Книга Директива 22, страница 32 – Ирина Ростова

– А где его размещали?

– У вас наверняка был в документах медиаплан. И мы даже, кажется, вам его специально еще раз отправляли, – он вопросительно посмотрел на меня.

– Действительно, – киваю я. – Но они разные.

– В смысле, разные?

– В том, что вы прислали мне, значительно больше площадок, – я дожидаюсь, пока Кин протянет ему планшет с открытыми на нем планами. – Узнаете свои материалы?

– Да, но, – он близоруко сощурился и поднес планшет к самому носу. – Вот этот, он просто старый. Мы его согласовывали, но нам урезали финансирование.

– Его прислал господин Сорель, когда я попросил показать мне этот документ, – поясняю я.

– Не представляю, – он продолжил щурится и сличать документы. – Почему он отправил Вам старый план? Может, перепутал?

– Также, в более новом варианте почему-то два контрагента вместо одного, – продолжил Кин.

– Как это два? Мы все размещения всегда берем в «Медиасфере». У них хорошие скидки.

– Там две «Медиасферы», – подсказал Кин, и Мевз расстроился окончательно, и на самом деле расстроился – его смятение очевидно и видно невооруженным взглядом.

– Да как это может быть? Неужели кто-то попутал реквизиты? Но они не писали претензию, и ролик в эфир ушел, я точно видел! Как это могло случиться? Надо спросить у Эндера. Он точно знает, или сможет подсказать, кто виноват.

– Действительно, – согласился Кин, кинув на меня короткий взгляд и получив подтверждение. – Давайте спросим у господина Сореля. Попросите, пожалуйста, его поговорить с нами.

Наш собеседник, все еще дергаясь, высунулся за дверь, громко позвал Сореля, и тот, не торопясь, зашел в кабинет.

– Ло-Джахеррам, пожалуйста, подождите снаружи, вы со своим коллегой можете обсудить что угодно когда угодно потом, – умеренно вежливо попросил Кин.

Мевз молча открыл и закрыл рот, но Сорель ободряюще хлопнул его по плечу, и тот, немного успокаиваясь, ушел. Эту всю внутреннюю жизнь, конечно, очень мило наблюдать, но скучновато. Что эти двое отлично ладят и, возможно, воруют в дружном согласии, я уже давно понял.

– Господин Сорель, – Кин кивнул ему на освободившееся кресло ло-Джахеррама. Тот присел, приняв свободную, раскованную позу, и я мысленно аплодирую его апломбу. – Мы с вашим коллегой обсуждали вот эти два медиа-плана. Подскажите, пожалуйста, в чем причина их различий?

Он бросил на файлы один короткий взгляд и немного сморщил лоб.

– Эта версия не прошла согласование, пришлось сократить бюджет. Я ее вам отправил, вероятно, потому что слишком торопился.

Не врет.

– По невнимательности? – уточнил Кин совершенно невинным тоном.

– Скорее всего.

Врет, заключаю для себя я.

– Может, эти документы имеют какое-то дополнительное значение? – влезаю я, пользуясь тем, что Кин не начал задавать следующий вопрос.

– Думаете, это какая-то моя работа подсознания пытается что-то подсказать вам в решении дела? В этом случае, мое сознание не в курсе, – отозвался Сорель. Ответ хороший, и достаточно запутанный чтобы пройти простую проверку на правдивость.

– Хорошо, тогда подскажите, пожалуйста, почему тут в счетах фигурируют две разных «Медиасферы»?

– Две? – так натурально удивился он, что я готов поспорить, что где-то там была еще и третья, которую мы просто не отыскали с наскоку. – Такого не может быть. Я обычно проверяю все счета, но, – он просмотрел подсунутый ему Кином файл очень тщательно. С одной стороны, можно было подумать, что он соображает, как это могло получиться. С другой стороны, я понимаю, что он перебирает заготовленные пути отхода и оправданий. – Это очень похоже на намеренный саботаж, – наконец, сказал он.

Я согласен, в самом деле похоже.

– Вы сами знали о том, что оплата по этим счетам уходит не одной фирме, а двум?

– Нет, – ответил он.

– Принимали ли вы участие, содействовали ли, пособничали ли проведению этого платежа?

– Я не могу ответить «нет», – возмутился он. – Я подписывал эти счета – вот моя подпись. Но это вовсе не значит, что я туда подставил другие данные. Эти счета мне вернулись с согласования из центрального офиса, там в них мог залезть кто угодно!

А, может, это значит, что дорогой господин Сорель просто прошел курсы по тому, как качественно дурить правильно построенными ответами судебных телепатов и дознавателей Альянса, что более реально.

– Вы сами – сами Вы вписывали сюда другие реквизиты, или же давали команду совершить подлог?

– Нет.

Правда?..

– Кто мог это сделать?

– Документ с цифровыми подписями. Это кто-то из тех, кто подписывал.

– Вы, ло-Джажеррам, глава финансового отдела вашего центра и Горун.

– Да.

– И вас не тревожит, что вы в числе подозреваемых в подлоге?

– Это не я, – повторил он. – И меня куда больше тревожит тот факт, что работа фонда остановлена на неопределенный срок. Не могли бы вы, наконец, забрать свои деньги и дать нам работать?

Он практически повторил слова ло-Джахеррама ранее, и слова Тира, и слова кого-то еще из этой конторы. Горун? Вероятно. Такое чувство, что они в самом деле искренне хотят, чтобы мы просто оставили их в покое, но мы этого, конечно же, делать не собираемся.

– Мы сделаем все, что в наших силах для того, чтобы завершить расследование в ближайшие дни, – Кин кинул на меня вопросительный взгляд, и я коротко отрицательно качаю головой. Нет, вранья тут недостаточно для подробного разбирательства и залезания с ногами в эту непокорную человеческую голову. – Вы не знаете, когда мы могли бы поговорить с госпожой Горун и тем финансистом, который поставил подпись?

– Я думаю, они будут доступны в ближайшие несколько часов, несмотря на все трудности, руководство продолжает работать.

– О, я вижу, – ехидно согласился Кин, скашивая глаза на стакан с ядерным алкоголем, который Мевз-ло-Джахеррам забыл на столе.

– Итак, – явно преодолевая дурноту, сказал мне Кин по дороге обратно до Управления. – Ты считаешь, он врет, но врет недостаточно для того, чтобы выжать из этого обоснованные обвинения.

– Все врут, – меланхолично говорю я. Интересно, Кину так стабильно хреново в любых флаерах при полетах дольше, чем пять минут, что это, похоже на хитрое проклятье, а не на простую физиологию. – Но я думаю, что он сам не менял это. Скорее, знал, что изменение было, и ничего не сделал, но сам – нет. Он, несомненно, скользкий жук, но какая часть этой скользкости связана с мухляжом, а какая – просто служит самозащите?

– Отвратительно, – заключил Кин. – И никуда не годится.

– У нас остается вариант поговорить с Горун и финансистом. Как там? Лссин.