Книга Дитя звезд, страница 29 – Камилла Бенко

Клэр нахмурилась.

– Ты говорил, что хочешь что-то сказать мне, Терний. А не наоборот. – Клэр удивило, насколько холодно прозвучал её голос, но, если бы она позволила себе оттаять хотя бы немного, из неё вырвался бы вопрос. Вопрос, который ей хотелось прокричать на весь сад: «Королева Эстелл уже добралась до Софи?»

– Верно, извини. – Терний наклонил голову. Его чёлка упала вперёд, бросив тень на щёку. – Я кое-что подслушал. Кое-что, чего королева не хотела бы, чтобы я слышал, но этот… этот её план по спасению Ардена. Он… он ужасен. – Терний замолчал.

«Единорог может помочь только в одном случае – если он мёртв», – Клэр поёжилась, вспомнив слова королевы, которые поползли по её коже мурашками. В последний раз Клэр видела королеву, когда она с друзьями оказалась заперта в подземной сокровищнице. Королева тогда надевала на себя единорожьи артефакты. Некоторые из предметов были сделаны из гривы и шерсти, но другие… другие были вырезаны из рога и копыт, сшиты из кожи. Из материалов, которые можно было получить, только если единорог…

В голове у неё пронеслось воспоминание о Софи. Она промокла до нитки и смеялась, гоняясь за мамой по лужайке перед Виндемирским поместьем. Клэр не смогла заставить себя закончить мысль.

– Терний, – сказала Клэр, делая глубокий вдох. – Что ты знаешь?

Терний посмотрел на серп луны. Этой ночью он казался ещё тоньше и через несколько ночей должен был исчезнуть почти полностью. Но его концы, однако, были острыми. И когда Терний опустил взгляд обратно на неё, у него был такой вид, словно луна разрезала его сердце пополам.

– Королева Эстелл говорит, чтобы избавиться от призраков… Она приказала мне… – Он тяжело сглотнул: – Ей нужно сердце единорога.

Сердце самой Клэр стукнуло раз, два, а затем словно замерло.

– И у неё оно есть? – спросила она. Её голос прозвучал тихо, как будто издалека. – Сердце? Единорог? Софи?

– Нет, – ответил Терний, быстро качая головой. – Она ещё не нашла единорога, но… – Он посмотрел на неё озадаченно. – Почему ты думаешь, что Софи у неё? Софи опять пропала?

– Софи в порядке, – произнесла Клэр поверх гулких ударов в ушах. Её сердце забилось снова.

Королева Эстелл не рассказала Тернию, кто такая Софи. Что она такое. Это хорошо. Чем меньше людей об этом знают, тем лучше.

И всё же она посмотрела на Терния, по льняной рубашке которого стекала яблочная мякоть, недоумевая.

– Почему ты рассказываешь мне, что задумала королева? – спросила она. – Когда мы говорили тебе, что она не такая, как в легендах, ты нам не верил!

– В том-то и дело. – Кончики его ногтей скользнули по венцу, когда он бессильно провёл рукой по волосам. – Я вам не поверил, так с чего другим Роялистам верить в то, что говорю я? Ты одна из немногих, кто может мне поверить… и помочь.

– Помочь? – спросила Клэр. – Помочь с чем?

Терний поднял подбородок:

– Остановить королеву.

Прежняя Клэр поверила бы ему. Здесь, в лунном свете яблоневого сада, в длинном синем плаще, высоких сапогах, с кнутом, скрученным на поясе, и золотым венцом на голове он выглядел словно сказочный принц. Такой, который точно знает, как штурмовать дворец и победить дракона (или, как в их случае, королеву). Но Клэр уже не была той девочкой. И хотя ей хотелось поверить в его слова (слова, которые сильно бы всё упростили), она не могла.

По крайней мере пока.

– А как же твоя чудесная сила, Терний? – спросила Клэр, медленно распрямляя ноги. Если на самом деле он просто тянет время, пока их ищут его друзья-Роялисты, она будет наготове. Если он размотает свой кнут, она будет наготове. – Разве ты не боишься, что, победив королеву, ты лишишься своих способностей? – подколола она.

По его лицу пробежала тень, и она заметила, как уголки его губ чуть поползли вниз.

– Да, – согласился он. – Как и любой, кто обрёл чудесную силу, когда пробудилась королева. – Он перевёл дыхание. – Моя бабушка всю жизнь мечтала, что королева Эстелл однажды вернётся. Но ей бы не понравилось то, как именно это происходит. Что это стоит нам единорогов. – Его голос окреп. – Пусть лучше у меня не будет способностей, чем я буду жить в мире без единорогов.

Холодный ветер подул, шурша осенними листьями, безжизненными и бурыми, у ног Клэр. Она вдохнула, обдумывая его слова. Да, Терний врал, и не раз, но ещё он помог Софи, Сене и Нэту сбежать из Затопленной крепости. И он отослал других Роялистов в Историуме подальше от неё. И благодаря ему её не расплющило в пятно в форме Клэр об одно из зданий Острия Иглы.

Клэр сунула руку в карман плаща и нащупала выпуклость своего розового камешка.

– Терний, ты знаешь, что стало с каменным единорогом? – спросила она.

Он покачал головой:

– Когда я туда пришёл, он уже был разрушен.

– А тебе когда-нибудь приходило в голову, что, может, мы с Софи добрались до Равнин печали раньше тебя?

Хотя было темно, Клэр практически почувствовала, как щёки Терния начали гореть при упоминании о его вранье. Он сказал им тогда, что они могут срезать путь через Багряную гору. Хотя на самом деле рассчитывал, что извилистые туннели горняков и обвалы их задержат.

– Я просто… Я никогда не думал об этом… – промямлил он в темноте.

Клэр вытащила свой камешек. Быстро потерев его рукавом, она разожгла сияние. Свет пульсировал в её ладони. Он выглядел так, словно она выловила крошечную розовую звёздочку из небесного океана.

У Терния глаза на лоб полезли.

– Клэр! Ты самоцветчица?

– Ты знал, что в Багряной горе живёт виверна? – ответила Клэр на его вопрос вопросом. – Я попросила её о помощи, и она вывела нас из пещеры.

– Вывела вас из пещеры? – повторил Терний, не веря своим ушам.

– Ну, – произнесла Клэр, подумав ещё немного, – вообще-то, мы выехали на ней верхом.

– Ты… ты ездила верхом на виверне? – Он покачал головой. Но хотя в голосе мальчика слышалось недоверие, в его глазах, направленных на мерцающий камешек, читалась отчаянная надежда.

– Я обрела свою чудесную силу ещё до того, как ты пришёл на Равнины печали. До того, как ты пробудил Эстелл, – сказала Клэр, сжимая камешек в ладони. Свет просачивался между её костяшек, танцуя на тунике Терния розовыми лучами. – У тебя всегда были способности, Терний. Эстелл их у тебя не отнять.

Клэр не была рассказчицей от рождения, как Софи. Не была она и рассказчицей, прошедшей обучение, как Клео. Или хотя бы рассказчицей-энтузиасткой, как Лирика. Но она вспоминала события той ночи столько раз, что слова пришли сами собой: часы, проведённые в Окаменелом лесу, правда об охоте, грандиозный побег принца Мартина с великим сокровищем единорогов, чтобы сберечь его до лучших времён.

Она говорила, а Терний всё больше начинал походить на пустую ракушку и всё меньше – на четырнадцатилетнего мальчика. Когда она закончила, Терний, как и она, сидел на траве, опустив голову на колени.