Книга Падший, страница 59 – Рене Ахдие

Арджун косится на меня, затем снова смотрит на леди Силлу.

– Девочку? – уточняет он. – Какую девочку? Жасмин? Что она натворила на этот раз?

– Так мы заключили сделку? – спрашивает она у меня, совершенно не обращая внимания на Арджуна.

Я поджимаю губы, мысли несутся в голове, точно стрелки часов. Мне хочется спросить, причинит ли правительница Сильван Уайль Селине вред. Однако что-то мне подсказывает, что даже вопрос она воспримет как оскорбление. Но я не могу понять, почему она хочет видеть дочь сейчас, после того, как оставалась в стороне на протяжении стольких лет.

– Я не позволю причинить ей вред, – говорю я.

– Кому, черт побери? – не понимает Арджун.

– Как и я, – говорит леди Силла, на лбу у нее собираются недовольные морщинки. – И ты прекрасно понимаешь почему. Она самое ценное, что у меня есть. – Правительница Сильван Уайль подходит ближе ко мне, проходя мимо возмущающегося Арджуна. – Если ты откажешься, ничего не изменится. В конечном итоге я все равно получу то, чего хочу. Скоро я отправлю других в мир смертных, чтобы ее ко мне привели. Однако я бы предпочла, чтобы это сделал ты, ради ее же благополучия. Тебе она поверит. Тебе она доверится. Ты гарантируешь ее безопасность. Куда бы ты ни отправился, она последует за тобой без вопросов и сомнений. – Улыбка появляется на ее губах. – Как и ты без колебаний последуешь за ней хоть на край света, верно? – Она делает жест пальцами в воздухе, и воздух следует за ее приказом. – И разве всем нам не будет лучше, если сопровождать ее будешь ты, а не члены моей стражи, которых она не знает и которым не доверяет?

Гнев наполняет меня вновь – течет по венам и заполняет горло горьким, как желчь, вкусом. Мне противна ее логика, однако противна не так сильно, как противен себе я сам, ведь это я запустил череду этих событий.

Правительница Сильван Уайль хочет, чтобы я привел сюда ее дочь. Чтобы она пришла по собственной воле. Из двух зол выбирают меньшее.

– Да, – говорю я, презирая дрожь, бегущую по коже. – Я тоже считаю, что так будет лучше.

– Я знала, что ты со мной согласишься, Себастьян, – удовлетворительно кивает леди Силла.

– Чтоб вас всех, о ком вообще речь? – восклицает Арджун. – Какая девочка? О ком мы говорим?

Позади нас начинают подниматься соленые волны, разбиваясь о сияющий песок. Заколдованное море обвивается вокруг наших лодыжек, хватая нас и утягивая за собой. Когда вода доходит нам до пояса, мы уже не можем бороться с магическим потоком.

– Спроси у владельца серебряного зеркала, Арджун Десай, – говорит леди Силла, перекрикивая клокочущие волны, на ее лице застыло выражение довольства. – И скажи ему, что его госпожа передает привет. И надеется, что он скоро придет ее навестить, как и обещал.

Ее слова кружатся в воздухе, словно перо на ветру. Перо, которое опускается мне на грудь, как наковальня, и давит на меня изнутри и снаружи.

«Как и обещал». – Владелец серебряного зеркала дал обещание правительнице Сильван Уайль.

До того как я успеваю заговорить, нас с Арджуном накрывает волна и тут же выбрасывает обратно сквозь тот же самый фонтан, выплевывая на горячий песок богатой улочки на окраине Джайпура.

Я сижу на земле, вода стекает по моей одежде, но мои мысли по-прежнему скачут.

Вовсе не предательства Арджуна мне следовало опасаться.

А Джея.

Селина покосилась на Майкла, шагая с ним бок о бок по Джексон-сквер. Солнце только недавно зашло. Селине всегда сложно было разговаривать о потерях, это ведь все равно что вскрывать рану, которая отказывается заживать. Она пыталась найти подходящие слова, чтобы выразить соболезнования, а потом решила, что все-таки лучше сказать, как велит сердце.

– Я могу чем-нибудь помочь вашей семье? – спросила у Майкла Селина. – Может, что-то поможет справиться с горем утраты, хотя бы немного?

Майкл покачал головой.

– Хотелось бы, чтобы так и было. Смерть Антонио застала нас врасплох, как взбешенный баран, который внезапно крушит все вокруг. – Он сделал вдох и сложил руки у себя за спиной. – Я не видел бабулю такой расстроенной со времен смерти отца Луки, моего дяди, который умер десять лет назад.

– Уверена, все пребывают в состоянии шока. Сколько лет было твоему кузену Антонио?

– Двадцать четыре года.

– Какой молодой, – заметила Селина.

Кислая улыбка появилась на лице Майкла.

– Я говорил тебе, что он сражался в одной из последних битв на войне?

– Нет, не говорил.

Майкл кивнул.

– В тот самый день, когда армия Ли сдалась при Аппоматтоксе ^[105] семь лет назад. Битва за Форт Блейкли неподалеку от залива Мобил. Антонио было всего семнадцать, однако вопреки просьбам родителей он отправился воевать против мятежников.

– Судя по всему, он был смелым человеком.

– Это так. – Майкл задумчиво улыбнулся, вспоминая свое прошлое. – А еще шумным, дерзким и вредным. Они с Лукой отлично ладили в детстве.

Размеренным шагом они продолжили путь по выложенной брусчаткой дороге. Они глядели, как пальмовые ветки качаются на теплом апрельском ветру, вдыхали аромат приближающегося дождя – аромат металла и земли.

– Вам удалось найти того, кто виновен в его смерти? – Селина прикусила изнутри щеку, колеблясь. – Нашли хоть какие-то зацепки, которые могут помочь найти преступника?

– Нет, мы пока его не нашли. – Что-то темное мелькнуло в ледяных глазах Майкла. – Но обязательно найдем.

– Сочувствую, Майкл.

– Спасибо, Селина.

Она подождала еще секунду, прежде чем сказать:

– Я спросила про твою семью, но… может, я могу сделать что-нибудь для тебя?

Он посмотрел на нее искоса, замялся, а затем потянулся к ее руке.

– Достаточно того, что ты здесь, рядом со мной. Антонио был ближе к Луке по возрасту и опыту. По этой причине я не так уж много с ним общался, однако чувствую родственную связь с ним, потому что он работал в полицейском участке на Батон-Руж. Помню, как впервые сказал Антонио, что хочу стать детективом. Он написал письмо в полицейскую академию, расхваливая меня, и был рядом, когда я получил звание. – Печаль исказила лицо Майкла.

Селина сжала его руку крепче.

– Если тебе что-нибудь понадобится, – сказала она, – не раздумывай, дай мне знать. Даже если это только на время облегчит твое горе. Грусть порой бывает невыносимо тяжелой.