Книга Твоей любви отрава, страница 39 – Кейт Ринка

— Прости, родной, но это только наше путешествие. Папа не сможет поехать с нами.

Димка опустил голову. Он снова расстроился. Тогда она прижала его к себе и крепко обняла.

— Зай, маме очень нужно уехать. А если я оставлю тебя с папой, то сильно буду скучать. Ты мне очень нужен в этом путешествии, мой маленький мужчина.

Постояв немного неподвижно, Димка обреченно вздохнул и все-таки ответил:

— Ну ладно, поехали вместе.

Так удалось хоть как-то его успокоить. Чтоб не бился в истерике от нехватки внимания собственного отца. Хотя Олег этого внимания уделял не так уж и много. Чаще баловал дорогими подарками, просто откупался. И лишь изредка куда-то водил — в аквапарк и зоопарк. Делая это скорее для самого себя, вроде галочки в графе личных достижений «примерного семьянина».

Только вот из-за Димки с Марком пришлось прощаться очень скромно. Без объятий и горячих поцелуев, когда все тело изнывало по его теплу.

— Когда доберетесь — вас там встретят и отвезут куда надо, — инструктировал он ее. — Я смогу приехать после концерта.

— Хорошо, — сказала она, вместо Марка обнимая сына, который к ней жался.

Димка так и смотрел на него с большой настороженностью. Это даже нешуточно волновало ее. Что сын катастрофически плохо отнесется к новому мужчине в ее жизни, который может занять место его отца. И ведь никакой надежды, что это поправимо.

Но тут Марк достал из своего пакета небольшую коробку и протянул ее Димке.

— А это тебе, приятель, чтоб не скучал в дороге.

— Ого! У меня новый робот! Мама, смотри какой!

В коробке действительно был робот. Кто-то из трансформеров, даже с аксессуарами. И этот подарок так порадовал Димку, что он сразу забыл про свою настороженность.

— Что надо сказать нашему другу? — напомнила она.

— Спасибо! Мне очень нравится, — сказал он Марку с широкой улыбкой.

Вот так простая игрушка сразу расположила к себе. Оставалось надеяться, что это начало их хороших отношений.

А пока — целомудренно попрощавшись с любимым, Марина проводила его взглядом и приготовилась к новому этапу своей жизни. Ведь даже не соврала — их ждало настоящее приключение. Где-то в другом городе. Начиная с самого поезда, на котором Димке уже понравилось путешествовать. А когда прибыли, их встретил солидный брюнет с голубыми глазами, который представился:

— Алан, друг Марка.

— Марина, очень приятно.

Она и не знала, что у Марка есть такие необычные друзья.

— А чем вы занимаетесь? — спрашивала она у мужчины, пока он вез их на своем крутом внедорожнике.

— В основном владею одним из самых популярных клубов в столице. А еще есть мотосервис. Но это скорее хобби, которое, тем не менее, приносит хороший доход.

— Ух ты! Наверное, веселая у вас жизнь.

— Не без этого.

— Вы женаты, Марк сказал.

— Да. Ева нас уже ждет. Не волнуйтесь, вы подружитесь. Она у меня, конечно, деловитая, но очень гостеприимная. Она же как-то танцевала у Марка в коллективе. Он не говорил?

— Нет, не успел.

— Значит, Ева расскажет.

Как Алан и обещал, его жена оказалась очень приветливой девушкой. Невысокого роста, с каре из темных волос. Невероятно стройная, подтянутая и очень красивая.

— Добро пожаловать в семью! — сразу сказала Ева.

* * *

Наконец-то он хоть немного успокоился. Марина в безопасности и под присмотром — сейчас это главное. С остальным будет разбираться по ходу. Например, концерт — уже совсем на носу. Который и держит его в Питере. Уехал бы, но тогда бросит Катю, один на один с их контрактами и обязательствами.

Поэтому с Мариной все общение пока лишь на расстоянии. Долгие телефонные разговоры, видео звонки. Словно какие-то студенты в конфетно-букетный период.

— Ну как ты там? — спрашивал он. — С Евой подружилась?

— Да. Приветливая девушка. Хотя, как сказал ее муж, деловитая очень. Такой маленький командир.

— Есть в ней такое.

— Она, кстати, уже набирает кандидатов для твоего нового шоу.

— Да, она говорила, что поищет кого-то среди своих. Я так понял, Ева сейчас преподает стрип-пластику.

— Угу. И у нее очень много желающих. Девчонки в очереди стоят, чтобы к ней попасть.

— Не удивительно. Ведь ее танцы помогают сбросить лишние килограммы и подтягивают фигуру. А она сама себе как ходячая реклама.

Он ничего особенного не сказал, а у Марины будто интуиция сработала.

— У вас что-то было? — вдруг спросила она. — Алан говорил, Ева когда-то у тебя танцевала.

— Ничего серьезного, — все-таки признался Марк.

— Понимаю, — произнесла она, после чего спокойно поменяла тему. — Правда у них столько друзей. И когда они все приезжают к ним на выходные, здесь собирается целая свадьба.

— И как к этому относится Димка? Он освоился? — не мог он не спросить и про ее сына.

— О, Димке здесь очень нравится. Освоился, конечно, не сразу, но когда у него появилось много друзей, ему стало веселее. Ведь у всех дети, плюс-минус Димкиного возраста.

— Вот и отлично. С доктором своим Ева уже познакомила?

— Да. Приятная женщина, мне понравилась.

Но под конец разговора Марк все-таки спросил кое-что еще:

— С Олегом говорила?

— Нет. Он звонит постоянно, но я не отвечаю. Хотя, последний раз звонил дня два назад.

— Димка скучает по нему?

— Не так, как ожидала. Наверное, друзья отвлекают. Зато скучаю я, по тебе, очень сильно.

— Я тоже, малыш. Потерпи еще немного, через неделю отгремит концерт, и я приеду.

И каждый разговор с Мариной — словно отдушина. Во всей своей рутине, вдалеке от нее, когда так сильно хотелось обнять. Но это нужно потерпеть. Так хотя бы Олег не мог ее достать, навредить как-то, заставить нервничать. Хотя к нему он все-таки пришел, непосредственно в школу. Нагло ворвался в кабинет, сел в кресло напротив и спросил:

— Где моя жена?

— А почему ты решил, что она у меня?

— Потому что уйти она может только к тебе. И? Где она?

— Да я как-то не собираюсь с тобой об этом разговаривать.

Олег цыкнул. Повернул голову и демонстративно оглядел кабинет.

— Хорошая получилась школа. Пусть даже за мои деньги. Жаль будет, если и она сгорит.

Марк разозлился за одну секунду. Противно стало от простой компании такого человека. Как только Марина с ним жила все это время? И ведь терпела. Ребенка ему родила. Марк даже не сожалел о том, что разрушает чью-то семью. Ведь семьей здесь и не пахло.