Книга Шахта Шепчущих Глубин, Том II, страница 72 – Евгений Астахов

Глаза застилает алая пелена. Родственница той, что накрыла меня во время МК в пещерах. Отвратительное чувство. Внутри твоей головы двигают мебель, по-хозяйски кладут ботинки на кровать, обживаются. А ты бессилен помешать.

Всё тело переполняет дикая ярость и вместе с тем безграничная мощь. Старший Разум оказывается ближе всего, вдобавок третий уровень способности позволяет мне немного противостоять контролю ракшаса. 27 % резиста, как никак, при текущих параметрах мудрости и интеллекта.

Я почти могу его направлять. Не управлять, но, скажем так, подкидывать идеи. Чуть-чуть поворачивать. Родео на быке, только без страховочных ремней и матов на полу.

Эта розовая тварь назвала тебя пятнистой лягушкой! И ещё земляным червяком! — думаю я в сторону демона.

Что-то инородное влезает мне в голову. Как насекомое ввинчивается через ухо.

«Убей их всех!» — с апломбом произносит вновь пришедший.

Ракшас посылает его в пешее эротическое путешествие. Мол «без сопливых разберёмся». «Чем я по-твоему занят?!» И всё такое.

«Выкидыш Бездны не достоин управлять этим телом. Я заберу его себе!»

Демон отвечает оглушающим рыком и ускользает в Теневой сдвиг. Злопамятность от кинжала. Амлификация. Все действия даются ему с трудом. Он продирается через один ментальный щит за другим, но с каждым мгновением всё тяжелее. И вскоре увязнет в этом болоте. Тогда Старший Разум и заполучит мою тушку.

Особенно тяжело активировать атакующие способности. Босс закрывает их от нас непробиваемым барьером. И потихоньку пытается взять контроль на себя.

Моё тело вместе с ещё одним клоном превращается в ураган из стали. Вдвоём мы перекраиваем кору головного мозга по-новому. Пластаем, режем, пронзаем и рубим.

Где остальные клоны? Почему они не дамажат босса? Я вижу мимоходом, как тени рвутся к моему отряду. Твою мать!

В меня втыкается стрела Маджестро. Огненный сгусток тифлинга опаляет шевелюру, едва не угодив в лицо. Хорошо, Фобос сухой, а то лечил бы босса. Внизу нечленораздельно орёт Эйс и пытается подобраться поближе, чтобы можно было начать процесс моего убийства.

Ракшас окончательно вязнет в ментальных силках. Наше оружие замирает в воздухе. Лишь капли ликвора стекают с лезвий, медленно капая вниз. Демон беснуется, пытается разорвать псионические узы, но всё напрасно.

«Наконец-то», — ментальный голос незваного гостя звучит довольно. «Я хочу, чтоб…»

Столп огня и звука вырывается из туши Эрлатторна. Высоким гейзером бьёт в потолок. На миг пещера освещается, как днём. Жертва огненной пилюли заходится в безмолвном крике. Будто огромный обиженный ребёнок он сучит ногами и вопит басом. Жар опаляет мне лицо. Я-то боли не чувствую, я же не у руля, а вот ракшас злобно шипит и отшатывается. Пещеру трясет. Землетрясение на 4 балла минимум.

Фигура, объятая пламенем, вылетает из тела босса, словно пробка от шампанского. Вместо рук — обрубки по локоть. Она быстро скрывается в растворе, который сбивает огонь.

Фурия! — пронзает голову мысль. Вот, что она затеяла. И хоть я и знаю, что смерть в Виашероне — не конец, сожаление и страх на миг накрывает меня. С ней всё будет в порядке. С ней. Всё. В порядке.

Минус пятнадцать процентов ХП твари. А главное, связь слабеет, как барахлящая рация я улавливаю только часть слов-мыслей мозга-паразита. Рука вырывается из невидимых пут и вгоняет кинжал по рукоятку в плоть Старшего Разума.

Волна, познакомься с дамбой!

Эквиракс показывает свои зубы.

Чёрный луч прошивает Эрлатторна насквозь и уходит в дно бассейна.

Весь накопленный за десять секунд урон повторно вливается в босса.

Чудовищный мозг опадает на землю, и я вместе с ним.

* * *

В глазах плавали красные круги. В ушах звенело. В носу стоял аромат горелой плоти. Руки… руки кипели, словно их засунули в чан с магмой. Слово подставили под действия лобзика. Орчанка с хрипом заняла сидячее положение. Кожа на лице саднила от ожога. Она бросила взгляд вниз и лучше бы этого не делала.

Из запёкшегося мяса торчали кости. Руки заканчивались чуть ниже локтей.

Сам Старший Разум спас её. Иронично, но всё кроме того уголка, где скрывался пси-узел имело неплохую защиту от огня. Именно стенки мозга приняли на себя основную волну жара и пустили её не в стороны, а вверх. Полёт она не запомнила. Падение в раствор тоже.

Режим боя никак не заканчивался. Странно.

— Все живы? — прохрипела Фурия.

— Мама, роди меня обратно, — жалобно простонал Деймос.

— Поддерживаю вас, коллега, — просипел Фобос.

— Пиздец, — коротко и ясно суммировал ситуацию Эйс.

Нихера не чувствуют боли, а всё прибедняются, — злость охватила орчанку.

— Едва жив, — откликнулся Маджестро.

— Гвин?

— Эй, Гвин?

— Фрейм вроде оранжевый. Где он там? — первым включил мозг Фобос.

— Вы всё-таки сделали это, бездари, — проскрипел Убасск где-то позади. — Вы убили бога-паразита!

— Угу, миллион муравьёв может затоптать слона, — ухмыльнулся минотавр.

— Примите же вашу награду… — он торжественно развёл руки в стороны.

И знакомый луч тени выстрелил по земле в Эйса. Здоровяк опал волной праха.

— Смерть! — голос лича взорвался экстазом.

Первым среагировал кенку. Стрела впилась в туловище алхуна. Ударилось, как о лист железа, и упала на землю.

Фурия со стоном боли поднялась с колен.

Чтобы что? Бодать его головой?! Наступить на ногу?! Укусить за разложившийся нос?!

Защищать своих, — ответила она самой себе.

Провокация.

Взгляд монстра упёрся в неё и скользнул дальше, оглядывая остальных. Он зашёлся сухим щёлкающим смехом.

— Ваше оружие бессильно здесь, глупцы. Сталь мне не помеха!

— Говорил же будут проблемы, — вздохнул Маджестро.

— А магия? — раздался шёпот отовсюду.

Шесть воздушных лезвий посекли фигуру Убасска. Шесть пар рук, охваченных электричеством, вонзились в него.

Умертвие с изумлением уставилось на кисть в медной перчатке, пробившую его сухое тело. Она ещё искрилась молниями. Лич раскрыл рот, чтобы что-то сказать. И рассыпался пылью и бинтами.

— Ни на минуту вас одних оставить нельзя — хмыкнул дроу.

* * *

Раны покрылись свежей розовой кожей и дико чесались. Фурия тёрла культями по доспехам, урча от удовольствия.

Соседская дворняга такие же звуки издавала, когда уши чесала задней ногой.