Онлайн книга «Возлюбленная герцога»
|
– Любой здравомыслящий человек догадается, что вы просто безумец, раз взвалили на плечи своей прислуги всю грязь, в которую эта зелень превратится через несколько дней. – Тогда вы обо мне просто ничего не знаете, – ответил он. – Меня в любом случае все считают безумцем. – Говорили, что вы страдаете этим недугом уже много лет, – сказала она. – Полагаю, такой выбор убранства – самая малая из ваших проблем. – Может быть, я решил начать с нового листа, – произнес он, подчеркнуто выделяя каламбур. – М-м-м… – протянула она, не обратив внимания на ответ и полностью отдавшись танцу. Оказалось, что танцует она просто великолепно, легко двигаясь в такт с ним, и он с трудом удержался от вопроса, с кем она танцевала, чтобы так отточить свои умения. – А вы? Какого мнения вы? – спросил он, желая, чтобы она открылась… показала, что знает его. Сказала бы правду о том, кто она, и дала бы им обоим возможность объясниться. – Я согласна, все признаки вашего безумия налицо. Он засмеялся и начал вращение по кругу; темп музыки ускорялся. Ее пальцы на его бицепсах напряглись, и по его телу пробежала волна удовольствия. – Я имел в виду, зачем, по вашему мнению, я устроил в своем бальном зале зеленый шатер? – А что, безумие – недостаточный ответ? – Нет, – сказал он, не сумев сдержаться. Короткая пауза, затем она произнесла: – Думаю, вы пытаетесь привлечь внимание людей. «Одного человека, – подумал он. – Твое». – Думаете, получается? Она весело засмеялась – такого ее смеха он никогда раньше не слышал, но понравился он ему так, что и вообразить нельзя, – и сказала, окинув взглядом комнату поверх его плеча: – Да уж, думаю, этот вечер Лондон будет вспоминать много лет. – А вы его запомните? Она перевела взгляд на партнера и улыбнулась – все еще не Грейс. – Я впервые в жизни танцую в зеленом шатре, так что скажу «да». Неправда. Он хорошо помнил, как она кружилась в том зеленом шатре, потом садилась, прислонившись спиной к дереву, юная и злая, отчаянно желавшая уберечь их всех от человека, готового украсть их будущее. Человека, укравшего их будущее. Он помнил ее вытянутые руки, когда солнечный свет пятнами ложился ей на кожу и словно разжигал костер, в котором она все кружилась и кружилась, пока у нее не начинала сильно кружиться голова, и она, не в силах больше танцевать, падала на мягкий мох. Она танцевала, а он на нее смотрел, и больше ничего он в этот миг не любил. Больше никого никогда не любил. Но он не стал ловить ее на лжи. Вместо этого начал вращать ее в следующем круче вальса, быстрее, чем в предыдущем. Она полностью отдалась этому, послышался легкий вздох… восторга? Он не смог сдержаться. – Так значит, вы запомните это убранство. Взгляд этих божественно прекрасных глаз остановился на нем. – Вы напрашиваетесь на комплимент, ваша светлость? – Совершенно бесстыдно. Она посерьезнела, словно их разговор напомнил ей, что они враждуют – и всегда враждовали, с того самого дня. – Я и вас тоже запомню. Он не отводил взгляда – не хотел потерять ее внимание. Затем добавил, с элегантной любезностью, понизив голос: – Вот зачем тут деревья. Чтобы вам было что запоминать. На краткий миг ему показалось, что тут-то он ее и поймал. Однако она не шелохнулась. Всего лишь повернула голову и посмотрела на деревья, слегка скривив губы. – А как ваш сад? Не пострадал? Надеюсь, растения выкопали аккуратно? – Хотите посмотреть? – спросил он. – Нет. Он кивнул в ту сторону распахнутых дверей. – Это же бал-маскарад. Гость в маске заманивает доверчивую даму в сад. – В таком случае вам не повезло: я никогда не относилась к доверчивым. Он кашлянул, пряча смешок. Эта пикировка удивила его. В детстве она такой не была, всегда оставаясь милой и слишком невинной. Но сейчас… Прежде чем он успел как следует обдумать эту мысль, она сухо добавила: – Разве не в этом вся прелесть маскарада? Нет нужды притворяться доверчивой. Напротив, получаешь дозволение ринуться с головой в омут. Слово «омут» вызвало в голове Эвана калейдоскоп картинок и желание воплотить в жизнь каждую из них. – Вы пришли одна? Конечно. Явись она с братьями, каждый из них уже получил бы свой фунт его плоти. Она пришла одна. При этой мысли его охватил восторг. Ее винного цвета губы изогнулись в легкой многозначительной улыбке. – Вы намерены скомпрометировать меня, ваша светлость? Он ответил на ее улыбку своей. – А вы желаете быть скомпрометированной? Ее улыбка не дрогнула. Все еще не Грейс, только маска Грейс, которую не так-то просто снять. – Кто сказал, что обесчестят меня? Он едва не пропустил шаг. – Вы предлагаете обесчестить меня? «Да». Она увидела ответ. Нужно быть совсем безмозглым, его не увидеть. Она коротко хохотнула, и от этого ее смешка у него все затвердело, как сталь. Он мучительно возжелал эту Грейс-которая-не-Грейс. – А если я скажу «да»? Слова вырвались у него спонтанно, и ее губы на мгновение приоткрылись, мягко и удивленно. – Вы не знаете, в какую игру ввязываетесь, ваша светлость. Он хотел узнать. Хотел сыграть. Когда они играли последний раз? Да играли ли вообще хоть когда-нибудь? Только не так. Музыка закончилась, они тоже остановились. Ее роскошные юбки обвились вокруг ног Эвана, и это прикосновение ткани тоже оказалось искушением. Он подался вперед, почти прикоснувшись губами к уху. – Ну так объясните, – пробормотал он. Она не отшатнулась, не отступила. – Вы ищете жену? «Нет. Я ее уже нашел». – А вас интересует такая перспектива? Он заставил себя говорить дразнящим, флиртующим тоном, но хотел только одного – сорвать обе их маски, затолкать Грейс в карету и отвезти прямиком к викарию. Сделать ее герцогиней, как обещал много лет назад. – Нет. «С чего бы мне соглашаться на герцогиню?» Слова эти пылали в нем обжигающим огнем, а вместе с ними и та единственная правда, что девочка, которую он когда-то любил, исчезла, сменившись женщиной, сильной, как сталь, которую не обольстишь. Которая не допустит, чтобы ее преследовали. |