Онлайн книга «Долина папоротников»
На пороге стояла Элиза. Стояла там и смотрела... С такой болью, таким осуждением в глазах, что он испытал потрясение. – Элиза! – Она метнулась от двери, и Аддингтон из последних сил поднял себя на ноги. – Элиза, постой! Нам нужно поговорить. Далеко, однако, он не ушел: кулем рухнул посреди комнаты и затих, словно мертвый. Джейн вскрикнула. Отскочила на шаг, даже склянку выронила из рук. Глядела на распростертое тело хозяина в видимом ужасе... – Альвину зови, – пробасил неожиданно выступивший из-за занавески Томас. – Чего вдруг застыла? Поторопись. – А сам подхватил Аддингтона подмышки и потянул его на постель. – Что с ним? – услышал испуганный голос от двери. – Он будет жить? – Сердце все еще бьется, – ответил мужчина, прикладываясь ухом к хозяйской груди. – Должно быть, все дело в его голове... Ну, знаете, этих мигренях, что его донимают. – Мигренях? – переспросила Элизабет. – Я ничего об этом не знала. – Хозяин не любит об этом распространяться. Там что-то с глазами, понимаете? Ему нельзя без очков. – Нельзя без очков... – повторила за Томасом Лиззи. «Однако, чтобы порадовать вас, я готов сделать небольшое отступление от собственных правил: обещаю давать вам возможность видеть себя без очков. Возможно, таким образом вам станет легче привыкнуть ко мне, увидеть в моем лице не просто переменившее жизнь недоброе обстоятельство, но хотя бы доброго друга, искренне к вам расположенного». Слова припомнились так явно, словно только что Аддингтоном произнесенные... – А Джейн и... – она только теперь рассмотрела одеяние Томаса. И знала, что в комнату он не входил: сама вернулась, едва услыхала грохот падения. А значит... Он был только в исподнем. – Мы с Джейн, как бы это сказать, – замялся мужчина, – любим друг друга. Элизабет не сразу уразумела услышанное… Оно как будто просачивалось в сознание мелкой капелью. И вдруг ярко вспыхнуло… изогнуло губы в улыбке. От нахлынувшего вдруг облегчения даже в глазах потемнело... Она подошла и присела на край постели подле бесчувственного супруга. Взяла его за руку. Джейн и Томас... Джейн была с Томасом в северном крыле... Джейн целовалась в дровнике с ним же. Мысль эта, на разные лады проигрываемая в ее голове, оказалась воистину благотворной: отчаяние, с которым она выслеживала супруга в его ночной вылазке по замку, сменилось восторгом более острым. Счастьем столь явным и безграничным, что даже терзавший его мучительный недуг не смог этой радости омрачить. Если только случившееся прежде не было обманом (а оно было воистину необыкновенным), они найдут силы справиться с чем угодно... Вместе они справятся с чем угодно. – Где этот глупый ребенок? – проворчала Альвина, показываясь на пороге. Прошла сразу к постели и приступила к осмотру. – Говорила ж ему, негоже вам без очков на свету появляться, к хорошему это не приведет, так нет же, и слушать не захотел. Жене, видите ли, угодить он желал... Влюбленный мальчишка, не иначе. – И она одарила хозяйку осуждающим взглядом. – Вот, поглядите, к чему это привело. Довольны теперь? – Я ничего об этом не знала. – А следовало бы... Старуха приподняла Аддингтону рубашку и, различив проступившую на бинтах кровь, только головой покачала. – Так и знала, к добру такие усилия не приведут. Но он, само собой, удержаться не мог... – и снова зыркнула на хозяйку. Лиззи, смутившись сильнее прежнего, поспешила произнести: – Он только сказал, что не терпит яркого света... Могла ли я даже представить, насколько все это всерьез. Что с ним, скажи мне, Альвина? Старуха нехотя отозвалась. – Боли головные его донимают да сны нехорошие снятся. Разве не замечали, как он переменился? Мы с Джейн как могли ему помогали, да все то без толку, коль сам поберечься не хочет. И все ради вас... – Перестань, Альвина. – Голос супруга заставил Лиззи поглядеть на него. – Элиза ни в чем не виновата. – А, очнулись, – проскрипела старуха, – тем лучше. Вот, выпейте это! – Она протянула ему кружку с отваром. – А Джейн пусть наложит компресс на глаза. Аддингтон даже не шевельнулся, лишь попросил: – Мне бы с женой поговорить надо... наедине. – Время ли нынче? Успеется позже. – Альвина, – с угрозой одернул ее собеседник, – оставь нас, пожалуйста, наедине. Служанка уперла руки в бока, проговорила: – Вам только хуже, себя истязаете. – И с воистину королевским видом направилась к двери. Аддингтон сразу же произнес: – Не знаю, чего старуха эта наговорила, самое главное: Джейн для меня никто. Лишь ты одна имеешь значение! Ты и больше никто. Теперь она и сама не понимала, как только могла усомниться в его словах, его поцелуях, глазах – во всем, что случилось между ними. – Я знаю, – Элиза стиснула его руку. – Меня обманули нелепые обстоятельства. Я видела Джейн, целующейся с мужчиной... Не только целующейся, по существу... – И ты возомнила, что это я? – Других вариантов и быть не могло! – воскликнула Лиззи не без смущения. – Томас казался непозволительно стар. Я и помыслить не могла... Аддингтон усмехнулся. – Томаса старят не годы, а серебро в волосах. Мы вместе служили на флоте, ходили на одном корабле... Он был рядовым воякой и все-таки славным малым. Я жизнью ему обязан... Когда-нибудь расскажу. Не сейчас... Лиззи не удержалась: – И Джейн ты привез в Хартфордшир, как выяснилось, отсюда. Вы были знакомы задолго до нашей встречи! – Теперь я понимаю, что был неправ: следовало давно открыться тебе, рассказать все, как есть. – Он запнулся, как бы переступая через себя. – Я страшился, что ты не поймешь... Разочаруешься больше, чем уже есть, и мысль об этом была особенно неприятна. Мучительна даже... Лиззи невольно застыла, один за другим вспоминались рассказы Альвины: оборотни, обращения, быстро врачующиеся раны – все это обступило ее, закружилось безудержным вихрем, наполнило ожиданием страшного. Аддингтон же сказал: – Светочувствительность – не единственная беда, доставшаяся мне после ранения: намного страшнее мучительные мигрени, тревожные сны. Раздражительность, как следствие и того, и другого... Подчас я едва владею собой. Боль доводит до исступления... И Лиззи припомнились его метания на постели, животный рык, слышанный однажды... – Это тебя я слышала одной из прошлых ночей, – сказала она. – Тогда ты не ночевал в нашей... постели. Я слышала странные звуки на кухне и грохот разбившегося стекла... Альвина сказала, то был ее собственный недосмотр. Но... |