Книга Лето потерянных писем, страница 7 – Ханна Рейнольдс

Нет. Надоело быть скучной соседской девчонкой! Надоело следовать правилам. Надоело вспоминать Мэтта – хотя к черту его, потому что это он меня бросил.

Мама всегда говорила, что проблема моего поколения в том, что мы слишком исполнительные. Сама мама в юности карьеру сделала на нарушении правил. В голову пришла безумная идея отправить ей фотографию, на которой я держу пиво, но я быстро одумалась. Наверное, она подразумевала, что моему поколению лучше осваивать гражданское неповиновение, чем напиваться на пляже.

Ну и ладно.

Я сделала глоток светло-янтарной жидкости и чуть ее не выплюнула. Ого. Хорошо, пиво тоже к черту.

– Познакомьтесь с Эбби. – Джейн подтянула меня к троим ребятам. Она кивнула на низкорослую белую девушку в модных очках и кожаной куртке. – Это Лекси, моя прежняя соседка, которая меня кинула.

– Не надо меня ненавидеть, – сказала Лекси с затаившейся в насмешливом тоне нервозной серьезностью.

– Предполагаю, у тебя была весомая причина. Стелла уже здесь?

– Она завтра приезжает.

Джейн махнула в сторону остальных из их компании: темнокожего парня в рубашке в светло-зеленую клетку и брюках цвета хаки и парня азиатской внешности.

– Эван из Бостона и наш образцовый мажор. Пранав из Лондона, он стажер в архитектурной фирме.

Оба парня кивнули мне.

– Привет. – Я вцепилась в стаканчик, как в спасательный жилет. Мы с подругами сочетались, как зазубренные края разбитой тарелки. Что мне тут делать? Завернуться в тюль, чтобы никого не порезать, или тогда я настолько затуплю, что вообще не впишусь в их компанию?

Я глотнула еще пива. На вкус все так же мерзко. Ну и ладно.

Может, меня расслабил алкоголь, а может, все дело в том, что друзья у Джейн оказались классными, но через пять минут они затянули меня в разговор, и мы устроили горячие дебаты на тему «Если покинешь Землю, то какие три вида сыра возьмешь с собой на космический корабль».

– Моцарелла, – решительно заявила Джейн. – Невозможно приготовить пиццу без моцареллы.

– Острый чеддер, – возразила прежняя соседка Лекси. – Может, бри или камамбер. Но еще очень кстати бы пришелся пармезан.

– А как же американский сыр? – спросил Эван.

Джейн уставилась на него.

– Ты прикалываешься? Ты можешь взять только три вида сыра, которые будешь есть вечность, но выбираешь американский?

– А я его люблю!

– Тут смотря что еще ты с собой берешь, – дипломатично вмешался Пранав. – А еще панир ^[5].

– Верно, глупо брать бри, если у тебя нет багета, – заметила Лекси.

– Багет точно брать нельзя, – заспорил Эван. – Это же космос! Крошки!

– А сливочный сыр считается? – отважилась я. – Потому что я не хочу навечно прощаться с бубликами.

Все с ужасом посмотрели на меня, и на секунду я пожалела, что вообще открыла рот и сказала нечто до ужаса стремное.

– Боже, – спустя мгновение сказала Лекси. – А о сливочном я и не подумала.

– Точно подмечено, – рассудительно заметил Эван. – И на липких булочках глазурь тоже из сливочного сыра.

– Если мы полетим в космос, у нас не будет времени на липкие булочки, – возразила Джейн.

– Липкие булочки меня радуют, Джейн, – сказал Эван. – Хочешь лишить меня этой радости?

Я медленно расслабилась, а вскоре стала смеяться и шутить вместе с остальными, чувствуя себя полноправным членом их компании. Впервые за весь день я была счастлива, что оказалась на этом острове.

– Так ты учишься на архитектора, – позже сказала я Пранаву, допив пиво. – Ты много знаешь о домах на острове?

Пранав пожал плечами. Тупо считать его крутым, только потому что у него был классный акцент, но я была еще не настолько образованна, чтобы придерживаться другого мнения.

– Только основное.

Лекси закатила глаза.

– Ну какой же ты важный.

Я подалась вперед.

– Ты слышал про «Золотые двери»?

– Ага. Отличный образец архитектуры в федеральном стиле. Великолепный дом. Построен в середине девятнадцатого века до всех этих правил.

– Правил?

– Ограничения по высоте, материалам и прочей чепухе, – ответил Пранав. – Весь остров – Национальный исторический памятник, но «Золотые двери» построены задолго до этого.

– Барбанелы одна из богатейших семей на острове, – сообщила мне Джейн. – Настоящие островитяне, не то что те, пришлые недавно. А еще они португальцы! Ну вроде того.

Я наклонила голову.

– Вообще-то они евреи. Но вроде португальские евреи.

Эти слова привлекли мое внимание. Я не знала, что Барбанелы были евреями. Я вообще не ожидала встретить летом на Нантакете еврейскую семью. Хотя что я знала о необычайно богатых людях? Они могли проводить лето, где им заблагорассудится. Что касается португальцев…

– Сефарды?

– Что?

– О, так называют евреев из Испании или Португалии. – Хотя их выдворили еще во времена инквизиции. Моя семья была ашкенази, и мы происходили от евреев, осевших во Франции и Германии в одиннадцатом веке.

– Круто. – Джейн с яркой улыбкой повернулась к Пранаву. – Пранав прав, у них великолепный дом. Раз или два в год они проводят по нему экскурсии.

Лекси кивнула:

– Вообще-то завтра я там подрабатываю.

Я развернулась к ней.

– Что за подработка?

– Обслуживание банкетов. У Барбанелов вечеринка в честь начала лета. – Она покачала головой, обращаясь к Эвану: – У богатых свои причуды.

– У меня есть право хранить молчание.

– Кто-нибудь из вас с ними знаком? – спросила я у всей компании. – С Эдвардом Барбанелом и его семьей?

Джейн странно на меня покосилась, и я поняла, что остальные тоже. Я слегла перегнула палку.

– А откуда такой интерес? – спросила моя новая соседка.

Эван ухмыльнулся.

– Ной?

Я задумалась. Я не знала этих ребят. Они могли посчитать меня чудачкой – приехала на Нантакет, чтобы разведать связь моей бабушки с Барбанелами. К тому же мне очень хотелось сохранить эту информацию при себе, как дракону, оберегающему свои сокровища. Может, сменить тему, поинтересовавшись, кто такой Ной?

Но как мне узнать информацию, если я не буду разговаривать с людьми? Какой историк откажется брать интервью?

– Думаю, много лет назад моя бабушка бывала в «Золотых дверях». Недавно она умерла, и мы почти не в курсе ее прошлого, поэтому я пытаюсь узнать.