Книга Мой личный принц, страница 76 – Яна Мелевич

Я подняла взгляд к потолку и тяжело вздохнула. Несколько дней в компании этих девиц сведут с ума самого бравого солдата. Любой мужчина спасовал перед такими клушами, стоило им только открыть рот и начать говорить. Они напоминали экзотических птичек с красивым оперением, но страшно глупые. Моя сестра на их фоне казалась настоящим гением. Во всяком случае, Амалии хватало ума пока молчать.

— Его высочество все равно будет в числе победителей, — подала голос Мали, почему-то пристально глядя в мою сторону. Я занервничала. Неужели она что-то видела?

— Безусловно, никто не сомневается в отваге принцев, — фыркнула леди Фейр, поджимая губы от недовольства.

— Дамы, попрошу не отвлекаться. — постучала по столу самописцем ее величество. — Времени осталось немного, а у нас еще ничего не готово!

Пока королева и ее приближенные обговаривал последние приготовления, я задумчиво рассматривала погрустневшую Дафну Брустер — супругу бывшего советника. После того как король Агор снял Кайзера с должности, леди Брустер постоянно пребывала в мрачных думах о будущем. Только недавно жаловалась графине Брайтон по поводу потери репутации перед королевской семьей.

«А я говорила дорогому Кайзеру, чтобы он не вмешивался в свадьбу наследника!».

Точно, точно. Я вспомнила разговор Амалии и слуги-фавна. И как он уверенно убеждал кузину в том, что советник повлияет на решение его величества. Только тогда никто не знал, что за этим предложением скрывалась страшная правда.

— Что ты подсунула королеве?

— А? — я удивленно перевела взгляд на Мали, подошедшей ко мне незаметно.

Кузина сделала вид, будто мы прогуливаемся по кабинету и мило беседуем о будущем турнире, шагая рука об руку. В умении владеть собой, когда того требовали правила и личная выгода, Амалии не было равных. Сейчас сестра прошлась от картины «Война богов» до репродукции малоизвестного художника Гомео Вессери, словно услаждала взгляд искусством.

— Такие милые девушки...

— У графа Сент-Клера прекрасные наследницы. Амалия будет очаровательной королевой.

Десяти шагов не пройти, чтобы не обсудили вдоль и поперек. Мы с Мали встали у статуи полуголой богини, и я отвела взгляд от открытых участков тела. Почему-то сразу вспоминались поцелуи Эрика, его шепот, руки, ласки.

— Да очнись ты! Выглядишь, как влюбленная дуреха! — зашипела сестра на ухо, заставляя вздрогнуть.

— Тебе заняться нечем? Вроде должна готовиться к роли первой леди на турнире, поцелуй которой заслужит победитель, — раздраженно ответила я, искренне желая Эрику проиграть брату. Пусть будет на втором месте, а не первом. Нет, я, конечно, не сомневалась в своем муже...

Боги, Далия, не превращайся в клушу!

— Списки, я видела. Ты с ними что-то сделала, — прошипела Мали.

Вот здесь меня словно обухом ударило. Никогда не думала, что сестра способна подмечать такие вещи. Всегда всю жизнь я была умнее. Дар познания — это не шутки. Я моргнула, ошарашенно смотря на кузину, которая продолжала сверлить меня взглядом. Разум как будто прояснился после долгих дней пребывания в спячке, заработав с удвоенной силой.

«Ты можешь внести туда МакГиннеса и его сопровождающих?».

Сегодня утром герцогиня в очередной раз мельком прошлась по приглашенным на турнир. Среди них были не только великие семьи Данмара, но и заграничные послы, консулы, несколько священнослужителей из Раема, присланных Священным синодом. Шангрией управлял конклав местных кардиналов-протестантов, во главе которых стоял Руперт МакГиннес. Именно его Эрик просил включить в списки, помимо сопровождения. Я вся издергалась, беспокоясь об этом факте, но леди Дюваль ничего не заметила.

— Вчера отец спрашивал меня о свадьбе с Абелем, — еще тише добавила сестра, крепко вцепившись в меня. Ее ногти чувствовались сквозь кружевной рукав моего платья. — Если из-за твоих игр она расстроится, я тебя прикончу!

— Боишься не стать королевой или того, что он выберет другую при случае?

Мои слова больно ударили Амалию, словно я хлестнула ей пощечину. Щеки залились румянцем, и кузина отступила на шаг, тяжело дыша, сминая муслиновую юбку своего желтого платья. Мы с неприязнью посмотрели друг на друга. Вся жалость к Мали разом испарилась, стоило только старым обидам взять верх над здравомыслием.

— Думаешь я не в курсе, как ты выиграла отбор? Или твоих попыток вызвать ревность у его высочества флиртом с Эриком? Полагаю, в тот вечер ты не планировала никакой встречи в нише, верно? Испугалась, что Абель не спустит этого тебе с рук!

Мой голос стал громче, и дамы резко замолчали, поворачивая к нам головы. Они принялись любопытством смотреть на нас, ожидая скандала, который после можно будет обсудить между собой. Я привела в порядок дыхание и вновь повернула голову к сестре, сжимающую кулаки от злости.

— Любовные зелья, глупые выходки, попытки манипуляции, сцены ревности! Это так ты добиваешься взаимности, Амалия? — разочарование затопило сердце.

Вскоре после свадьбы дядюшка Себастьян рассказал мне о том, что произошло в библиотеке — недоразумение. Граф считал, будто бы наследник трона мне милее, чем принц Эрик. Попытавшись поговорить с Амалией, получилась привычная ссора. Сестра вспылила в очередной раз и надумала глупостей. Когда дядюшка случайно обмолвился о том, что принц Абель отправился в библиотеку, Мали просто сорвалась с цепи. Бросилась следом, ведь прекрасно знала мое местонахождение.

Амалия опустила голову и светлые пряди скрыли лицо шелковистой волной, пряча его выражение. Целую минуту мы стояли, ничего не говоря. Но затем Амалия резко выпрямилась, шагнула ко мне вплотную и процедила:

— Ты всегда была первой. Во всем. Неподражаемая Далия, умница и гордость рода Сент-Клер!

Я вновь оглянулась, а затем схватила Мали за руку и, игнорируя сопротивление, повела за собой из кабинета. Десятки пар глаз следили за нами, пока двери не захлопнулись, и мы не вышли в пустой коридор, остановившись у приоткрытого окна. Прохладный осенний ветер чуть шевельнул волосы, прикасаясь к коже и заставляя ежиться. Мали обняла себя за плечи, а я устало вздохнула, делая круг, дабы успокоиться.

«Пламя любви рождается из доверия и пробуждает истинную силу» — вспомнились строчки из дневника королевы Фионы. Не знаю, почему они так впечатлили. Наверное, потому что их можно было применить к любой ситуации, завязанной на человеческих отношениях.

— Я не думала, что Эрик придет, — вдруг услышала я и замерла на месте, удивленно обернувшись к Мали.

— В смысле?

Кузина вздохнула, поворачиваясь ко мне лицом и прислоняясь к подоконнику.

— В ночь, когда вы с Эриком встретились, он не должен был приходить. Я отправила к нему служанку с запиской, где просила отменить свидание. Абелю ведь все равно, влюбленность он показывал лишь на людях, — пожала плечами Мали, коснувшись пальцем засохшей ветви бесцинии, стоящей в одной из ваз. Через секунду появилось несколько почек, готовых выпустить листья.