Книга Все ловушки Земли, страница 102 – Клиффорд Саймак

Он медленно опустил банкира на землю, запахнул на нем пальто и выпрямился. Котелка нигде не было видно, зато с полдюжины мужчин бежали по улице в его сторону. Карсон узнал Билла Робинсона, нового владельца лавки, по белому фартуку.

— Это ты, Робинсон?

— Да, я, — ответил лавочник. — Мы слышали выстрел.

— Кто-то стрелял в Делавана, — объяснил Карсон. — Он мертв.

Мужчины подошли и на мгновение остановились, молча глядя на темный силуэт. Одним из них был Калеб Сторм, парикмахер. Другим — Ли Уивер, владелец конюшни. Остальных Карсон лишь изредка встречал в городе. Они приезжали с соседних ранчо.

Робинсон оглянулся через плечо на «Полярную звезду».

— Должно быть, там не слышали выстрела. Не иначе как слегка разгулялись.

— Я думаю о Кэтрин, — сказал Карсон. — Дочке Делавана. Кто-то должен рассказать ей.

— Верно, — согласился Робинсон.

На мгновение он задумался, плотный, грузный мужчина, казавшийся в полутьме почти квадратным.

— Моя старуха посидит с ней, но не сможет сообщить девочке такую дурную весть. В одиночку точно не сможет. Кто-то должен помочь ей. — Он посмотрел на Карсона. — Ты ведь собирался к ним сегодня. Кэтрин сама говорила, когда заходила ко мне купить картошки.

Карсон кивнул:

— Думаю, ты прав, Билл. Давайте унесем Делавана.

Сторм и двое других мужчин подняли тело и двинулись вдоль улицы.

— Заскочу в лавку, — сказал Робинсон. — Жена будет готова через минуту или около того.

Карсон отправился следом за Робинсоном. Уивер семенил, пока не попал в шаг с редактором. Потом пододвинулся ближе и сказал, понизив голос:

— Я сообщил Пёрвису. Он пошлет в город кого-нибудь из своих парней.

— Я вернусь в редакцию, как только освобожусь, — ответил Карсон.

За спиной у него застучали шаги, и женский голос закричал:

— Папа! Папа!

Уивер и Карсон обернулись.

Кэтрин Делаван бежала через улицу, рыдания застряли у нее в горле. Она попыталась проскочить мимо, но Карсон остановил ее.

— Нет, Кэтрин, — сказал он. — Останьтесь с нами.

Она уцепилась за него.

— Вы так долго не приходили, и я вышла посмотреть…

Он прижал ее к себе, неловко пытаясь утешить.

— Вы не знаете, кто…

Карсон покачал головой:

— Было темно.

Робинсон, тяжело ступая по пыльной земле, подошел к ним.

— Может быть, она захочет посидеть в лавке, — предложил он. — Моя жена уже там.

Девушка отстранилась от Карсона.

— Нет, — сказала она. — Я хочу вернуться домой. Там осталась Марта. С ней мне будет лучше. — Она приложила платок к глазам. — Вы отнесете его домой?

— Да, мисс. — Голос Робинсона был понимающим, почти мягким. — Как только… через час или два.

Она подошла ближе, взяла Карсона под руку, и они направились на запад, к дому, где ужин ожидал человека, которому уже никогда не придется есть.

Часы на стойке бара показывали десять, когда Карсон толчком открыл дверь в «Полярную звезду».

Зал был заполнен лишь наполовину, и Карсон отметил в толпе горстку всадников Феннимора: Клэй Даффи, Джон Ноблз, Мэдден и Фэреди сидели у стойки, Сондерс и Дауни лениво перебрасывались в покер. Остальные посетители были с других ранчо или из города.

Карсон прошел к стойке и подал знак бармену.

— Что будешь? — спросил тот.

— Феннимор где-то здесь? — вместо ответа поинтересовался Карсон.

— Ты, видать, ни в грош не ставишь свою жизнь? — проворчал бармен.

Голос Карсона обратился в лед:

— Феннимор здесь?

— В задней комнате, — кивнул бармен.

На мгновение в зале повисла тишина, но тут же сменилась обычным перезвоном голосов, стаканов и покерных фишек. Два-три посетителя улыбнулись Карсону, когда он проходил мимо, остальные не повернули головы и не изменили выражения лица.

Не постучавшись, Карсон толкнул заднюю дверь и вошел в прокуренную комнату.

Трое мужчин за круглым столом, украшенным двумя бутылками виски, подняли на него неожиданно пустые, недовольные взгляды: так бывает, когда разговор прерывают на полуслове.

Одним из троих был Феннимор, внушительного сложения мужчина с прядями черных волос, выбившихся из-под широкополой шляпы. По бокам от него сидели Куинн и Бин.

Долгое мгновение они смотрели на Карсона в ничем не нарушаемой тишине. Первым ее нарушил Феннимор.

— Что тебе нужно? — спросил он, словно плеткой хлестнул — жестко и холодно, пропитав ядом каждое слово.

— Пришел узнать, что делают власти в связи с убийством Делавана.

— Ах вот как, — медленно проговорил Феннимор. — И что, по-твоему, нужно сделать?

— Я хочу, чтобы нашли того, кто это сделал.

— А если мы не найдем?

— Я объявлю, что вы не хотите его искать. На первой полосе «Трибьюн».

— Послушайте, Морган, — вступил в разговор Куинн. — Вы не в том положении, чтобы такое говорить. Вы сами объявлены в розыск за убийство.

— Вот он я, здесь, — ответил Карсон. — Хватайте меня.

Ни один из троих не дернулся с места. Феннимор быстро облизнул языком верхнюю губу. Раскрасневшееся от виски лицо Бина обесцветилось до болезненной белизны.

— Нет? — спросил Карсон. — Ну хорошо. Тогда…

— Куинн дал тебе время до завтрашнего утра, чтобы убраться из города, — перебил его Феннимор. — Условие все еще в силе.

— Я никуда не уеду, — сказал Карсон. — Прошли те дни, Феннимор, когда у тебя все было на мази и ты мог выгнать из города кого угодно. На будущей неделе мы изберем другого шерифа, и он будет поддерживать закон и порядок на благо всех, а не одного лишь коровьего воротилы.

— Все из-за твоей проклятой газеты, — ощерился Феннимор. — От твоих паршивых статеек одни неприятности. Взбаламутил людей.

— Феннимор хочет сказать, — с усмешкой пояснил Куинн, — что вы больше не выпустите ни одного номера…

— Выпущу, — возразил Карсон. — Сегодня же. Я не буду ждать до завтра. Мы отдадим номер в печать сегодня вечером, а не завтра утром. Я расскажу в нем, как Делавана застрелили из засады, но никто и пальцем не пошевелил из-за этого. И напомню, что, когда я сегодня днем убил человека на честной дуэли, вы хотели арестовать меня за убийство.

— Не смей обвинять моих парней в убийстве Делавана, — возмутился Феннимор. — Делаван был моим другом.

— Ты хотел сказать, — уточнил Карсон, — что Делаван был твоим другом, пока не заявил сегодня Куинну, что с него хватит. После этого ты не мог позволить ему оставаться в живых.