Книга Искушение, страница 97 – Трейси Вульфф

Пока что Джексон отделывался от своих родителей, ссылаясь на ужасно плотное расписание наших игровых тренировок (что, в общем-то, не так уж далеко от истины), но это оправдание не может работать вечно, и я не представляю, что будет, когда турнир завершится.

Когда наступает солнечное утро среды, дня проведения турнира, я не могу не почувствовать резкий холод, наполняющий воздух. На крытом стадионе это, разумеется, будет неважно, поскольку там климат-контроль, но, похоже, мир предостерегает меня, чтобы сегодня я не вставала с постели.

Я встаю рано, слишком нервничая из-за того, что необходимо выиграть предстоящие игры и заполучить кровяной камень, чтобы продолжать спокойно спать, хотя для Мэйси и Джексона это не проблема. Явиться на стадион нам нужно только в десять часов, но я знаю: если я три часа буду сидеть в комнате и пялиться на мою спящую кузину, зацикливаясь на мысли о нашем возможном проигрыше, то, в конце концов, просто начну биться головой о стену.

Рядом нет даже Хадсона, который мог бы отвлечь меня от моих тревог, поскольку он сказал, что ему надо кое-что сделать и его не будет несколько часов, но к началу турнира он вернется. Я спросила, как он вообще может отлучиться, раз уж он застрял в моей голове, но не успела я закончить вопрос, как он уже исчез. Просто жуть…

А потому, напялив несколько слоев одежды и оставив Мэйси записку – я не рискнула писать ей сообщение, поскольку не хотела ее будить, – я беру йогурт и пару батончиков мюсли и направляюсь на стадион.

Честно говоря, я не знаю, что собираюсь там делать – разве что еще потренируюсь летать и похожу по полю, чтобы лучше освоиться. Идя на стадион, я полагала, что, по меньшей мере, час буду там одна, но, войдя в одни из его богато украшенных дверей и пройдя по извилистому коридору, ведущему к трибунам, я понимаю, что не тут-то было. На огромном поле полно игроков – их тут по меньшей мере десять или пятнадцать – и среди них находится Флинт.

Выходит, в нашей команде не только я не нахожу себе места от волнения.

Он стоит ко мне спиной, но я везде узнаю его прическу «афро» и широкие плечи – и на нем к тому же надета одна из тех ярких, разноцветных фуфаек, которые Мэйси раздобыла для нас всех, чтобы на поле мы выглядели одинаково. Я почти ничего не знаю об остальных командах, с которыми нам предстоит состязаться, но ручаюсь, что ни у одной из них нет таких фуфаек такой расцветки – напоминающей одну из моих любимых картин Кандинского.

Я иду дальше, дивясь тому, как стадион выглядит изнутри. Как и все в Кэтмире, он выстроен в готическом стиле – черная каменная кладка, украшенная прихотливой резьбой, стрельчатые арки – но его общая конструкция явно повторяет римский Колизей. В нем три этажа, он выстроен в виде амфитеатра, с ложами для именитых гостей и великолепными проходами. Это самый грандиозный и впечатляющий школьный стадион, который я когда-либо видела.

И он уже украшен для предстоящих игр – среди флагов Кэтмира виднеются флаги каждой из состязающихся команд.

Когда Мэйси впервые заговорила о том, что наша команда должна иметь свои флаги, я подумала, что это очень в духе моей кузины с ее любовью к яркости и веселью. И сейчас, видя наши яркие, разноцветные флаги, соседствующие с более темными и скучными флагами других команд, я не могу не восхищаться ее умением всегда быть на высоте.

Если бы этим занималась не она, а мы, остальные, вряд ли бы на арене появился хоть один флаг, Мэйси же добилась того, что их тут сотни. И хотя это, возможно, и нелепо, их вид и многочисленность делают свое дело – меня охватывают радостное волнение и еще большая гордость за нашу команду.

И я верю, что мы, может быть, в самом деле сумеем победить.

Желая спуститься на огромное овальное игровое поле, чтобы размяться и потренироваться, я выхожу обратно в коридор и иду к тем из дверей, которые расположены ближе всего к Флинту. Он все еще разминается, так что, возможно, мы сможем продолжить разминку вместе.

Я собираюсь подобраться к нему незаметно, но не успеваю я приблизиться и на десять футов, как он поворачивается и с ухмылкой говорит:

– Привет.

– Что, к дракону не подкрадешься, да?

– Недаром есть поговорка «Слух как у дракона», – отвечает он.

– Такой поговорки нет, – немного растерявшись, говорю я.

– Нет? Ну, так должна быть. – Он вяло улыбается, берет с ближайшей скамьи цилиндрическую флягу из нержавейки и жадно пьет из нее. – Что ты делаешь здесь в такую рань? – спрашивает он.

– Наверное, то же, что и ты.

Он поднимает бровь.

– Изгоняешь демонов?

Я смеюсь.

– Нет, глупый. Я пришла на тренировку.

Я ожидаю, что он посмеется вместе со мной, но, когда он не присоединяется к моему смеху, до меня доходит, что он отнюдь не шутил.

– Что с тобой? – Я касаюсь рукой его плеча.

– Со мной все в порядке. – Но и на этот раз его фирменная улыбка не касается глаз. Я продолжаю смотреть на него, и он пожимает плечами.

– Что случилось? – Я роняю мой рюкзак, сажусь на скамью и делаю ему знак сесть рядом. – Ты нервничаешь из-за игры? – спрашиваю я, не зная, как вообще относиться к такому. Ведь Флинт всегда являет собой олицетворение оптимизма.

О нет. Если уж сомневается даже Флинт… Я с трудом выдавливаю из себя следующие слова:

– Если ты беспокоишься… значит, думаешь, что сегодня мы все погибнем ужасной смертью, да? – Во мне начинает нарастать паника. – О чем я вообще думала, вступая в вашу команду? Я горгулья без году неделя и наверняка буду только тянуть вас всех на дно. – Вопросы начинают сыпаться из меня, словно выстрелы из пулемета. – Я могу выйти из команды? Вас накажут, если я упаду с лестницы и сломаю ногу? Вы сможете меня быстро заменить?

Флинт берет меня за плечи, но я этого почти не замечаю.

– Грейс…

– Если в команде будет только семь игроков, будут ли ослаблены ограничения, налагаемые на вашу магическую силу? Сможет ли Джексон использовать свою силу в большем объеме, если я уйду?

– Грейс…

– Что, если у меня вдруг разовьется аллергия на моллюсков…

– Грейс! – Я наконец понимаю, что Флинт хочет мне что-то сказать, и, оборвав речь, смотрю на него. – Я встретил кое-кого.

Чего-чего, а этого я не ожидала.

– Стало быть, ты нервничаешь не из-за того, что я обуза, которая может утянуть команду на дно?

Он усмехается.

– Нет, об этом я и не думал.

Что ж, ладно. Но тогда почему у Флинта такой унылый вид?

– Ну так это же отлично, разве не так?

– Да. – Он отводит глаза и кладет руки на колени.

– А как ее зовут? – осведомляюсь я, пытаясь вызвать его на откровенность. Очевидно, что ему надо снять с души какой-то груз, но какой? – Если не хочешь говорить, не говори…