Книга Сезон страсти, страница 87 – Даниэла Стил

Кейт сидела на стуле, глядя на него и раздумывая, что бы подарить ему на Рождество. Остался всего один месяц.

– Между прочим, что бы ты хотел на Рождество? – Она зажгла сигарету и глотнула остывший чай.

– Ты знаешь, что бы я на самом деле хотел на Рождество?

– Что? – Она улыбалась широкой улыбкой, полагая, что знает ответ.

– Не смотри на меня так, старая развратница. Что бы я хотел, так это увидеть немного краски на твоем бледном лице. Поехали в Акапулько или еще куда-нибудь на праздники?

Кейт удивило его неожиданное предложение.

– Я никогда там не была. Должно быть, там здорово. – Она прокручивала эту идею у себя в голове, а он смотрел на нее, но уже без улыбки.

– Кейт? – Да?

– Ты себя хорошо чувствуешь? – спросил он с тревогой.

– Конечно. Почему ты спрашиваешь? – Они оба знали почему. Она стала быстро уставать, у нее пропал аппетит, и она была очень бледной. Под глазами не исчезали темные круги.

Однако в последнее время Кейт усердно работала над книгой и в этом видела причину.

– Не сходить ли тебе к врачу?

Ее испугало, почему он так волнуется.

– Ты так считаешь? – Да.

– Ну ладно, схожу, когда закончу книгу. – Что врач может сказать нового? Что она перенапряглась? Что у нее круто изменилась жизнь, а ее сын дважды убегал из дома? Что она заканчивает пятисотстраничную книгу? Все это она знала и без врача. Зачем тратить деньги и время, чтобы это слушать?

– Сделай это ради меня, а деньги сэкономь на чем-нибудь другом. – Он посмотрел на нее с серьезным видом и встал. – Я прошу тебя, Кейт. Обещай сходить. Не жди полгода.

– Да, любовь моя, – промурлыкала она сладким голосом, но он нахмурился.

– Обещаешь?

– Обещаю, но если ты, в свою очередь, обещаешь так не волноваться.

– Конечно.

Оба обещания ничего не стоили. Кейт никогда не была поклонницей врачей, а он все время продолжал беспокоиться о ней. Между тем она действительно плохо выглядела. Фелиция тоже обратила на это внимание. Но Кейт только отмахивалась.

– Что ты сегодня делаешь?

– У меня ленч с Фелицией. Хочешь с нами?

– Нет. У меня переговоры с двумя мужиками в пресс-клубе. А потом еще одна встреча в студии. – Ник посмотрел на часы и поцеловал ее. – Кстати, я уже опаздываю. Буду дома около трех.

– Я постараюсь к этому времени вернуться. – Но раньше пяти у нее не получилось.

После ленча с Фелицией в «Трейдер Вике» Кейт решила часок побродить по «Саксу». Универсальный магазин был битком набит народом, и она очень устала. В переполненном лифте ей стало дурно, и она потеряла сознание. Сотрудники магазина хотели позвонить к ней домой, но она не позволила. Кейт просидела там час, ужасно глупо себя чувствуя, а потом взяла такси и отправилась домой. Она не хотела садиться за руль в таком состоянии. Надо будет сказать Нику, что у нее проблема с машиной. Проклятие. Когда она высадилась возле дома, у нее еще немного кружилась голова и дрожали ноги, но она взяла себя в руки и притворилась оживленной и довольной. На самом деле ей хотелось только побыстрее добраться до постели. Если Ник захочет взять ее с собой на шоу, она постарается придумать какую-нибудь отговорку.

Кейт вставила ключ в дверь и повернула его. Дверь легко открылась. С некоторой надеждой она подумала, что Ника нет дома, но он ждал ее в гостиной с перекошенным от ярости лицом.

– Хорошо провела время?

– Очень. А ты... – Кейт осеклась, увидев его глаза. – Что произошло?

– Кто такой Филипп?

– Что?

– Ты меня отлично слышала. – Он смотрел так, что у Кейт снова задрожали ноги. Она медленно опустилась в кресло. – Кто такой, черт побери, Филипп?

– Откуда я знаю? Это что, такая игра? – спросила она сердито, несмотря на слабость. Она испугалась. Филипп? Филипп из Нью-Йорка?

– Между прочим, я начинаю думать то же самое, это что, такая игра? Не проходит и двух месяцев, как я узнаю о тебе что-то новенькое.

– Что это значит?

– Сама полюбуйся. – Он швырнул ей лист бумаги. – Это было прикреплено к двери дома без конверта и марки. Я решил, что ты оставила мне записку. Но я ошибся.

Бумага была песочно-бежевого цвета, чернила коричневые, почерк разборчивый. В верхнем углу она увидела монограмму. ФЭУ. Филипп Энтони Уэллс. Она почувствовала, что сердце ушло в пятки. Господи. В письме было написало: «Жаль, что вы уехали так внезапно. Это был дивный ленч и великолепный вечер накануне. После вашего отъезда музыка больше не звучала так прекрасно. Я наконец приехал на Запад, чтобы посмотреть, как вы выполняете ваши обещания. Встретимся вечером? Позвоните. Я остановился в «Стэнфорд Корт». С любовью, Ф.» Она чуть не ахнула.

– О Боже, – она подняла на Ника огромные глаза, полные слез.

– Вот и я говорю. Письмо весьма недвусмысленное. Не позволяй мне удерживать тебя от обеда с ним, дорогая, – сказал он обиженным, злым голосом. Он был оглушен, когда прочитал записку. – Так что происходило в Нью-Йорке?

– Ничего. Я с ним случайно обедала вместе в «Джино».

– Случайно? – переспросил он с ядовитой усмешкой. Кейт вскочила на ноги и стала нервно снимать с себя пальто.

– Ради всего святого! Я не могла поймать такси из аэропорта и подсела в его машину. Оказалось, что мы остановились в одном отеле. Вечером я пошла ужинать в «Джино» и случайно встретила его там. Мы поболтали в баре, а потом просто решили... – Рассказ звучал ужасно. Лицо Ника исказилось, но она не собиралась останавливаться. – Мы просто решили сесть за один столик. Великое дело! Что в этом такого?

– А потом что?

– Что ты имеешь в виду под «потом что»?

– В чью комнату вы пошли после?

– Ради Бога! Я в свою, а он в свою. Черт возьми, ты считаешь меня шлюхой?

– Мы в ту неделю с тобой почти не общались, если я правильно помню.

– Так что? Ты считаешь, я бросаюсь в постель к первому встречному всякий раз, когда мы ссоримся?

– Но с этим-то, как ты призналась, ты ужинала.

– Черт тебя побери! – Она схватила пальто и уставилась на него. Она кипела. Ведь рассказала ему, как было дело, а если его не устраивает, может катиться ко всем чертям. – Да, я с ним ужинала. А после этого мы выпивали. А через два дня я была с ним на ленче. И если бы Тайг не убежал в тот день, я, наверное, с ним опять поужинала бы. Вот и все мое преступление. Кстати, я еще с ним целовалась. Да, да. Мне двадцать девять лет. Это все, что я себе позволила, сукин ты сын, и нечего за мной следить. Я и сама могу держаться подальше от чужих постелей. Между прочим, я была благодарна Тайгу, что он сбежал. Я была в расстроенных чувствах тогда. С одной стороны – из-за Тайга, с другой – из-за неуверенности в нашем с тобой будущем, так что в таком настроении запросто могла бы лечь с ним в постель. Но я этого не сделала. И очень этому рада. Мне вовсе этого не хотелось. Потому что я люблю тебя, глупый ты сукин сын, чтобы не сказать больше.