Онлайн книга «Окаянные девяностые»
— Нет, не надо, мне их по жизни хватает. — Короче, Володя, бросай свою Муму и зови Рэмбо с Вилом. Жду вас в бильярдной, есть серьезный базар, тысяч на 100 баксов! — распорядился Сова. Искать Галлиева и Рэмбо Стрельцову не пришлось, оба находились неподалеку, в летней беседке и резались в карты. Услышав про 100 тысяч долларов, они забыли про игру, поспешили в бильярдную и застали Сову за странным занятием. Вместо шаров он выставил на бильярдный стол тарелку с бутербродами, рюмки и, разлив водку, предложил: — Разрешаю расслабиться и взять на грудь. Озадаченные таким началом телохранители выпили и, закусив, ждали, что последует дальше. Сова продолжал интриговать, убрал со стола бутылку, тарелку, рюмки, снял с полки рыжий и белый шары, взял кий и покрутил им. Рэмбо с возрастающим интересом наблюдал за ним и, подмигнув Галлиеву, с ехидцей заметил: — Ну ты, Сова, прямо как Чапай. Так может я картошки притараню? Галлиев хохотнул и брякнул: — Ну, а я за Анкой смотаюсь. Сова усмехнулся, снял с полки шары, расставил на столе и примерился кием. Стрельцов внимательно наблюдал за ним, его лицо все больше мрачнело, и хмуро обронил: — Что, война намечается? Сова опустил кий и, покачав головой, ответил: — Зачем война, если можно обойтись маневрами. — Это как же? — А так, надо одним ударом выиграть всю партию! — продолжал говорить загадками Сова и хлестким ударом загнал рыжий шар в среднюю лузу. — И кто же этот шар? — уточнил Стрельцов. — Харлам. — Давно пора, зажился гад на этом свете! — поддержал Рэмбо. — У меня руки на них давно чешутся! — оживился Галлиев и поинтересовался: — А которого из них, Сова? — Младшего, Пашку. Завалим его, потом со Стариком и остальными шавками будет проще. — А чо, за такие бабки можно за компанию вальнуть и папашку. Могила по нему давно плачет, — загорелся Рэмбо. — Не гони лошадей! — осадил его Сова и пояснил: — Тут надо устроить все по уму. И первое, чтобы наши рожи в этом деле не засветились. — Это как же? — А так, убрать Пашку чужими руками. — Ну, и на хрен мы тут собрались, если бабки другим перепадут? — потерял интерес Рэмбо. — Опять ты бежишь впереди паровоза, дослушай до конца! — начал терять терпение Сова. — Ладно, молчу, базарь дальше. — Вальнем Пашку мы, но надо так вальнуть, чтобы ни старший Харламов, ни Гасан не могли кинуть нам предъяву. — Слушай, Сова, я чо-то не просеку этих ходов? — запутался Галлиев. — Ну че тут непонятного? Они не должны косить на нас! — А на кого тогда? Сова выдержал многозначительную паузу и объявил: — На Мецената! У Галлиева отвисла челюсть. — Ни хрена себе?! Вот это крутой замес! — только это и мог он сказать. — Не то слово, Вил! Классная подстава! Если Меценат сцепится с синяками, то мы опять будем в дамках! — восхитился Рэмбо. — Палыч, наверно, придумал? — предположил Стрельцов. — Володь, ну какая тебе разница, наше дело найти крысу рядом с Меценатом, под него подтащить бригаду, а потом концы спрятать в воду. — Бригаду, однозначно, надо искать на стороне, вот только где? — задался вопросом Галлиев. — А чо далеко ходить, подтянем курганских. Я могу с Саньком перетолковать, мы с ним в корешках ходим, — вызвался Рэмбо. — Рискованно, слишком близко! — отверг его предложение Сова. — Близко, далеко это не решит проблемы, здесь нужен другой подход. К Харламову лучше подбираться с длинного конца, — размышлял Стрельцов. — Какого, какого, длинного? Ха-ха, — расхохотался Рэмбо и, подмигнув Галлиеву, спросил: — А сколько тот конец сантиметров? — Помолчи! — цыкнул Сова и обратился к Стрельцову. — Давай дальше, Володя! — Надо влезть на бизнес, — канал Харламовых и Мецената. Запустить по нему бригаду, потом вывести ее на Екатеринбург и на Пашку, а дальше уже дело техники. — Туфта все это, Вован! — отмахнулся Рэмбо. — Слишком сложно и нет гарантии, шо Пашка клюнет, — согласился с ним Галлиев. — Не скажите, в последнее время почти все сделки идут через Пашку. Если подкинуть серьезную наживку он обязательно клюнет, — стоял на своем Стрельцов и предложил: — А подставу лучше всего начать с Прибалтики. — Легко сказать, а как сделать? — задался вопросом Сова. — Меценат и Харламовы гонят цветмет и редкоземы через Эстонию, так ведь? — Ну гонят, и чо? — А ты знаешь, кто на них работает в Эстонии? — Есть там один хитрожопый еврей — Биберман. — Вот к нему и надо искать подходы. — А чо, вариант, может сработать! — загорелся Сова. — Но заходить к Биберману надо через иностранца, чтобы на нас даже Меценат не мог подумать. — Иностранец, говоришь? Найдется, и не один! Молоток, Володя! Чувствуется, в КГБ учили не только палить, но и мозгами шевелить, — похвалил Сова. — Палят в тире, а нас учили стрелять на поражение, — холодно заметил Стрельцов. — Ну ладно, Володя, не лезь в бутылку, это было вчера, а сегодня мы в одной лодке. — Вот только гребем не туда. — Какие рулевые, так и плывем. Я после четвертого курса в стройотряде пахал на БАМе, строил дорогу в светлое коммунистическое будущее, а приехал в дикое капиталистическое настоящее. А в нем, Вова, ЧЧВ — человек человеку, нет, не брат, как нам раньше говорили старшие товарищи, а волк. Стрельцов промолчал. Сова свернул разговор, снова разлил водку по рюмкам и заметил: — Я вот что скажу, братва, хоть время сейчас сволочное, но мы не сволочи, поэтому выпьем за упокой души грешника Пашки Харламова! Галлиев и Рэмбо поддержали его. Стрельцов не стал пить и вышел из бильярдной. — Кэгэбэшник недобитый, — буркнул ему вслед Рэмбо. — Чистоплюй хренов! У нас таких в Чечне на подхозе держали! Брезгует нами! — завелся Галлиев. — Вил, угомонись! — осадил его Сова. — Чо угомонись, та хто он такой? Я в Чечне воевал, а он где? — Не знаю, как ты там воевал, но если бы не Вовка, то Палыча положили бы в Италии. Тебя почему-то рядом не оказалось? — Та я… — Хорош, Вил, кончай базар! — положил конец перепалке Сова, налил водку в рюмку, выпил и вышел из бильярдной. |