Онлайн книга «Сезон страсти»
|
– Правда. Посмотри. Ей всегда доставляло удовольствие делать что-нибудь для него, пусть всего-навсего завтрак на свежем воздухе. Она приготовила сандвичи с салями, много жареной картошки, салат с макаронами, захватила чудные персики и корзинку с вишнями. Затем достала термос с лимонадом и кусок шоколадного кекса. – Ну как, Том? – Что там у тебя? – Его глаза снова оживились. Он уже забыл, что рвался домой. На время. – Увидишь, когда проголодаешься. Она дотронулась до него пальцем, и он тут же ухватился за него. Это была их излюбленная игра с самой первой встречи. Сейчас это позволяло Кейт хоть на минуту забыться, словно все было как прежде. – Я уже проголодался. – Нет. Ты просто хочешь узнать, что в корзине. Она прилегла на траву, чувствуя себя неуклюжей, как тюлень, и с улыбкой посмотрела на него. – Честно, я голодный. – И они оба рассмеялись. – Как ты мог проголодаться, когда еще только половина одиннадцатого? – Мистер Эрхард не покормил меня завтраком. – В его глазах затаился смех, и он отвернулся. – Вздор. Врунишка. – Ну, Кэти, я умираю от голода. – Ты невыносимый. – Она решила все же достать корзину и поднялась с травы. Если он и вправду голоден, зачем его томить? – Кстати, у меня еще для тебя и подарок. – Да? Что? – Увидишь. – О, какая ты жадина! – Он сказал это с детской яростью от жгучего нетерпения. Кейт, ласково улыбнувшись, нагнулась к нему, чтобы поцеловать в нос. – Не надо! – Он смахнул ее руку. – Почему? – Потому что ты жадная жадина, вот почему. – Но все-таки обвил рукой ее талию, и они застыли так на некоторое время – он в своем кресле, а она склонившись над ним. На этот раз она первая высвободилась из объятия. – Пойду за съестным. – В ее голосе звучала легкость, впереди у них был целый день. – Тебе помочь? – Давай. Ты можешь нести корзину. Он сам поехал к машине, она медленно шла рядом. По дороге они болтали. Том оживленно рассказывал о своих занятиях, о рисовании, о новой игре, которую она принесла в прошлый раз, о медсестре из главного корпуса, которую он невзлюбил, и лучшем обеде, который он когда-либо ел, а Кейт слушала, как будто вся эта чепуха имела какой-то смысл. Когда они подошли к машине, Кейт достала из багажника корзину и осторожно поставила ему на колени, потом полезла за свертком в красно-белую полоску с пышным бантом. – Это тебе, моя любовь. – Она закрыла багажник и, медленно толкая кресло вперед, направилась к озеру. – Быстрее! – У нас проблема? – Для этого ей понадобится мистер Эрхард. Том был слишком тяжелым для нее. – Нет же, я хочу поскорее увидеть свой подарок! – Он прижимал сверток к себе одной рукой, а другую быстро засунул в корзину с едой и достал кусок кекса и горсть вишен. – Убери руки, Том Харпер, или я... – Нет, Кэти, ты меня слишком любишь. – Ты прав. Они снова улыбнулись друг другу. Кейт устроила его под деревом возле коттеджа. – Теперь я могу открыть? – Он ждал разрешения совсем по-детски, и она кивнула, тогда он быстро разорвал бумагу. Глупо было покупать ему это, но она не смогла устоять, когда увидела. И еще одного она купила в детскую... – Ой, какая прелесть! Как его зовут? – Том крепко прижал к себе большого бурого мишку, погрузив в него пальцы. Кейт внутренне возликовала, глядя, как он радуется. – Я не знаю, как его зовут. Скажи ты. Мне кажется, ему подошло бы имя Джордж. – Ага. Может быть. – Том глубокомысленно смотрел на мишку. – Люциус? – Кейт снова улыбнулась. Она была довольна, что купила игрушку. Что из того, что это глупо? Какая разница, если он счастлив? – Люциус? Нет, ужасное имя. Знаю! Вилли! – Вилли? – Вилли! – Он перегнулся и протянул руку Кейт, она наклонилась и поцеловала его в лоб. – Спасибо, Кэти, он очень красивый. – Он похож на тебя. Том погладил ее медведем, и оба рассмеялись. – Хочешь полежать в гамаке? Я позову мистера Эрхарда. – Нет, здесь хорошо. – Он уютно облокотился на корзину с едой и просидел так полчаса, не спуская Вилли с колен. После ленча они мирно отдыхали, и Кейт чуть не уснула, сморенная нагретым на солнце воздухом. Легкий ветерок нежно шевелил ее волосы. Она лежала рядом с креслом Тома, а ребенок в ее чреве впервые за этот день угомонился. Потом они передавали друг другу корзинку с вишнями со смехом и плевались косточками в деревья. – В один прекрасный день здесь вырастет вишневый сад, и никто не будет знать почему. – Кроме нас. Правда, Кэти? – Правда. У него был такой мягкий голос, почти мечтательный, что она подумала, а вдруг... Но одно всегда останавливало от желания встряхнуть Тома, чтобы к нему вернулась память: если он когда-нибудь придет в себя, то предстанет перед судом за покушение на убийство. Здесь же он в безопасности. Его ничем уже «не встряхнуть», врач не раз объяснял ей это. Но попытка не пытка. Иногда, только на секунду, он становился похожим на прежнего Тома, и трудно было поверить, как могла маленькая пуля разрушить его до такой степени. Невозможно запретить себе надеяться на лучшее. – Кэти? – Да? – Она взглянула на него, держа горсть вишен; она забыла о них на минуту. – О чем ты думаешь? – Да так, ни о чем. Просто лежу и наслаждаюсь бездельем. – Ты очень хорошенькая, когда задумываешься. – И он вежливо отвел взгляд с ее живота. Ему было жаль, что она такая толстая, но это не имело значения. Он любил ее, несмотря ни на что. – Спасибо, Том. – Она налила ему лимонада и снова откинулась на траве. Тень от высокого дерева защищала от солнца, и царило удивительное спокойствие в полуденном летнем воздухе. – Здесь красиво, правда? Он кивнул в ответ со счастливой улыбкой и кинул еще одну горсть косточек в сторону коттеджа. – Мне бы рогатку. – Что бы ты с ней делал? – Во всяком случае, я никому не собираюсь причинять вреда, – сказал он обиженно, – просто, чтобы пострелять косточками в деревья. – После чего он снова заулыбался безмятежной улыбкой. – Откуда ты узнал про рогатку? – Они вышли из моды много лет назад. – По ТВ. |