Книга Хороший мальчик, страница 35 – Сарина Боуэн, Эль Кеннеди

– И не говори. – А я поверить не могу, что только что вывалил это все на нее. Хотя Джесс же учится на медсестру. Может быть, она не против погружаться по уши в чужие проблемы.

На мгновение мы замолкаем. Девушка поворачивает ключ в моем мачомобиле.

– Ты точно сказала «хоспади», – еле слышно бормочу я.

– Нет, – фыркает она.

– Да.

– Нет. – Она оглядывается через плечо, чтобы проверить, нет ли машин, выезжает на дорогу и дает газу.

Я больше не спорю, потому что слишком занят наблюдением за красивой девушкой, которая ведет мою тачку. Кое-что одно сегодня все-таки пошло как надо. В красивом синем платье, подчеркивающем все ее изгибы, Джесс Каннинг справилась с моей чокнутой семейкой как чемпионка.

Если я и начну когда-то доверять женскому полу, то она будет на вершине турнирной таблицы.

Джесс

Следующие две недели были сумасшедшими.

Я сдавала все контрольные по анатомии, уходя из библиотеки только на занятия и на сон. Работа по клиническим наблюдениям продолжалась, и мы начали ходить в дом престарелых. Нас научили проводить осмотр, поэтому теперь мы иногда касались пациентов. Встречаются трудные случаи, но не такие грустные, как дети с раком.

Дайсон тоже работает в подобном заведении. В разговоре по телефону он дал совет:

– Пой Эллу Фитцджеральд, – сказал он.

– Что?

– Выучи какие-нибудь песни Эллы и пой, если пациент не идет навстречу. Доверься. У тебя не такой уж отстойный голос.

Это была не очень высокая похвала, но на всякий случай я запомнила слова «Этого у меня не отнимут» ^[26].

Неделю спустя я позвонила Дайсону, чтобы сказать, что он – гений.

– Ну естественно. Но что я сделал на этот раз?

– Когда я пою Эллу, старички разрешают делать что угодно. Мне это очень пригодилось на первом заборе крови.

– Ох, милая. Уверен, что все прошло гладко. – Он захихикал.

– Бедняга сжал вставные челюсти, – призналась я. – Но, когда я стала петь, как он носит шляпу ^[27], он расслабился.

– Умница. Для этой хрени нужна практика. Скоро будешь находить вену в два счета.

Я надеялась на это. Даже по прошествии двух месяцев я все равно просыпаюсь каждое утро с ощущением, что держусь на волоске. У меня такой безумный график, что я почти не вижу брата и Уэса. У них тоже сумасшедшая нагрузка, ведь начался хоккейный сезон.

Но сегодня я наконец-то посмотрю на игру Уэса вместе с Джейми, который бесплатно достал пару билетов. Я пропустила первый матч, на который он меня пригласил. Тогда Вайолет убедила меня, что будет кощунством пропустить вечернюю лекцию о медицинской этике.

Я заслужила небольшую вылазку, черт побери. Поэтому, хоть мне и надо сделать на этой неделе письменную работу, я встречаюсь с Джейми у стадиона и иду к нашим местам.

– Мы сидим только на несколько рядов выше штрафной скамьи, – говорит он, показывая на два свободных сиденья в ряду Е.

Но я застываю, потому что на третьем сиденье вижу маму Райли. С ростом сто восемьдесят с лишним ее легко заметить даже сзади.

– Что случилось? – спрашивает Джейми, ожидая меня.

– Эм…

Блин! Я не разговаривала с Блейком после самого напряженного бебишауэра в мире. Он не звонил, не писал и ни разу не появлялся в те вечера, когда я была у брата. Он, возможно, даже меня избегает. – Давай сначала купим еду, – быстро говорю я. – Мне надо тебе кое-что рассказать.

Он смотрит на меня с неодобрением, но потом расслабленно пожимает плечами.

Я веду его обратно в толпу и в очередь к стойке с мак-н-чиз ^[28], которая мне приглянулась.

– Так, это прозвучит безумно.

– Да? – Джейми равнодушно читает меню.

– Пару недель назад я была спутницей Блейка кое-где.

– Кое-где?

– На семейном празднике. – Это та история, которую я бы рассказала Джейми, чтобы поржать. Однако причина, почему Блейку понадобилась спутница, была такой ужасной, что я оставляю все при себе. – Это долгая история, но он сказал семье, что мы встречаемся.

Джейми фыркает.

– Ты и Блейк Райли?

– Сама знаю. – В моем смехе присутствуют истерические нотки. – Это просто услуга. Он должен был потом рассказать маме, что мы расстались. Но я не знаю, сделал он это или нет.

Джейми смотрит на меня смеющимися карими глазами.

– То есть миссис Райли думает, что ты его девушка или бывшая, но ты не знаешь, что именно.

– Точно.

– Что ж, это будет весело.

Подходит наша очередь, и Джейми заказывает мак-н-чиз со свининой и два пива.

Я вытаскиваю кошелек, но братишка отмахивается от моей двадцатки.

– Я заплачу.

Они с Уэсом всегда меня угощают, черт возьми. Весь год – это откат назад: в общагу, к жизни без гроша. Веселое время.

– Знаешь… – Джейми протягивает пиво. – Если ты умна, то продлишь эти липовые отношения на еще одну неделю.

– Боже, зачем?

– Будет благотворительный концерт. С официальным дресс-кодом, что отстойно. Но выступает Хозиер ^[29].

Бутылка с пивом замирает на полпути к моему рту.

– Хозиер выступает? Прям вживую?

– Прям да! – Он хихикает. – Перед тремя сотнями гостей за тысячу баксов с каждого. Все игроки получают дополнительные билеты.

– Можно мне пойти с Уэсом?

– Хрена с два, – резко отвечает Джейми и берет со стойки поднос. – С Уэсом иду я. В первый раз пойду с ним на такую благотворительную штуку. Разве не хороший я сделал выбор?

– Но… Мне нравится Хозиер больше, чем тебе.

– Кто сказал?

– Может, Блейк возьмет с собой в качестве награды. – Вот только он ничего мне не должен. В моей жизни сейчас мало веселья, и в ней уж точно не хватает билетов на концерт за тысячу долларов. Я безумно люблю Хозиера.

– У тебя место посередине, – говорит Джейми, когда мы опять спускаемся к ряду Е.