Прискорбно, но… Так будет проще принять верность наших поступков.
Моё уединение было нарушено. Нет, не Зэйном, который все эти дни пытался разговорить меня, а Брайеном.
Он замер посреди шатра и неотрывно смотрел на меня, будто пытался найти что-то ему одному известное в ничуть не изменившихся чертах моего лица.
Не выдержала первой и, нервно облизнув губы, спросила:
– Остался замок Ленгро?
О судьбе Талима с тех пор, как мы покинули Пустошь, ничего не было слышно. И я знала, что супруг надеется найти брата в родовом замке.
– Да, – односложный ответ заставил вздрогнуть.
Нужно было сказать что-то ещё, задать наконец мучавшие меня вопросы, но язык будто прирос к нёбу, и я не смогла выдавить и слова. Только смотрела на него в ответ.
– Дженис, я… – начал и замолчал, а я, подорвавшись со своего места, закончила за его.
– Хочешь, чтобы я ушла?
– Ушла? – горькая улыбка коснулась его губ. – Нет, я хочу, чтобы ты выбрала. Осознанно, а не под давлением обстоятельств.
Тряхнула головой и скрестила руки на груди. Глупая попытка унять шумное сердцебиение, но другой возможности успокоиться у меня сейчас не было.
Промолчала. Я просто не знала, что должна на это ответить.
– Сейчас всё проще и сложнее, одновременно, – Брайен сделал крохотный шаг, сокращая расстояние между нами. Но этого было недостаточно… Мне хотелось, чтобы он подошёл близко-близко и развеял, наконец-то, все мои сомнения. А он их только усугубил… – Ты красива, молода, и вольна выбирать. То, что теперь ты осталась без земель и приданного, ничего не меняет. Я отблагодарю тебя за то, что ты не единожды спасла мне жизнь – подарю поместье неподалёку от столицы и золото, столько, сколько ты попросишь. Я не хочу, чтобы ты осталась рядом со мной только от безвыходности…
Не так давно я так восхищалась благородством Ленгро, а сейчас… Сейчас мне хотелось, чтобы эти высокие моральные принципы скончались мучительной смертью. Благородство? Ха… Это яд, не позволяющий сказать правду, под благовидным предлогом: «боюсь обидеть».
Хотелось крикнуть, что мне не нужен выбор, что я его уже сделала. Что красота и молодость не равны свободе, с которой я даже не представляю, что делать. Что… А благородство ли сподвигло его не этот разговор? Или сила, что превратила меня в опасное чудовище?
Я выдохнула сквозь зубы, посмотрела в его глаза и не смогла прочитать в них то, что заставило бы меня наступить на горло собственной гордости и броситься в объятья Брайена с просьбой остаться со мной.
Тишина затянулась, мне пришлось собрать в кулак все силы, и спокойно, знал бы он, как далось мне это спокойствие, ответить:
– Да, наверное, ты прав. Так будет лучше.
Это всё равно, что вытряхнуть душу и бросить её к его ногам…
Брайен Ленгро
Он хорошо помнил их первую встречу. Как она вошла в просторную залу, как мазнула пренебрежительным взглядом по расплывшемуся в странноватой улыбке отцу, и как удивлённо округлились её глаза, когда она увидела его.
Щуплая, маленькая, с туго затянутыми косами, в строгом платье, за которым ничего примечательного разглядеть и нельзя было.
Вряд ли в тот момент он думал о том, что это невыразительно недоразумение вскоре станет его женой. Тем более, не мог подумать, что она так искусно будет играть роль жертвы, а потом с лёгкостью покорится воле отца-интригана.
Что греха таить, в тот момент он её ненавидел. Всем сердцем и душой. А потом… Потом что-то неуловимо изменилось. То ли глупая её отвага, что через страх проглядывалась, то ли… А демоны теперь разберут, что стало причиной перемен.
Он смотрел на неё и не видел в ней отца. Мечтал лицезреть продолжение Маригора, но не получалось. Потому что она была другой. Нерешительной, пугливой, и в то же время до одури смелой и искренней… Последнее уж совсем невероятное качество для той, в чьих жилах текла кровь Вайнер. Но она была именно такой. Искренней и готовой помочь каждому, кто в этом нуждался.
И ночь их первую, пусть и навеянную чарами амулета, он помнил во всех красках. Молочную кожу, на ощупь, словно нежнейший шёлк, припухшие от поцелуев губы, и глаза… Манящие и отталкивающие одновременно. Напитанные страхом и обречённостью…
Именно из-за этих глаз он больше не посмел взять то, что ему полагалось по праву. Хотел научить её не бояться его. У него почти получилось, только времени оказалось слишком мало.
А потом это её признание, что никакой ночи не было и что брак их силы не имеет.
В первое мгновение стало обидно. Взыграла мужская гордость, а потом… Он ошалел от счастья. Страх и обречённость, которые он запомнил ярче всего, были лишь иллюзией, и теперь у него есть возможность сделать всё правильно. Мало кому выпадает такой шанс, а ему боги отчего-то его подарили. Не от того ли, что хотели искупить вину за всё произошедшее? Не важно.
Следом была встреча с королём, которая перечеркнула все его планы.
Брайен уважал его величество за непреклонную волю и за справедливость, что была ему присуща. Не во всём, конечно же, невозможно усидеть на троне, если повиноваться лишь благородным порывам. Но у него как-то получалось балансировать на грани, не превращаясь ни в глупого слюнтяя, ни в ужасающего тирана. Всего в меру.
Он и сказал ему после разговора: «Отпусти девчонку. Отец у неё та ещё мразь, но ей не ломай жизнь. Дай ей выбор».
Выбор? Вот так просто? Он же ни за что не отпустит её, у него есть второй шанс… И всё псу под хвост. И шанс, и серьёзные намерения. Выбор! Демонов выбор! Он обязан его ей предоставить во что бы то ни стало. И стоит он сейчас рядом с ней и несёт чушь о безысходности и о милости, которой готов одарить её в благодарность за спасение жизни. По сути, ему бы ей эту самую жизнь подарить, бросить к ногам девушки, но…
Умом он понимал, что должен уйти в сторону. Она молода, наивна и желание быть рядом с ним, принятое в сложных обстоятельствах, вскоре сойдёт на нет, и останется лишь долг, который так просто не вычеркнешь и не забудешь. Долг, который будет тяготить её изо дня в день, из года в год. А он будет тяготиться тем, что не подарил ей свободу.
Но разве готов он отпустить?
Возможно, это вовсе не любовь. Да и нужна ли она? Достаточно того, что ему хочется быть с ней. Ему… А хочется ли ей?
Молчание затянулось и когда она ответила, он едва не рухнул на колени, и не принялся упрашивать её остаться… Но промолчал. Она выбрала, и он обязан принять её выбор.
Глава 24
Три месяца спустя
Поместье было ухоженным. Добротным. Отгороженным от основного тракта небольшой рощицей с вековыми деревьями в два моих обхвата. Здесь было… спокойно. Сонно. Но не уютно.
