Онлайн книга «Чёрная осень»
|
Не его это. Совсем не его... А только делать-то все равно надо. Вот и будет. Итак... Начнем с бумаг. Не все ж документы эти твари на подтирки пустили? Должно и что-то остаться. А там - видно будет! Русина, поместье Алексеевых. - Ирочка! Гошенька! Радость-то какая! - Баба Надя! - Гошка взвизгнул - и повис на шее у женщины, лет шестидесяти. Та крепко обняла внука, потом перевела взгляд на дочь. - Вы к нам надолго? - Надолго! - Гошка был твердо в этом уверен. - Мама Рина сказала - на год! - Вот и чудненько, вот и ладненько... - заворковала женщина. - Гоша, солнышко, пойдем, я тебя в детской устрою. Рина, твоя комната свободна. - Спасибо, мама. - Да что ты, деточка! Хорошо, что ты дома! Ирина выдохнула. Словно пружина лопнула, которая держала ее все это время. - МамА, а папенька что? Круглое, словно масляный блин, лицо Надежды Алексеевой, помрачнело. - У папеньки голова болит, ты его не беспокой. Голова болит. Интересно: в запое - или с похмелья? Ирина понимающе кивнула, болит, конечно, нет, беспокоить не будем... А Гошка был счастлив. Гошка трещал, как заведенный. Про дорогу, про лошадку Симку, про сломавшуюся карету, про дядю Пахома, который подвез их на телеге, про... Ирина привалилась спиной к косяку, и на миг позволила себе закрыть глаза. Дома... *** За обедом Алексеева не было. Зато бабушка трещала, как заведенная, выспрашивая дочь и про Звенигород, и про последние новости, и про Воронова... Интересно же! Ирина послушно рассказывала. Свою мать она знала - та любопытна до крайности. Пока все новости не вытянет, не успокоится, а потом будет еще с полгода делиться ими с друзьями-знакомыми-приятелями... А как иначе? Глушь, захолустье, сюда не то, что освобожденцы, сюда почта-то не всякий раз доходит! А интересно ж! А любопытно! Своих родителей Ирина Ивановна хорошо знала. Отец, приземистый кривоногий мужичок, благодаря родственнику дослужившийся до капитана, а сейчас живущий в небольшом имении на пенсион и регулярно заливающий обыденность жизни крепкими напитками. И мать. Не первая красавица, нет... Болтушка и хлопотушка, женщина любопытная, регулярно витающая в облаках и увлекающаяся новым течением, вроде лечения током или чудодейственной пользы полыни, но при том достаточно практичная и неглупая. И подтверждением ее ума служил тот факт, что никому из лже-лекарей, проповедующих о необыкновенной силе их снадобий, не удалось заставить ее сильно раскошелиться. Парочка пузырьков? Ладно... А чтобы что-то большее? Уж простите, денег в доме нет, самой надо. Надежда Юрьевна не была красавицей даже в молодости. Невысокая, толстенькая, с талией, которую даже в юности не мог обозначить ни один, самый жесткий корсет, с кудрявыми волосами и круглым личиком, с обаятельной улыбкой, увы - канонам красоты она не отвечала. Потому и спросом на брачном рынке не пользовалась. Иван Алексеев тоже был не бог весть каким женихом - выпивал он уже тогда, и ладно б просто выпивал! Так ведь чудил потом так, что вся округа за головы хваталась. Сплетнями он соседей обеспечил тогда - на двадцать лет вперед. То напьются, да решат в тореадоров поиграть! Только вот по пьяни быка с хряком перепутают. То купаться пойдут, да вместо озера - аккурат в болото, хорошо хоть не утопли. То к девушкам поедут, а попадут в монастырь... да ладно бы в женский! В мужской! Родители Ивана за головы хватались. Женить бы его, так ведь кто позарится! А тут сошлись два одиночества. И Наденька не так, чтобы спросом пользовалась, и Иван... вот и окрутили молодых. И ничего так, и детки хорошие пошли, что Иришка, что Илюшка. Сынок так очень удачным получился! И на родителей не слишком похож? Ну так в прадедов-прабабок удался. Вот дочка - та копия отца, от щуплой фигурки до обезьяньего личика. Потому и замуж долго не выходила. Потому и личная жизнь у нее не слишком сложилась, даже когда женишок нашелся. Ладно еще мужику можно быть раздолбаем, все одно охотница найдется, а вот Ирочка в довершение всего и дурость папенькину унаследовала. И на нее охотников не нашлось, пришлось брать, что под ногами валялось. К женщинам-то отродясь требования строже. Но Гошку она любила. И Надежда внука любила. Родной же!? А что мать его великая княжна... это и вовсе хорошо! Творец видит, Творец дарит... Постепенно, кто знает, и деньги появятся, и дочку могут фрейлиной взять... мало ли что в жизни бывает? Вот, Илюшке уже с карьерой помогли, правильно поохотился! И дочку, бог даст, пристроим! Ирина рассказывала. Надежда слушала. А когда обед закончился, и дамы перебрались в дамскую гостиную, а зевающий Гошка ушел спать, подвела итог. - Плохо все, Иришка. Надо брать добро, и да и уезжать, пока есть возможность. Не нам, так хоть вам. - Мама!? Такого Ирина Ивановна не ожидала. И рот открыла. - Ежели эти освобожденцы императора приговорить не задумались... от всех остальных и подавно головы полетят. Вот что, дочка, собирайся-ка ты на воды! - На воды? - Да. В те же Герцогства. - Не хочу я никуда ехать! В зиму-то! Мам, ты что!? Надежда покачала головой. - Какая зима? Осень только началась! - Октябрь уж на дворе! - уперлась Ирина Ивановна. - И что с того? Все одно ехать надо! - Весной и поедем, - топнула ножкой дочь. Надежда поглядела на детище. Вот ведь... и если упрутся что муж, что дочь - так и не сдвинешь... Илюшке, что ли, написать? Да найдет ли его письмо? Сложно это... Надежда махнула рукой и вышла из гостиной. Дурой она не была. Да, были у нее свои недостатки, но глупости среди них не числилось. А еще - чутье. Этим качеством обладали и Наденька, и ее сын... Сыну оно помогло повести себя правильно. А Наденьке... Нехорошее что-то надвигалось. Ой, нехорошее. Надо бы приготовиться. Хоть какую денежку припрятать, хоть какую потаенку устроить, домик, опять же, снять в ближайшем городе, втайне от всех... Вот, кстати! |