Онлайн книга «Внутри меня гасли звезды»
|
– Я справлюсь сам! А ты езжай к своему парню, – уже более настойчиво говорит он. – Какому, черт возьми, парню? Нет у меня никакого парня. – Так быстро? Еще же недавно был. И чем же, позволь узнать, он тебе не угодил? – Не твое дело. Дверь открывай или мы так и будем стоять в холле?! – Будем, пока не ответишь. – Тогда приятного вечера. Я разворачиваюсь и иду обратно к лифту. Нажимая на кнопку вызова, слышу, как байкер смеется. И хоть я знаю, что это дается ему с трудом, но он и вида не подает, стараясь лишний раз меня задеть. – И что же здесь веселого? – Да просто ты бесплатная ходячая радость, Коуэн, вот и все. – А ты придурок. – Достойно! Ну все, этот человек меня доконал! Я мигом выхватываю ключи из его изуродованных рук. – Вот сейчас повеселишься на полную катушку, ведь я никуда отсюда не уйду и буду специально причинять тебе боль во время обрабатывания ран! Я открываю дверь и бесцеремонно заламываюсь в квартиру, словно являюсь ее хозяйкой. Глава 20Это место осталось таким же, каким и отпечаталось в памяти. Правда, кажется, что атмосферных фото на стенах стало еще больше. Такое ощущение, что сейчас я нахожусь на выставке какого-нибудь начинающего, но очень талантливого фотографа. Больше всего меня заинтересовало изображение ветвистого дерева, раздетого поздней осенью. Черно-белая экспозиция пустынного поля вывела на первый план старый дуб, покрытый серо-коричневой корой. Он один среди пустоши упрямо противится порывистому ветру. Мертвые сучья лежат на промерзшей земле, но он не сломил толстый ствол. Ветер – это всего лишь испытание. Наступит время, и его прогонят солнечные теплые дни бесценного опыта и спокойствия. Отрастут новые ветви, появится молодая листва. Это фото каждый может понимать по-своему. Кого-то оно отправит в уныние, кого-то насытит силами и верой. Я вижу упорство. Историю борьбы с проблемами. Если жизнь –поле, то я хочу быть тем самым дубом. Не жалким и одиноким, а стойким и уверенным. – Нравится? – спрашивает Ривз, заметив, что я уже около минуты молчу, уставившись на фотографию. – Неплохо. Снимок на любителя, но я и есть одна из них. Это ты снимал? – Ха-ха, нет, я на такое не способен. – Тогда я смело могу похвалить автора! – Я ей передам. – Ей? – Все работы, которые висят на стене, выполнены моей сестрой. – Так у тебя и сестра есть? – Да, а что здесь удивительного? Я такой же человек, как и ты, и у меня тоже есть семья. Самое забавное, что я почти ничего о нем не знаю, за исключением пары моментов. Зато общение у нас сложилось таким образом, словно мы знакомы много лет. И самое ужасное, что мне хочется узнать подробности его жизни, послушать смешные истории детства, посмотреть фотографии, где он сидит в нелепом рождественском свитере возле елки вместе со своей семьей. Но нужно ли мне все это? Опять несет не в ту степь… Закончив с обрабатыванием ссадин на лице, я принимаюсь за сложный фронт работы. Кое-как стянув с байкера рубашку, присохшую к телу, я могу разглядеть масштаб повреждений. Сильный ушиб на боку, рваная рана на спине, изодранные в мясо локти и костяшки – вся эта живопись долго будет засыхать. На заживление уйдет около месяца, если не больше. – С чего начнем? – озадаченно спрашиваю я. – Давай с самого мерзкого. – Тогда поворачивайся и приготовься страдать. Будет больно. Смочив вату антисептиком, я осторожно притрагиваюсь к окровавленной полоске рядом с левой лопаткой. Вот сейчас Джейд должен заорать, но он геройски сдерживается, прикусив подбитую губу. Не хочет казаться слабым передо мной. Ожидаемо. Я надавливаю чуть сильнее, чтобы проучить этого засранца на будущее и получаю то, чего хотела, – он вскрикивает от возмущения и подскакивает с дивана. – Ай, Коуэн! Это нечестно! – Я та еще лапочка, верно? – Ты наделала кучу ошибок в слове «злопамятная». – Ты заслужил. – Когда я тебя принес сюда летом, ты была в отключке, но я осторожно обрабатывал ссадины на твоих коленях. – Спасибо тебе за такую невиданную чуткость! Думаю, с этого дня мы в расчете. Внимательно приглядевшись к рукам, я замечаю, что его раздолбанные костяшки уже привыкли к дракам. Он часто вступает в них. Неудивительно… У всех Лихачей такие отметины. – У тебя такое лицо, словно ты в меня сейчас плюнешь, – говорит байкер. – Это часто происходит, когда ты рядом. – В чем причина? – Тебе честно сказать или достаточно шутки? – Хватит с меня на сегодня твоего юмора, директор цирка. Обеззаразив раны на руках, я резко выворачиваю ему локоть. Ривз даже вскрикивает, но сдерживает череду проклятий в мой адрес. – Я знаю, чем занимаются тебе подобные. И терпеть вас всех за это не могу, – прикладывая вату к ране, начинаю я. – И чем же мы занимаемся? – Наркотики, вечные драки за территорию, бешеные гонки по ночному городу и за его пределами. Вы опасные, непостоянные и в большинстве своем тупые. Для вас кайф устраивать такие стычки, как сегодня на парковке. – М-да, стереотипы действительно правители этого мира. – Закатывает глаза он. – Многие считают, что чёрные парни держат пушки в карманах и торгуют дурью. Модная шмотка из дорого бутика – признак богатства и успеха. Если ты попал в престижный университет, то будешь умнее того, кто учится в обычном колледже. И ещё сотни, тысячи, миллионы таких же дурацких клише. Открой глаза! Перестань делать выводы, опираясь на сказки, придуманные толпой. Включи мозги. Я байкер, но я не толкаю и не принимаю наркоту. Если и дерусь, то за свою территорию, чтобы из нее изгнать таких уродов, как Хантер. Любить скорость – не значит быть плохим человеком. Ты профессиональных гонщиков тоже считаешь ужасными людьми? А насчет тупости… разве это зависит от увлечения? Он меня только что обсадил. Теперь в моей голове две теории: одна от Хантера, другая от Ривза. Весы уровнялись. Кому верить? Но я была почти год с Лихачами и видела всю их подноготную… – Дакота, ты только поэтому меня избегаешь? Ты боишься, что я такой же, как те, с кем ты провела не самое хорошее время? Ты боишься, что если ближе подпустишь меня к себе, то вновь вернешься к выгребной яме, забитой дерьмом? Я, как нашкодивший ребенок, опускаю голову. Тысячи вопросов и сомнений начинают орать на меня. Неужели я и здесь ошибалась? |