Онлайн книга «Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава, 4»
|
— Как?! — директор даже очки снимает. — Я первый отзвонился в девятку и сам заявил. Преподаватель удивленно поднимает правую бровь и что-то записывает на электронном планшете указательным пальцем. — А если у нас какие-то другие цели, то я бы крайне не хотел отнимать ваше время понапрасну, — продолжаю не выходить из образа. — Могу спросить? Какая цель нашей встречи? — Сегодня обычные школьные конфликты впервые на моей памяти вышли за рамки вашей школы. И коснулись уже даже других учащихся, — тщательно обдумывая каждое слово, обозначает тему Фурухаси. — Я пока никак не квалифицирую произошедшее, но не могу и игнорировать всего. Как минимум, мне нужно поговорить с каждым из вас — хотя бы, чтобы понять, что происходит! И чего ждать дальше. Я только открываю рот, как нестройный хор четырех одноклассниц начинает наперебой излагать вариации случившегося. Директору это надоедает буквально через четверть минуты — и он с размаху перепечатывает ладонью по крышке стола: — ТИХО! —… а над инвалидом они всегда поиздеваться горазды! — ничуть не смущаясь, завершает из кресла Икару. — К тому же, давайте вообще на учебный рейтинг посмотрим! Директор, кому верите больше?! Мне?!! Или спортсменам?! Я уже в курсе, что Иока, кроме прочего, находится в негласном рейтинге лидеров математического направления не только префектуры, а и как бы не города. Попутно, в рамках школьного кружка, она заменяет преподавателей с малышами из младшей школы, в местном аналоге продлёнки. Еще какую-то общественную нагрузку тянет… В общем, удар ниже пояса. — Мне показалось, что китайца стоит дополнительно протестировать на законность расширений, — дождавшись своей очереди, веско заявляет Цубаса. — А я б вообще иначе поставил вопрос, — раз идёт такой банкет, не мне оставаться в стороне. — Директор, а это вообще нормально, что какой-то гайдзин из-за моря наезжает на японцев в Японии?.. Виснет неловкая тишина. — Зачёт, — с нечитаемыми интонациями роняет моя половина. До меня с опозданием доходит, что в глазах президента я от своего оппонента особо не отличаюсь. В лучшую сторону. — Ну, у меня хотя бы фамилия японская, — добавляю сконфуженно, опуская взгляд. Вначале начинает смеяться Икару. Затем к ней присоединяются Сора и Канако. Цубаса, скептически поведя бровями, два раза хлопает в ладоши. * * * А когда мы наконец, еще через четверть часа, выкатываемся дружно из административного корпуса, Кимишима, виновато глядя на меня, даёт мне прочесть свой экран: "Мама сегодня дома". — У меня ночевать не получится, — вздыхает она. — По крайней мере, сегодня. Если хочешь — плюну на всё и буду с тобой, где ты! — её глаза смотрят отчаянно и решительно. — Хоть под мостом! — Не надо, — говорю, подумав. — Если честно, у меня свои дела с Рюсэем были. Не срочно, но как раз и порешаю, пользуясь оказией. — Можешь у меня в палате остаться! Вторую кровать поставят! — молниеносно реагирует Иока, цепко хватая меня за руку теплой ладонью. — Ну или приходи, когда твои дела окончатся?! — Ты не один! — Что-то придумаем! В крайнем случае, ночуем с вами в больнице! Это Конно и Камихата дружно подхватывают меня под локти в качестве ситуативной компенсации. — Я ни против чего не возражаю! — почему-то торопится сообщить Цубаса, обнимая за плечи всех стоящих. — Маса, и это я тебе в первую очередь! Это у тебя мозги своеобразно варят! В плане морали… северной… — Кажется, жить в приятном коллективе — это хорошо, — резюмирую не задумываясь, купаясь в лучах всеобщего внимания. — Шаришь. — Канако жизнерадостно хлопает меня между лопатками. * * * — Что думаешь? — Сора поехала с одноклассницей на метро. Потому что Маса и Цубаса повезли Икару в больницу на каком-то служебном вэне Джи-ти-груп; и развозить их по домам было просто не по маршруту. А пострадавшей подруге требовалось соблюдать график оговоренных процедур. — На ночь из дома точно отпрошусь. Тем более, если заночуем у Икару, — уверенно ответила Канако. — По деньгам пока не очень: на отель точно не наскребу. Даже трети. — Да я не о том, — с досадой поморщилась подруга, оглядываясь за спину на старика, в толпе задевшего её локтем. — Как тебе наши метаморфозы? — Норм, — равнодушно пожала плечами Конно. — Пока все устраивает. Интересно, приятно, безопасно, познавательно и весело в одном флаконе. * * * — Хиротоши, как бы пересечься поболтать? — младший Асада, пользуясь знакомством, опять набирал его с аппарата своей пассии. — Что-то важное? — бросил пробный шар Ватанабэ. Если честно, он абсолютно не ждал, что блондин позвонит первым. Собравшись дождаться девяти часов вечера, комиссар планировал напомнить тому о себе лично: как минимум, решить вопрос пары таблеток. Которые красноволосая подруга пацана грозилась добровольно сдать вот буквально сегодня. — Все важное, — невежливо (впрочем, как обычно) ответил подросток. — Во-первых, Цубаса сдаёт вам две таблетки. Примите файл… Во-вторых, вот моё заявление: ходатайствую о вашем разрешении третью пока придержать у себя. Сделаю, как скажете, — пацан вопросительно уставился на собеседника. — Договорились по последнему пункту, — неожиданно для самого себя, буднично кивнул Ватанабэ. — Только тебе установочный пакет позже направят: синхронизируй все базы с нашим сервером. — Это чтоб они были уверены, что ты ничего противозаконного не творишь, — грамотно ответила на невысказанные вопросы школьника его красноволосая пассия сбоку. — Точно, — кивнул главный борец с контрафактом. — Еще что-то? — Мелочь одна. Сегодня с одним китайцем дрался, в школе. Он мне, кстати, чуть колено не сломал. Вот что Цубаса через таблетку записала… * * * Хиротоши разорвал соединение и задумчиво посмотрел в окно. Разумеется, сигналы от школьников были коммуникацией никак не его уровня. С другой стороны, и младший Асада с подобными заявлениями официально в жизни обращаться бы не стал — хотя бы затем, чтоб дураком не выглядеть. А вот по дружбе, знакомому… О том, что целые массивы пакетов в китайской диаспоре циркулируют бесконтрольно, его ведомство и так знало. Ничего нового мальчишка не сообщил. Просто ещё один раз подтвердил: у гостей из-за моря нейро-контрафакт стал уже массовым явлением. И проник в самые широкие социальные группы и слои, включая учащихся престижных учебных заведений. Перестав быть уделом исключительно деклассированного элемента и люмпенов. |