Книга Свой чужой, страница 46 – Алла Полански

— Есьть хосю!

Полина застыла на месте с горящими щеками. У неё было такое чувство, будто ёе застукали на месте преступления. Она поспешно отвела глаза, но ощущала на себе проницательный взгляд серо-голубых глаз Кирилла.

— Андрюша, — Полина окликнула сына, и мальчишка нехотя повернулся к строгой матери. — Хочешь кушать?

Он энергично закивал головой.

— Отлично. Сейчас разогрею тебе кашу.

— Не-е-е-ет! — возмутился ребёнок, но Полина была непреклонна и даже метнула строгий взгляд в сторону Кирилла, который, кажется, был готов разрешить малышу всё, что угодно. — Хосю кафету! — он указал пальчиком на пакет с карамелью.

— После каши, — невозмутимо сказала Полина и двинулась к холодильнику, доставая молоко.

Андрюша недовольно уселся на свой маленький стульчик, стоящий в углу, и хмуро надулся. Кирилл заколебался и забеспокоился, глядя на сына. Сама же Полина спокойно засыпала хлопья в молоко.

— Полин, — робко позвал её Кирилл, подходя ближе. — А Андрюшка недоволен.

Полина подняла на мужчину глаза и усмехнулась. Теперь они стояли вместе около плиты настолько близко друг к другу, что она не могла спокойно дышать. Ей хотелось прижаться к его широкой груди — жаль только, что она не могла себе этого позволить.

— Конечно, он не доволен! Я его кормлю кашей, вместо того, что хочет он, — с кривой улыбкой ответила она, чувствуя, как дрожат губы.

Вздохнув, она покосилась на сына, уже увлеченно играющего новой игрушкой, купленной Кириллом.

— У тебя телефон звонит, — прошептала Полина, отвлекаясь на кипящее молоко.

Она слышала обрывки фраз его разговора, но и по ним поняла, о чём идёт речь. Или о ком…

— Ты меня всё-таки решила и здесь достать любым способом. Звонишь с номера моей матери, — гневно прошипел Кирилл.

— Если бы не отправил меня в «чёрный список», то, возможно, я бы всё-таки до тебя дозвонилась, — запинаясь, тараторила Ксения. — Вообще-то я тоже жду результатов…

— Они тебе не нужны, — перебил её Кирилл. — Ты и так всё сама прекрасно про себя знаешь. Ребёнок не мой. А, видимо, другого мужчины. И я даже знаю, чей он.

В рубке повисло секундное молчание, после чего Ксения выдала такое, что заставило Кирилла задуматься над многим:

— Ну и что? Вам не привыкать воспитывать чужих детей!

— Что ты несёшь?! Богдан — мой единственный ребёнок, — слукавил Кирилл. — Мне больше некого воспитывать.

— Не о Богдане речь.

— А о ком тогда? — непонимающе произнёс он.

— О тебе, — пренебрежительно бросила Ксения.

— Поясни, — сдвинув брови, потребовал Кирилл.

— А ты у своей мамочки спроси, — ехидно дала совет она. — Тебе всё и расскажет.

Кирилл сглотнул.

— Что ты имеешь в виду?

— Я не намерена больше с тобой разговаривать. Ты как был идиотом, так им и остался! Надо было выходить замуж за Стёпку, а не за тебя!

— Скатертью дорога! И, кстати, я уже подал на развод через своего юриста. Аривидерчи!

Полина отскочила назад к плите, судорожно вытирая выбежавшее из кастрюли молоко вперемешку с разваренными хлопьями.

— Прости. Мне нужно было ответить на звонок, — хмуро произнёс Кирилл.

— Жена звонила? — ухмыльнулась Полина.

— Н-да…Проблемы, — вздохнул он, а затем тепло улыбнулся. — Но они уже решены.

Полина удивлённо подняла брови, глядя на него. Он медленно наклонялся к её губам, а она замерла на месте, приоткрыв рот и тяжело дыша. Полина хотела быть равнодушной, но ничего не получалось.

— Котёнок… — хрипло прошептал Кирилл, обдавая её пересохшие губы горячим дыханием.

Она хотела отстраниться, но продолжала стоять на месте с широко распахнутыми глазами. Он нежно обнял её за талию, так, что она ощущала жар его больших ладоней даже через домашнюю футболку. Кирилл лукаво улыбнулся и тихо сказал, волнуя Полину низким хриплым голосом:

— Я люблю тебя. Любил всё это время и ни на миг не забывал.

Она посмотрела на него с растерянностью. В глазах Кирилла промелькнула боль, и он нежно дотронулся до её губ указательным пальцем, призывая к молчанию.

— Тщ-щ-щ… Ничего не говори.

— Я хочу поговорить, — проговорила Полина. — Просто поговорить начистоту. Узнать, что происходит и что будет с нами?

Кирилл торопко отпрянул от неё, чувствуя, как нежные женские ладошки оказались на его накачанном животе. Он ощущал тепло её тела сквозь тонкую ткань. Внизу живота зарождался дикий жар. В его воображении замелькали картинки эротического содержания. И чтобы отвлечься, мужчина вернулся к своему подгорающим куриным ножкам на раскалённой сковороде. Попробовав мясо, он решил, что пора засыпать овощи.

— Так мы поговорим? — осмелела Полина, услышав его признание.

— Если ты хочешь, то поговорим, — вежливо отозвался Кирилл и вернулся к плите.

Каша для Андрюшки уже остыла, и ребёнок, капризничая, всё же получил две конфеты после того, как небольшая тарелка оказалась полностью пустой. Малыш выбежал из кухни, поблагодарив за сладости, а Полина и Кирилл, наконец, остались наедине.

— Почему ты не живёшь с родителями? — поинтересовался Кирилл.

Полина нахмурилась. Ей не нравилось упоминание о матери. Боль привычно резала по сердцу тупым ножом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Не живу и всё тут, — едва сдерживаясь, прошептала девушка.

— Почему? — продолжал допытываться Кирилл.

— Я не хочу об этом говорить! — воскликнула Полина.

— Поля, ты же сама хотела поговорить по-честному, без вранья. Почему тогда ты решила оставить за собой право молчать и отвечать с уловками? — жёстко проговорил Кирилл.

— Значит, мы уже разговариваем? — растерялась Полина.

— А что? Предупреждать надо? — ехидно отбил Кирилл.

— Я думала, что соберусь с мыслями, — промямлила она.

— Хорошо, давай поговорим чуть позже, — развёл руками Кирилл. — Но мы это сделаем. Учти.