Онлайн книга «Пусть это будет между нами»
— Мог бы — каждую секунду был бы рядом. — Так будь. — Лесь… — Я все равно не засну, слишком много мыслей, — сказала Леся. — Я хочу тебя спросить, Андрей Берестов. Почему между нами все так сложно? Мы как бы вместе… и не вместе. Я все время боюсь, что вижусь с тобой в последний раз. Что-то будет опять что-то плохое, и мы уже не сможем быть искренними, верить друг другу не сможем. — Именно поэтому, — твердо сказал Андрей, — именно потому, что я хочу полной искренности, я все это и делаю. — Помнишь, ты сказал, что я должна принять тебя со всеми твоими недостатками? Этот твой недостаток я принять не могу. То, что ты все хочешь сделать сам, без моей помощи. Твое постоянное чувство вины и неловкости. У каждого бывают в жизни периоды, когда нужно опереться на чье-то плечо. Когда-нибудь мы вообще постареем, станем хрупкими и дряхлыми. Вспомни моего отца. Он думал, что все под контролем. Считал, что мама — нежный цветок, раздражался, когда она, как он выражался, «лезла в его мужские дела». А потом он оказался весь в ее руках, беспомощный, как ребенок. Закон баланса в природе. Ты ведь сам всем помогаешь, Таня рассказывала, почему же от других полной помощи не принимаешь? Костя жаловался, что ты его в этот раз к Ларисе не взял. Сказал, что ваш мужской клуб не выдержал испытания твоей упрямостью. — Петровский — занятой человек. У него пациенты. — Он сам предложил, ты отказался. Почему? Ведь это правда, что Лариса Костю боится? — Правда, — неохотно признал Андрей. — Вот видишь! — Я вас напрягаю, — проговорил Андрей. — Я подвел всех с кафе. Ребята работали, подняли кассу, бренд сделали, а я все продал, оставил их без работы. Ты тоже… устаешь, спишь мало. — Если мне будет плохо, я пожалуюсь. Но я же не жалуюсь! Все знают, почему ты это сделал. Никто тебя не осуждает. Ребята ждут, что ты опять их позовешь. Даже Лешка ждет. Берестов, а как ты предполагаешь жить дальше? Идти по жизни и никого не напрягать? — в голосе Леси ему послышалась усталая язвительность. — Порхать с цветка на цветок? Поверь, так не бывает. И брак… это всегда уступки и напряжение. Если и дальше будешь так поступать, давай все прекратим, пока мы не стали… ближе. — Зачем ты так? — Андрей ужаснулся, в волнении привстал на диване. — А как иначе? Мне ждать, когда ты все свои дела переделаешь? Места себе не находить? Я от предложения Низовцева хотела отказаться, потому что одной половиной себя работать не умею. А вторая половина… она всегда с тобой. — Леся, — Андрей искал слова и не находил их. — Пойми! Я отдам ей все, что у меня есть. Все! Двести тысяч баксов! Я хотел бы начать все сначала, но мне не с чего начинать! — Она согласна? — спросила Леся, слегка побледнев. — Да. Я ей пригрозил, что устрою серьезные разборки. — И ты сможешь забрать Маню? — После оформления всех документов. Передача денег, разумеется, пройдет в другой конторе, с распиской. — Тогда мне плевать на твои душевные терзания. Ты будешь варить свой кофе, а я играть. Леся встала. Андрей заметил, что на ней сапоги и шарф. Она вышла в коридор и вернулась, с пальто на сгибе руки и с сумкой. — Я ухожу, — сказала она. — Буду ждать тебя дома. С вещами. У меня начинаются репетиции и запись, но до гастролей еще два месяца. — Это все не так быстро… — Я жду тебя в следующую среду. Лекарства на столе на кухне. — Не уходи! Я же так болен! — Андрей пошел на хитрость. — Тебе лучше, не притворяйся, — Леся была неумолима. — Кстати, я забираю Маркиза. Ты ни черта за ним не смотришь. — Кто ты, женщина? — прохрипел Андрей. — Что ты сделала с моей тихой, покладистой Лесенькой? — Вот-вот, полежи и подумай, нужна ли тебе ТАКАЯ Леся. И еще, тебя ждет твой подарок. — Какой? — Тапочки, — сказала Леся и ушла. Андрей услышал, как на лестнице орет в переноске Маркиз. * * * Андрей лежал и недоумевал. Нет, не может быть! Она ушла? Леся ушла? Он встал, добрел до двери и прислушался. Кажется, она внизу, ее голос. Говорит по телефону? Пока Андрей возился с замком, голос стих. Зато пришло сообщение от Кости: > расчехлили тебя, добрый молодец? политику партии объяснили? сейчас врач придет, от меня человек. попробуй только дверь не открыть. Андрею ничего не оставалось, как открыть и пообщаться с эскулапом. Тот предупредил его об опасности осложнений, дважды предупредил, видимо, не поверил, что пациент проникся. Оставшись в квартире в одиночестве, Андрей затосковал. Ситуация не из лучших: он вроде в своей квартире, а по факту уже в чужом доме. Телевизор упакован, книги тоже. Он принялся набирать сообщение Лесе: >ну прости. это все издержки моего детства. мама всегда обо всем заботилась. я когда вырос, взял все на себя. с тех пор и тяну. иначе не могу. ты творческая натура, моя пианисточка, тебе нельзя думать о земном. Судя по значку в мессенджере, Леся прочитала. Помолчала. Ответила: >ты совсем дурак, берестов? нашел неземное творение!!!!! что там тебе выписали? Андрей отсмеялся, кашляя и хрипя, написал: > ну прости. это я просто уже исправляюсь > ну-ну. кстати, о твоей мама. я у нее. готовим гуляш. его тебе таня завезет, не дыши на нее. А я не могу. нужно отработать последние оплаченные уроки. Андрей аж застонал от счастья и облегчения, откинулся назад на подушке, чувствуя, как ноют кости. Телефон звякнул. > я теперь все о тебе знаю. твоя мама мне рассказала. ты в детстве голубей ел Андрей схватился за трубку, лихорадочно напечатал, вытирая слезящиеся глаза. > было дело. когда допоздна гулял, а домой зайти боялся, чтобы мама не выловила и за уроки не посадила. это на урале было, в нашем поселке. знаешь, какой вкусный гуляш из голубей? > птичек жалко >а курочек нет? >и курочек >я же говорил — ранимая, творческая натура Так они переписывались весь день, как дети на скучных уроках: и когда Леся ехала домой, и когда Андрей без аппетита, но старательно ел прямо из маминой кастрюльки, еще горячей, и в перерывах между Лесиными занятиями. За неделю удалось если не выздороветь, то встать на ноги и закончить несколько дел. Андрей распрощался с машиной и перевез к маме оставшуюся мебель. Леся на несколько недель уехала в Москву. Жизнь его любимой женщины менялась, и Андрей попал в середину того шторма, что рвал ее обыденность на клочки. Была ли Леся взволнована или напряжена, растеряна или утомлена, она писала ему сообщения о каждом новом событии. Андрей хватался за них, как за спасательный круг. Он читал их в бесконечных очередях за невразумительными справками и выписками, в пробках и в мамином доме. Леся с юмором писала, выделяя некоторые слова эмоциональными смайликами и выразительными вопросительными знаками, о ворк-аутах саморазвития, гоул-сетинга и социального девелопмента, организованных концертным агентством, о людях, прошедших кастинг Низовцева, о том, что она ценит свой «счастливый билет» меньше, чем они, но, кажется, начинает проникаться происходящим. И о том, как она скучает. |