Онлайн книга «За тридцать тирских шекелей»
|
– А радиолу ты где взял? – наконец перебил его оперативник, который до этого терпеливо слушал ту пургу, что нёс задержанный. – Какую радиолу?! – осекся Крот. – Какую тебе Синий отдал на продажу. – Да не было никакой радиолы… – А кожаное пальто? А часы «Полет» позолоченные? А пара серег, колечко и кулон? – Да вы что-то путаете, товарищ следователь… – Так, может, пригласить приемщика ломбарда на опознание? Такая осведомленность несколько смутила задержанного. Он понимал, что со своей биографией даже по не очень тяжкой статье может получить приличный срок. – А неоднократный сбыт краденого – это уже не просто сбыт краденого! – Лобов подлил масла фактов в огонь его опасений. – Это соучастие в кражах, совершаемых по предварительному сговору. Ферштеен? Задержанный вздохнул, перестал разыгрывать приличного гражданина Подземельева и превратился в профессионального вора по кличке Крот. – Я только одного не пойму, гражданин начальник, – устало сказал он, расслабленно откидываясь на спинку стула и закладывая ногу за ногу. – Почему отдел особо тяжких? Я еще для вашего интереса ничего и не наработал. Неужели вы за это барахло туфтовое на меня охоту открыли? Не может такого быть. Наверняка вам от меня что-то другое надобно… – Молодец, Крот, – похвалил Лобов. – Чувствуется, что человек ты опытный. А помнишь убийство в Стрельне? – Так это когда было? – удивился Крот. – Уже больше десяти лет прошло! – Я у тебя не спрашиваю, сколько лет прошло, – настаивал Лобов. – Помнишь, или нет? – Помню, чего не помнить. Мишу Чеха тогда завалили, а с ним еще четверых пацанов. Только я вообще в дом не зашел, я на стреме стоял. – Ну, и что ты видел? – Да ничего не видел, говорю же, в дом не заходил. – Ладно, а что ты слышал? – Да, и не слышал ничего… – А когда они вышли, что сказали? – Так они не вышли… Я ждал, ждал, а потом убежал от греха… – А чего ж тогда убежал? – Не знаю, – глаза у Крота забегали. – Вот смотри, – Лобов нарисовал на листке кривоватый домик. – Сюда твои кореша зашли. А ты остался снаружи, – он нарисовал рядом огурец с кружком вместо головы и четырьмя палочками на месте рук и ног. Крот внимательно наблюдал, беспокойно ерзая на стуле. Почему-то рисунки, даже весьма далекие от художественного совершенства, оказываются для простых воровских натур более убедительными, чем самые логичные словесные построения. – Они зашли и не выходят. Что тебе надо делать? Или ждать, или зайти и посмотреть! Так? – Ну, так… – А ты поворачиваешься и бежишь. Что-то тут у тебя не сходится. Может, ты тоже в мокрухе участвовал? – Да ни в чем я не участвовал! – Крот в сердцах махнул рукой. – Меня тогда три дня в КПЗ продержали и крутили со всех сторон, но ничего на меня не нашли. Допросили как свидетеля и отпустили. – А что ты в окно видел? – не успокаивался оперативник. – В окно? – Крот замялся. – Вы что, в дурку меня засунуть хотите? – Да нет, просто скажи. – Я говорил уже корешам. Они решили, что я колес наглотался и галюники пересказываю. А я никогда на колесах не сидел. Только кто поверит?! – Я поверю. Давай, рассказывай, что видел. Крот посидел, глядя в пол, потом поднял глаза, как будто решился броситься в омут. – Не было их долго. Я в окно заглянул, а там тусклый свет горит и стоит этот, ну, который весь в железе… Рыцарь, короче! И мечом машет: одного по башке – раз, и на две части развалил, второго наискось по плечу – и у того верхняя часть тулова съехала… Вот тут-то я повернулся и побёг, и даже не помню, как дома оказался. Меня, прям, трусило, бутылку водки засадил и заснул. А утром меня взяли… – А кто ж это был? – доброжелательно спросил Лобов. – Что за рыцарь? – А че? Верите, что я его видел?! Или прикалываетесь? – Конечно верим! Ты ж врать не будешь… Крот испытующе посмотрел на улыбающегося опера, и раздосадовано махнул рукой. – Откуда я знаю, что за рыцарь? Рыцарей-то не бывает! Но я его там видел! Видел, как он мечом махал, видел, как он всех рубил. И Миша Чех там лег, и пацаны его. Оттуда ж никто не вышел! Если бы я не сделал ноги, он бы и меня… – А с кем вы разбираться пошли? – Да с кем… Приезжий один был, Голован кликуха. Он наших ребят на дело взял, а потом их сгоревшими нашли. Ну, ежу ясно – делиться не захотел, вот и пошли с него спросить… – Ну, спросили? – Похоже, он с них первым спросил. Да так, что никто не вышел. – А где сейчас этот Голован? Крот замялся. Разговор о давно минувших днях плавно переходил в день сегодняшний. А, в отличие от старых дел, новые способны принести массу неприятностей. Но деваться некуда. – Да, говорят, здесь он, в Питер приехал. Свои дела крутит внаглую, на чужую территорию лезет, беспредельщик, короче. – Где его найти? – быстро спросил Лобов. – Не знаю. Он с нашими пацанами дел не имеет, шифруется. Свои расклады, свою кодлу из Москвы привез. Правда, я его с двумя здоровенными мордоворотами раз видел, они с Тузом тёрки тёрли. Но, по слухам, Туз обломался… Крот помолчал. – Я потом одного мордоворота встречал в пивнухе на Марата. – Давай съездим, покажешь! Крот нехотя кивнул. * * * Пивной бар «Встреча» имел, мягко говоря, не очень хорошую репутацию. А если не смягчать, то очень хреновую. Его завсегдатаями были не передовики производства, не примерные семьянины, не добросовестные труженики, не спортсмены или артисты, а совсем наоборот – пьющий маргинальный люд полукриминального и криминального толка. И Леха Ковбой, у которого за плечами имелись две судимости, соответствующий вид и манеры, в эту среду прекрасно вписался. Подобная публика принимала его за своего, а некоторые его знали по зоне или по воле – неважно. Важно то, что никто не знал засекреченной части его биографии, обнародование которой могло стоить уважаемому босяку жизни. Леха стал проводить во «Встрече» целые дни, приносил сухую астраханскую воблу и самогон в спрятанной за пазухой фляжке, угощал приятелей, знакомых и незнакомых, быстро расширил круг знакомств… Всё говорило за то, что Ковбой осторожно подбирает подельников для очередного «дела». Но спрашивать и уточнять желающих не было: за лишние вопросы могут отрезать язык вместе с головой! Через неделю капитан Лобов знал, что «здоровенные мордовороты», как их называл Крот, это – братья-близнецы Молот и Серп. Про них было мало известно: неразговорчивые, контактов ни с кем не поддерживали, заходили нечасто, пили пиво с водкой, курили, беседовали между собой. Жили где-то неподалеку, чем занимаются – никто не знал, но ясно было, что не работают на заводе имени Кирова или на расположенной в соседнем квартале овощной базе. |