Онлайн книга «Бойня»
|
– Юхан Сверд может называть себя социал-демократом сколько влезет. То, что он делает, – давно устаревший дикий капитализм. Девятнадцатый век. Дискриминация слабых. – Он, по-моему, и не называет. Давно не слышала, чтобы он что-то говорил о социальной программе. Даже пенсионный возраст повысил; помните, что он сказал? Для здоровых людей это не возраст. Вальдемар засмеялся. – Вот именно. Вы правы, он не называет себя социалистом. Если не ошибаюсь, он обозначил свою идеологию просто и не без кокетства: “будущее”. – Да… в мании величия ему не откажешь. Вальдемар кивнул и положил руку на ее запястье. Глаза его внезапно потеплели. – Должен признаться, никак не ожидал встретить на этом сборище такую приятную собеседницу. У Глории загорелись щеки. Она попыталась вспомнить: когда это было? Когда в последний раз ее касалась мужская рука? Она огляделась – постаралась, чтобы вышло как можно непринужденнее. – Зачем они согнали сюда столько народа? В партере шла ожесточенная борьба за несколько оставшихся мест. Откуда-то донесся детский плач. Значит, и дети… ей не хотелось об этом думать. – Что-то не так, – тихо сказал Вальдемар. – Скорее всего, ничего хорошего. У Глории было точно такое же чувство. Что-то происходит, и что-то не так. Между ними внезапно просунулась голова – мужчина с верхнего ряда. Согнулся в три погибели. – Поговаривали, Сверд должен приехать. Но тут шепчутся – отменили. Глория пожала плечами. Откуда берутся эти идиотские слухи? Достаточно поглядеть на собравшихся, и сразу ясно: никакой Сверд сюда не приедет. Здесь собраны люди, больше всех страдающие от его реформ. И вдруг ее осенило: вполне может быть! Эти люди – избиратели Партии Здоровья! Ведь они голосовали за Сверда не потому, что тот собирался разделаться с толстяками, а потому, что он всем обещал помочь похудеть! Его обещания как минимум не меньше, а то и больше привлекательны для тучных, чем для людей с нормальным весом. Те-то могут продолжать жить как ни в чем не бывало, им ничто не грозит. Они не замечают ничего необычного в реформах Сверда, потому что их они не коснулись! Вот оно что… Партия Здоровья выиграла выборы не потому, что в обществе ненавидят толстых, а потому, что толстые ненавидят сами себя. Ей это чувство знакомо больше, чем кому бы то ни было. Она еще в юности испытала точно такую же деструктивную ненависть к самой себе. Чтобы сбросить пару килограммов, готова была продать душу дьяволу. Если бы не Зигмунд Эрикссон, прежняя Глория Эстер вполне могла бы прийти на это сборище и ждать чудес от Юхана Сверда. Внезапно накатила волна сострадания. Эти люди вовсе не злы и не глупы. Их ввели в заблуждение. Разве они не делали все, что им предписывали? Разве не сидели часами у телевизоров, не слушали, как внушают дикторы: все зависит от самоконтроля! Разве не читали бесчисленные рекламные брошюры: ваша жизнь станет адом, если окружность талии на десять сантиметров превысит предписанную?.. Да святится имя твое, Зигмунд Эрикссон! Без тебя я стала бы одной из них. Уже! Из легких словно выпустили воздух, она почти физически почувствовала, как скребут друг о друга пересохшие альвеолы. Я уже одна из них! Иначе зачем я сюда пришла? Ее вдруг охватило неодолимое желание поскорее уйти. Она уже увидела все, что хотела. – Пойдемте отсюда. Они с Вальдемаром начали пробиваться сквозь толпу, но через несколько метров остановились. Люди колыхались сплошной массой перед натянутой веревкой, а у дверей, уперев руки в бока, стояли десятка два парней из службы безопасности. Она в отчаянии повернулась к Вальдемару: – Вы поняли? Это очередь на выход! Из толпы слышались возмущенные возгласы. Один из охранников предупреждающе поднял руку: – Придется подождать. Мы получили приказ никого до начала не выпускать. Маленькая девочка рядом сунула руку между ног и ныла: – Мамочка, я больше не могу… ну мамочка, ну пожалуйста… Мне очень надо… – Простите, – обратилась женщина к охраннику. – Моей дочери срочно надо в туалет. У нее диабет… может, у вас есть какая-то печать или что-то в этом роде… отметку сделать. Уверяю, она вернется. Охранник даже не повернулся в ее сторону. Глории стало трудно дышать – сзади напирали все сильнее. Оказывается, не они одни потеряли терпение. У Вальдемара заиграли желваки на скулах, даже под бородой заметно. – Вы что-нибудь понимаете? – спросила Глория, задыхаясь. – Что тут понимать. Перекрыли выход. Они вернулись на трибуну. Охранники потянулись к выходу, отгоняя напирающую толпу. Дверь захлопнулась, послышался глухой металлический звук. И в другом проходе – тот же удар. Она похолодела. Они заперли двери на засов. – Третья секция, – шепотом крикнул Вальдемар. – Быстро! К третьей секции, шаркая ногами, медленно двигалась целая толпа. Она подавила страх. Что будет, если начнется паника? Хасслер сделал несколько шагов, остановился и обернулся: – У вас есть мобильник? Глория начала лихорадочно шарить в сумке. Как же она сама не догадалась? Какой-то коротышка, бегущий сверху, толкнул ее так, что она выронила сумку. Нагнулась, чтобы поднять, – еще один толчок, на этот раз в спину. Глория упала ничком. – Глория! – отчаянно крикнул Вальдемар. – Как вы? Не ушиблись? – Ничего… – Задыхаясь, она поднялась на четвереньки. – Люди начинают сходить с ума. Извлекла телефон, посмотрела на дисплей и растерянно прошептала: – Нет покрытия. – Этого я и боялся, – сказал Вальдемар будто про себя. Глория подняла телефон повыше – никакого эффекта. Начала лихорадочно жать на кнопки. – Странно. Ни разу не отказывал. – Неважно. Это не играет роли. Глория… забудьте про телефон. Попробуем пробиться на другую сторону. Они спустились к первому ряду. Глория в толкотне нечаянно наступила на ногу какой-то женщине. – Осторожней, ты! – взвизгнула та. – Свиноматка хренова! Глория посмотрела на нее ошалело: раза в два толще, чем она. – Наплевать, – нервно крикнул Вальдемар. – Быстрее, быстрее. – Вы слышали, что она сказала? – Наплевать! – повторил он. – Надо спешить. Наконец они перебрались к противоположной трибуне, поднялись – и Вальдемар остановился как вкопанный. |