Книга Клуб "Твайлайт". Часть 1, страница 78 – Тата Ефремова

— Я согласна!

Нора вздохнула:

— Тогда слушай. Ослабнет он, болеть будет, не пугайся. Я знаю, ты зла очень, но это ТВОЯ проблема, помеха, найди этому выход, иначе не сможешь трезво видеть. Как только ты станешь сильнее, а он слабее, я знак дам.

— А она?

— Вот тут я ничего сказать не могу. Только одно: тебе с ней и так, и эдак — всю жизнь бороться. Готова к этому? Я помогу, конечно, но оно дорого тебе обойдётся…

— Неважно. Делайте.

— Мне бы вещь её какую…

— Есть. Есть одна вещь! Я принесу.

— Тогда проще.

— Ещё одна… девушка, посмотрите, пожалуйста. Он сам её невестой не считает, но… Возможен там брак?

— Нет, — с уверенностью заявила гадалка, коснувшись пальцем фото. — Готова? Тогда… с богом.

Нора, к удивлению Альбины, перекрестилась, выдвинула из-под алой скатерти стола ящик, достала оттуда круглую деревянную досточку и маленький костяной ножик, ажурный, тонкий, почти прозрачный. Она положила фотографию Рената на досточку, что-то забормотала, ловко вертя ножик между пальцев, и вдруг одним сильным, точным движением бросила его в фото. Альбина вздрогнула: тонкое острие вонзилось Ренату прямо в левую часть груди.

Посёлок Кольбино, август 2017 года

Следующие несколько дней Игнасик шкодил не очень изобретательно, но разнообразно. Подложил Марине пукающую подушку на диван, потом пытался подкрасться к ней, сонной, с зелёным маркером, пока она смотрела телевизор в большой гостиной, схлопотал пукающей подушкой в нос и обиделся. В отместку Марина сварила гороховый суп с копчёностями, получилось не хуже подушки. В пятницу, видимо пока она ходила в комнату за полотенцем, подросток умудрился бросить в полную ванную какую-то странную субстанцию. Марина заметила это, когда со дна ванной начали подниматься крупные пузыри, пахнущие, впрочем, лесной хвоей. Она выскочила на коврик, ругаясь, спустила позеленевшую воду и долго мылась под душем, с трудом оттерев зелёные разводы с лодыжек. Утром, однако, не облезла и даже не чесалась. И скверное настроение её было связано совсем не с проделками Игнасика. Это был день концерта в «Кроссроуде».

Марина не пошла к морю, ей было не до купания. Ближе к полудню она надела лёгкое платье (опять наступила жара), взяла сумку и отправилась на рынок, пешком, чтобы успокоиться и подумать. Она подходила к калитке, когда в неё зашёл Игнат в сопровождении двух парней, светленького (высокого и худенького) и темноволосого, пониже ростом и полненького. Марина кивнула Игнату и прошла мимо. Подростки проводили её взглядами.

Марине не пришлось далеко идти. Пожилая женщина, у которой она брала мясо и зелень, как раз подъехала на велосипеде к дому соседки-телевизионщицы с заказом. Марина купила у неё домашнюю курицу и морковь. Вернувшись в дом, она принюхалась. Пахло странно, персиком или манго, но к аромату фруктов примешивался ещё другой, дымный дух. Благовония?

Марина положила курицу в холодильник — вернётся и запечёт её в духовке, потому что не собирается оставаться на пьянку с музыкантами после концерта. Она поднялась по лестнице. Запах стал резче.

Гости тусовались у Игната в комнате. Дверь они закрыть не потрудились или специально оставили открытой, чтобы кальян побыстрее выветрился. Марина заглянула в щель. В комнате царила расслабленная, томная атмосфера. Подростки сидели на диване у окна напротив двери, задрав ноги на стол, и передавали друг другу шланг. Полненький парень лениво выдувал дымные пузыри через палочку от детского флакона с мыльным раствором. Обсуждались девчонки, а конкретно она, Марина.

— … деду натурщица, мне домработница, — сказал Игнат.

— Домработница? — с сомнением произнес высокий мальчик. — С такими-то ногами?

Марина невольно покосилась на свои коленки.

— Готовит, убирает, — Игнат пожал плечами, — кто ещё, если не домработница?

— Ну не знаю, — мечтательно протянул высокий, — я бы вдул.

Марина подняла одну бровь.

— И я, — сказал полненький мальчик, выдувая цепочку красивых пузырей. — Натыч, познакомь.

— Сами знакомьтесь. Моя бы воля, её б здесь уже сегодня не было. Ходит тут… везде, никакой личной жизни!

— Дурак. Чем она тебе мешает? Жрать готовит, убирает. И чё, скажешь, шило на неё не точишь, когда она в ванной «ах, ах, плюх-плюх»? Дырку проковырял уже? О, а топлесс в саду она загорает?!

— Придурок ты, Митя, — Игнат попытался пнуть светленького Митю ногой через колени полного мальчика. — Я ж не ты!

— Эй! Осторожнее, дом сожжёте! — заорал полненький. — Стол не качайте!

— Вообще-то она в группе поёт, я смотрел на ю-тьюбе. Вроде она. Неплохо поёт, — признался Игнат, успокаиваясь и затягиваясь.

— Я бы точно вдул, — убеждённо сказал Митя.

Марина слегка толкнула дверь и, тщательно «прицелившись», сфотографировала живописную пубертатную группу. Особенно хорошо вышел Игнат с мундштуком во рту.

— Слышь, Митя, — с любопытством поинтересовалась Марина, прислоняясь к дверному косяку, — а вдувалка выросла уже?

Митя закашлялся и побагровел.

— Ты же на репетиции… вроде… — запинаясь, сказал Игнат.

— А ты, лапонька, выйди, поговорим.

Подросток пулей вылетел за дверь, сделав друзьям страшные глаза. Те сначала засуетились над чашей с углями, потом вяло пали обратно на диван, предоставив хозяину дома самому разбираться с «домработницей».

— Я, между прочем, совершеннолетний, — сказал Игнат сердито, закрывая дверь, — а кальян полезней для здоровья, чем сигареты.

— Угу. И дедушка, наверное, одобряет.

Подросток поднёс ко рту кулачок и нервно покусал себя за указательный палец:

— А давай ты ему не скажешь? Ты же просила о … мирном соглашении? Обещаю тебя терпеть… месяц. Подслушивать, кстати, нехорошо.

— Нехорошо, — согласилась Марина, — но интересно. Кстати, Игнасик, что такое «точить шило»?

Игнат стал удивительным образом медленно заливаться краской, от шеи и выше. Даже брови у него стали красными под светлым пушком.

— М-м-м, понятно, — протянула Марина. — Нужно записать, пока не забыла. Дедушке твоему расскажу, хорошее выражение… Так вот, мирное соглашение меня уже не устроит.

— А что… тебя устроит? — хмуро поинтересовался Игнат.

— Это твой зелёный «нинздя» в гараже под чехлом?

— Ну мой. Только я наказан до конца лета, никуда отвезти тебя не смогу.

— Да не надо меня никуда везти, — невинным тоном сказала Марина. — Принтер твой работает? Доверенность распечатать.

У Игната по лицу, сменив красноту, начало медленно растекаться отчаяние.

… Около двух Марина вышла к гаражу уже одетая для выступления. Игнат, Митя и третий мальчик, которого звали Антон, раскрыв рот, смотрели, как она усаживается на матово-зелёный «кавасаки».