Онлайн книга «Капкан для простушки»
|
Гавр снова усмехнулся, но в этот раз с грустью, и посмотрел ему в глаза. – Я немного устал от этого, – признался тот. И Раф все понял, все, что хотел этим сказать ему брат. Все, что передавал одним своим взглядом. – Ты звонил своему психотерапевту? – Нет. – Почему? – Потому что мне надоело и это. Тут Рафаил присмотрелся к брату чуть более внимательно. Но все перебил долгожданный звонок из больницы… Он наконец-то стал отцом. С этой минуты мир резко закрутился. Забыв обо всем, они снова отправились в больницу. Через полтора час ему даже позволили увидеть сына, разве что только через стекло. А еще он был недостаточно близко, весь укутан и казался совсем крошечным. Но в груди все равно что-то екнуло. Сын… его кровь… Осознание этого рождало чертовски странные ощущения. Словно земля опять ушла из-под ног – в самом деле. Тут еще Гавр крепко его стиснул в свих братских объятьях и поздравил от всей души. Вскоре позвонила и мать, сообщая о своем прибытии в Лондон. Нужно было ехать встречать. Что они и сделали после того, как разузнали про состояние Маши. – Она в порядке, отдыхает. Навестить ее можно будет завтра. Первая мысль – больше никогда не буду рожать! Это, оказывается, настолько больно и тяжело, что поначалу не было сил даже полноценно порадоваться рождению сына. Лишь тому, что это все, наконец-то, закончилось. Причем в первый день Даниила ко мне не принесли, но хотя бы на следующий доставили к нему. Эмоций было… не передать словами, настоящий шквал. Взволнованность жуткая. Даня находился в отдельном боксе, но меня сразу успокоили, что никаких осложнений нет, что все в порядке, обычная процедура для таких маленьких, кому нужна особая помощь в адаптации. Я просидела возле него около получаса, дольше просто не смогла. И в эти минуты я впервые ощутила какое-то умиротворение. Рождение ребенка – это действительно настоящее чудо. Еще недавно он был маленькой крошкой, где-то у меня внутри. А теперь появился на свет. Абсолютно мой. И Рафаила. После обеда я снова уснула, открыла глаза под вечер. И ко мне сразу попросились посетители. Я ожидала увидеть Рафаила, но когда вместе с ним зашла толпа… и все с цветами… море цветов! И почти все знакомые лица: Гавр, даже Мишка! А еще какая-то женщина, которая оттеснила всех и подошла ко мне первой. – Боже мой, какая молоденькая! – воскликнула она. – Здравствуй, деточка! – добавила следом и взяла за руку. – Меня зовут Раиса Павловна. Я ваша счастливая бабушка! И мать этого негодяя… – вдруг сказала, посмотрев на Рафаила, – …который не посчитал нужным сообщить родной матери о том, что у него будет сын! – Мам… – довольно строго одернул ее Раф. А я смотрела на нее и не находила слов. Не так себе представляла знакомство с матерью Рафаила. Да я вообще его себе не представляла. И вот она, стоит передо мной. Довольно приятная женщина. Очень стильная, одетая в дорогой костюм из натуральной ткани. Прическа, как из салона, маникюр, легкий макияж, вкусно пахнет духами. Руки теплы, материнские. – Нет, я не намерена молчать, – не менее строго ответила та. – И хочу знать главное – почему вы не расписаны? – Мам, я же сказал тебе, что это вопрос времени, – быстро ответил Раф. Я удивилась. Нет, я его вообще сейчас не поняла. А вот Раиса Павловна нахмурилась. – Мой первый внук – внебрачный ребенок! Это немыслимо! Ты хоть представляешь, какие были планы на твою свадьбу! И что теперь? Раф цыкнул. – Мам, ну правда, – возразил Мишка. – Маше сейчас не до твоих возмущений. – Он подошел ко мне с цветами, наклонился и поцеловал в щеку. – Привет, Маш. Спасибо за племяшу. Когда вырастит, я обязательно научу его чему-нибудь плохому. Не передать, как я была ему рада! Всегда улыбчивый, добрый и бесконечно позитивный. – Не переусердствуй, – ответила ему с улыбкой. Паузой воспользовался и Гавр. Он тоже подошел, взял за вторую руку и сказал простое и короткое: – Спасибо. – Угу. Значит, одна я с ней не знакома, – возмутилась Раиса Павловна. – И где вы только с Рафаилом познакомились? Я хочу знать все. Ну и женщина. У меня даже голова от нее закружилась. – Я тебе расскажу, когда вернемся в номер, – сказал ей Раф. Тогда она снова повернулась ко мне и расплылась в улыбке. – Но хорошенькая. Я всегда знала, что у Рафаила есть вкус. Стало даже не по себе. В том числе лежать вот так под пристальным вниманием этой шумной семейки. – Можно нам с Рафаилом поговорить наедине? – попросила уже я. Меня сразу послушали. Теперь бросилась расцеловывать Раиса Павловна, обещая дать отдохнуть до завтра, долго обнимала и благодарила за внука. И наконец мы с Рафом остались одни. – Ты видел его? – спросила я первой. – Да, – ответил и кивнул. И вроде бы ничего дальше, никаких эмоций. Счастлив ли он, просто рад или испытывает что-то еще? Разве что выглядел несколько растерянным. Раф! Растерянным! – Рад? – спросила напрямую. – Рад, – ответил так, что ничего не было понятно. – По тебе не заметно. – Я не сильно умею выражать свои эмоции, – признался в том, что я и так знала. Мало того – испытала на себе в полной мере. – А что это там было про роспись? – Это очевидно. Когда окрепнешь, мы поженимся… Я не сдержала усмешки, как вдруг услышала дальше: – Это самое логичное, что может следовать после рождения Даниила. Он назвал сына по имени. По тому имени, которое я для него выбрала. И как дальше с ним ругаться? – Ты даже не спрашиваешь. И потом, я вообще-то еще замужняя женщина… – Уже нет, – так просто ответил он. – Что значит – нет?! Я удивилась. Я хорошо расслышала его слова. Я даже поверила. А еще глубоко внутри порадовалась, что меня больше ничего не связывает с английским подлецом. Но чтоб вот так!.. Так в стиле Рафаила… – Но я даже ничего не подписывала… – Это не важно. У меня отлично получается подделывать чужие подписи. И я сомневаюсь, что ты решишь оспаривать их подлинность. – Да ты!.. Ты самодур, тиран и деспот! А после знакомства с твоей мамой, я теперь понимаю, в кого ты такой родился… Но Рафаил не дал мне договорить. Он подошел ближе, привлек к себе и крепко поцеловал в губы, упорно наставая даже при моем сопротивлении, пусть и скудном. Потому что в этом поцелуе я ощутила всю его благодарность. Он никогда не умел говорить словами, но умел говорить делом. Все его эмоции всегда был на кончиках пальцев, в его касаниях. Разве что в этот раз он хоть что-то выдал вслух: |