Онлайн книга «Военный советникъ»
|
«А именно английской компании „Джонсон, Маттей и К°“, которая сначала наваривается на низкой цене закупки, потом имеет прибыль с очистки металла в виде таких „бесполезных“ примесей как иридий, палладий и им подобных, ну и под конец с пятикратной наценкой продает все на бирже. Бедные монополисты!» — Теперь же от меня требуют!.. то есть я хотел сказать — предлагают, разорвать этот договор и заключить новый на более выгодных условиях, с некоей компанией «Русская платина». Когда же я стал наводить справки, то господин Нечаев-Мальцев порекомендовал обратиться за советом именно к вам. «А вот и английский посол как бы случайно остановился рядом». — Признаюсь, я имею некое отношение к этой новой компании — но лишь как ее клиент. Видите ли, у меня в собственности тоже есть небольшое месторождение платины… Дождавшись, пока собеседник откроет рот для вопроса, Александр продолжил: — …на Дальнем Востоке. Кроме того, я сдаю в аренду владельцу компании свой аффинажный [79] завод в Кыштыме. — Так вы осведомлены о личности владельца? — Конечно. Прошу! Проследив направление княжеского взгляда, полковник всего со второй попытки уткнулся глазами в плечистую фигуру его императорского высочества Михаила Александровича, как раз приглашавшего Наденьку Юсупову на очередной танцевальный тур. — Э-э-э?! — Вне всяких сомнений. Это первое самостоятельное начинание великого князя — и, как и все молодые люди, он весьма трепетно относится к своему детищу. Конечно, мы-то с вами понимаем, что первое редко бывает удачным… — Да-да. — Но иные разочарования очень непросто пережить. «Особенно если ты всего лишь театральный полицмейстер, а отказать надо младшему брату царя. Английских контрагентов тебе тоже огорчать не хочется — вот и попробуй и рыбку съесть, и уберечь седалище от близкого знакомства с неприятно твердым предметом». — Полагаю, у его императорского высочества хватает и иных забот?.. — Я бы на это не рассчитывал. — Простите, не вполне понял… — Кроме вас, платиновые прииски на Урале имеют Элим Демидов и Шуваловы — и эти господа уже подписали соответствующие бумаги. По чести говоря, у них просто не было шансов отказаться от столь выгодного предложения… Особенно в свете некоторых возможных дополнений к договору с «Русской платиной». Всем своим видом Переяславцев показал, что совсем-совсем не в курсе о чем речь — но будет просто-таки безмерно признателен, если его просветят. — Речь о переработке отвалов золотодобычи машинными и химическими методами. Вы удивитесь, дорогой Петр Андреевич, сколько презренного металла можно извлечь из, казалось бы, пустой породы: от одного до четырех граммов на тонну отвального грунта! — В самом деле?! — Простите мой интерес, но вы что же, даже не ознакомились с проектом договора? — Видите ли, князь, я мало разбираюсь в таких делах, а посему передал все моему поверенному. Тот же, после консультаций со знающими людьми… «Опа!.. А не меня ли ищет стайка девиц Оболенских?» Отгородившись собеседником, Александр немного выждал перед тем как выглянуть из-за живого укрытия: «Фух, так это они к подружкам-Голицыным шли!» Кое-как дослушав чрезвычайно длинную и запутанную фразу театрального полицмейстера, князь выразил уверенность в том, что его собеседник сможет принять правильное решение. В конце концов, русские дворяне всегда славились стойкостью к невзгодам и жизненным неурядицам — а слухи о злопамятности молодого великого князя не имеют под собой почти никаких оснований. Кстати, о слухах!.. — Леонтий Николаевич?.. Оставив резко погрустневшего полковника раздумывать о пределах своей принципиальности и готовности к духовному подвигу (отказывать царскому брату в сословной империи — это оно самое и было) Агренев направился наперерез весьма примечательной личности. Целому академику, профессору архитектуры, видному педагогу, редактору собственного журнала, члену-основателю (пардон за невольную пошлость) Общества архитекторов-художников, яркому представителю целой династии деятелей искусства… В общем, человеку множества достоинств, господину Бенуа. — Как вам банкет? — Все просто превосходно, Александр Яковлевич!!! Мельком оглядевшись и понизив голос до деликатного, архитектор поблагодарил за приглашение, после чего, как бы между прочим, упомянул, что проект особняка князя на Английском проспекте почти завершен — осталось доработать всего пару-тройку мелких моментов. — Вот кстати, Леонтий Николаевич: мой хороший знакомый приобрел строение по соседству. Возможно, вы слышали о бывшем особняке Пампеля? — Да-да, как же!.. — Я был бы очень признателен, если бы вы взялись за переустройство и этого дома. Господин Долгин, по моему примеру, привык работать только с самыми лучшими! То, что новый заказчик не будет лезть под руку и менять свои пожелания семь раз на дню, подразумевалось по умолчанию. Так что Бенуа с удовольствием принял повышенные обязательства — и даже позволил себе загодя прикинуть величину будущего гонорара, едва не прослушав из-за этого негромкий вопрос. — Слухи?.. Какие слухи, Александр Яковлевич? — Ну как же! «Что-то среди девиц нездоровая суета намечается». — Об открытии в Челябинске и Хабаровске отделений-филиалов Политеха, Женского медицинского института и Московского технического училища. Возможно, что и Петровской сельскохозяйственной академии… А у вас в вашем Институте гражданских инженеров [80] ничего такого не поговаривают? Внимательно поглядев в глаза известного мецената, академик задумчиво протянул: — Ах, эти слухи? Признаться, я не придавал им особого значения. — Отчего же? — Уж вам-то, Александр Яковлевич, как никому другому должно быть известно, что научная братия весьма ценит налаженный быт и прочие удобства больших городов. Опять же, возможности научной работы в маленьком провинциальном филиале не выдерживают никакого сравнения с таковыми в столичных университетах. «А вот теперь точно по мою тушку охотницы идут! Так, ускоряемся». — Не все так печально, дорогой мой Леонтий Николаевич. По слухам, в отделениях все будет устроено на уровне самых лучших заграничных храмов науки — и в плане оборудования лабораторий, и касаемо личного комфорта для преподавателей. |