Онлайн книга «Дорога волка»
|
Было немного странно стоять за ней, поэтому я подошёл к камину и начал его разжигать. За спиной хлопали обложки пластинок. – Как эта штука работает? – спросила она, запихивая пластинку в проигрыватель. Мы стояли на коленях бок о бок, наши плечи соприкасались. Она играла с кнопками и колёсиками. – Вот так, – я нажал большую кнопку и бросил на Дебс ехидный взгляд. Она усмехнулась. Выстрел. Мы вздрогнули. Потом гитара. Кто-то осыпал нас потоком насмешливой ругани [18]. Дебс громко хлопнула в ладоши. – Это прекрасно! – сказала она, прыгая и кружась, а потом рухнула в кресло. Я вернулся к камину, сложил дрова, зажёг спичку и поднёс к газете. Огонь зашипел. Растопка затрещала. Я сел на ковёр, опираясь на руки, чувствуя жар на лице. Дебс сложила пальцы шпилем и глядела на меня поверх них, будто злой гений. Я лёг. Группа на пластинке будто пыталась куда-то доехать, но их это не сильно заботило. Топ-топ. Она сбросила свои мартинсы и поджала ноги. Когда запел хор, я присоединился, ухмыляясь, как солист. Я завыл бесконечно длинную ноту. Дебс рассмеялась. Её нога в фиолетовом носке вытянулась и аккуратно ткнула меня. – Хватит! – Неу-у-у-у-у-у-у-у-у! Она снова засмеялась, но ноги оставила на месте. Я замолчал, мы стали слушать. Теперь в комнате было другое настроение. Огонь лизал сухое дерево. Дебс просунула ноги между моей спиной и ковром. Моё сердце забилось быстрее. Я смотрел на ковёр, но всё моё внимание было сконцентрировано на ней. На её ступнях под моими рёбрами. Моя грудная клетка расширяется, сужается. Я надеялся, что она не почувствует, как быстро бьётся моё сердце. Она вытащила одну ступню и прижала пальцы к моим рёбрам. Я протянул руку и схватил её за лодыжку. Может быть, секунду мы не двигались. Потом она отдёрнула обе ноги. – О! – сказала Дебс, вставая и подбегая к проигрывателю. Она снизила громкость. – Чуть не забыла. Она достала сложенную бумажку из заднего кармана и показала мне. На пятнистом чёрно-белом флаере был нарисован волк. Сверху было написано: «Камбрийский волк!», а снизу: «Вечер местных историй», и январская дата. – Мы должны пойти. Теперь из колонок доносился ужасный белый шум, а не музыка. – Ты в порядке? – спросила она. Он был во мне. Он преследовал меня. Я встал и подошёл к проигрывателю. Раздался щелчок, когда я поднял иголку. – Что случилось? Воробьи в кустах делили ягоды с потрясающе чистой крысой. С веток капало. Весь мир жил. Только я не жил, бесполезный, остановившийся. – Люк. Я повернулся к ней. – Нам стоит пойти, – сказала она. – Разузнать что-нибудь. Её глаза были большими и яркими. Я кивнул и повернулся к окну. – Я думала, тебе будет интересно, – сказала она с нотками разочарования. Я смотрел на коричневый склон горы, чёрные камни, снег. Раздался стук. Я обернулся и увидел, как она надевает мартинсы, затягивая шнурки так, будто она душит свои лодыжки. По дороге ехала машина. Она встала и натянула шапочку. У меня появилась страшная мысль, что наша дружба – если она вообще была – закончилась. Я хотел сказать что-то, чтобы она осталась, чтобы мой мозг остановился, но я мог только смотреть, как она собирается уйти. Бабушкин Фиат пересёк канаву. Дебс подошла к двери. – Постой. Она не остановилась. Прежде, чем я вышел в холл, она уже столкнулась с бабушкой в дверях. Я остался в гостиной и слушал. – Дебора! – Здравствуйте, Ив, я как раз ухожу. – Ох, какая жалость. – До свидания. – Не хочешь остаться на чашку чая? Я не двигался. – О, останься на чашечку, Дебора. Я давно тебя не видела. Дебс, видимо, согласилась, потому что бабушка сказала: – Я поставлю чайник. Бабушка пошла на кухню, а Дебс вернулась в гостиную и села в кресло, не глядя на меня. Я пошёл помочь бабушке. – Вы поссорились? – спросила бабушка, заваривая чай. – Нет. Бренчала посуда. Булькало молоко. Чайник вскипел. – Так, – сказала бабушка, коротко улыбнувшись. Мы вернулись в гостиную. Дебс листала бабушкину книгу про забастовку шахтёров. – Как дела в школе, Дебора? – Спасибо, – сказала Дебс, откладывая книгу на ручку кресла и принимая чашку. – Хреново, на самом деле. Как работа? Есть хорошие клиенты? – Трудные клиенты, – сказала бабушка. – Придурочные клиенты, – сказала Дебс. – Верно подмечено, – засмеялась бабушка. Дебс разглядывала фотографию на задней обложке книги. На ней полицейские лошади мчались на строй людей, раздетых до пояса. Я стоял у камина и тыкал горящие дрова кочергой. – У вас когда-нибудь были проблемы с законом, Ив? – спросила Дебс. – Один раз. Я обернулся. Бабушка была серой, серьёзной. – У тебя?! – переспросил я недоверчиво. – Это прозвучало не как комплимент, Лукас, – сказала бабушка. – Что вы натворили? – спросила Дебс. – Мне грозил арест за управление повозкой с пони. Дебс громко рассмеялась. – За что именно? – спросил я. – За опасное вождение? – Нет, – сказала бабушка. – К тому же я и не подумала бы, я должна была заботиться о твоей матери. Моё сердце дрогнуло. Почему она упомянула маму? Она никогда не говорила о маме. – Так что произошло? – спросила Дебс. – Это было примерно в одно время с Бинфилдской Битвой [19]… |