Онлайн книга «Бойня»
|
Ландон с недоумением посмотрел на задернутое окно. Никак не мог понять – приснилось или в самом деле кто-то постучал? Наверное, приснилось. Повернулся на другой бок и собрался было заснуть опять. Тот же стук. Нет, не приснилось. Сел на кровати, потряс головой и пошел открывать. Сначала показалось, что за дверью никого нет. Опустил глаза – маленькая девочка. Первое, что бросилось в глаза, – кошачья мордочка на груди свитерка. – Привет, я Молли, – сообщила девочка и весело улыбнулась. Ландон тоже улыбнулся. Невозможно не улыбнуться на такое приветствие. – Привет, Молли. – А ты Томсон. На почтовом ящике написано. – Вообще-то это мой папа… но я тоже. И я Томсон. – Твой папа?! Ландон расхохотался. Видимо, в глазах этой девчушки он выглядит глубоким стариком. У таких стариков пап не бывает. Наверное, из-за бороды. – Ландон, – церемонно представился он и протянул руку. – Бананы, что ли, любишь? Он не сразу понял. Молли кивком показала на его грудь. На старой вельветовой футболке красовался уорхоловский [10] банан, по нелепости не уступающий кошачьей голове без кошки. – Очень, – подтвердил Ландон и убрал руку – она не сделала даже попытки ответить на его приветственный жест. Должно быть, научили: с чужими за руку не здороваются. – Еще как люблю! Ем три штуки в день. Не меньше трех. – Что? – У нее округлились глаза. – Банановое пюре на завтрак, банановое пирожное на ланч и банановый пудинг на ужин. Девочка уставилась на него с подозрением. – Ты врешь, да? – Немного привираю. Ты права. Но совсем чуть-чуть. – А мама говорит, врать нельзя. Даже чуть-чуть нельзя. Говорит, даже самая маленькая неправда – все равно неправда. – Что я могу для тебя сделать? Ты продаешь что-нибудь? Рождественские журналы? Вроде рановато… Ландон никак не мог сообразить, чем вызван ее визит. – Мама велела пригласить тебя на брекки. – Брекки? – Breakfast, – пояснила девочка. – Фрулле, одним словом. – А это что за зверь – фрулле? – Frukost [11]. Мама сказала: пригласи, но только если он добрый. Ты то есть. Ты добрый или как? – А твоя мама… – Ландон поискал глазами машину. – Вы на чем сюда приехали? – Мы же здесь будем жить! – Девочка посмотрела на него как на идиота. Не только старый, еще и тупой. – Мы твои сосе… не, ты наш сосед. Мы только что приехали. Ландон не совсем понял, какой смысл девчушка вкладывает в понятие “сосед” и как это зависит от времени переезда. Скорее всего, так: кто раньше приехал, тот и сосед. – Вот как… ты хочешь сказать, приехали на выходные? – Ну нет… будем здесь жить. Пока не уляжется. Так мама сказала. А мне нравится. Надо только раздобыть кошку. Ландон посмотрел на нее с интересом. В этом дачном поселке никто не живет круглый год, разве что пожилой фермер по другую сторону леска. И еще пара глубоких стариков у озера… если еще не умерли, он их пока не видел. Эта часть Каварё – сплошные летние дачи. Приезжают, торопливо красят фасады, устраивают домашние раковые фестивали [12] и исчезают в сентябре, как только столбик термометра начинает ползти вниз. – А в каком доме вы будете жить? В желтом на углу? – Не… в красном. Ландон знал этот дом. Там раньше жил одинокий старик, Эдгар… Эдгар, Эдвин или что-то в этом роде. Беппе, отчим, был с ним знаком. Но, насколько Ландону запомнилось, – типичный летний домик с плохой изоляцией и без отопления, если не считать небольшой, скорее декоративный, камин. Молли нетерпеливо прыгала со ступеньки на ступеньку. – Ну ты идешь или нет? – А ты уверена? Уверенности не хватало именно Ландону. Идти в гости к незнакомым людям? В такой ранний час? Но именно так и поступила эта девчушка! Мало того – разбудила! – Бутерброды с жареными фрикадельками. – На завтрак?! – Он невольно улыбнулся. – Само собой! Но мы завтракаем ровно в девять, имей в виду. Ландон обернулся. Стенные часы показывают без пяти девять, то есть идти надо именно сейчас. Еще раз глянул на Молли. Надо быть не в своем уме, чтобы купить маленькой дочке свитер с отрубленной кошачьей головой. – Погоди минутку. Мне надо одеться. Он натянул древний вязаный свитер поверх футболки с бананом, сунул ноги в деревянные башмаки – отец всегда держал их у дверей – и пустился вдогонку. Девочка успела отбежать довольно далеко. – Мама, мама! – Молли вихрем взлетела на крыльцо и рывком открыла дверь. – Он пришел! Я же говорила! Ландон замер на пороге. Внезапно осознал, как выглядит: пижамные брюки и изрядно траченный молью свитер. – Знаешь, Молли, я, пожалуй, схожу домой и… Из кухни вышла женщина. Намного моложе, чем он предполагал. Белая блузка, небрежно завязанный на бедрах фартук. Каштановые волосы заплетены в толстую, рыхлую косу. Полновата, но формы великолепные, почти античные. Ландон невольно покраснел. – Извини… извините, – он даже начал заикаться, – извините за вторжение. – Да что вы! Это я должна извиниться. Насколько я знаю свою дочь, именно она вторглась к вам, а не вы к нам. Молли не терпелось с вами познакомиться часов с шести утра. Даже раньше – со вчерашнего вечера, как только увидела ваш “вольво”. Ее уже было не остановить… – И запнулась, заметив неортодоксальное, мягко говоря, облачение собеседника. – Ой! Она же вас из постели вытащила! – Нет, нет, что вы… Женщина весело улыбнулась. Явно не поверила. – Хелена. Он пожал протянутую руку: – Ландон. – Банан, – поправила Молли. – Все замечательно. – Ландон заметил брошенный на девочку осуждающий взгляд. – Это наш маленький секрет. – Но он соврал, – заметила Молли. – Три раза в день бананы! Такого не бывает. Хелена несколько раз перевела взгляд с Молли на Ландона. |