Книга В омуте страстей, страница 16 – Елена Бурунова

Впервые за три месяца я спала, как убитая, и проснулась счастливая как – никогда. Жаль, что мой так хорошо начавшийся день испортили в школе.

Не успела я войти в учительскую, как от меня отвернули носы. Полный игнор весь день.

Потом Анжелика Ларкина подошла и всунула мне ключи.

- Отдайте, Алёшке! – сказала она, злобно сверля глазами.

- Анжелика, а вы, что отдать не можете? – держа в ладони когда-то потерявшееся ключи, спросила я.

- Вы теперь с ним, вот и отдавайте, - грубила мне ученица.

Мне стало не по себе. Я совсем забыла, что Алёша и Анжелика спят вместе. Ну, или спали. Двоякие чувства поселились во мне. И ревность и жалость. Видно, девочка влюблена, а я влезла. Старая дева, разбила пару больше подходящую друг другу.

- Анжелика, я не знаю, о чём вы? – я попыталась с ней объясниться.

Но вместо, внимания, услышала:

- Я вас ненавижу, Виктория Павловна! – и она убежала.

Потом меня вызвала директриса. В кабинете сидел военный. Я так поняла отец Алёши. Я села на кресло рядом с ним. Боже, что я надела? Какой скандал!

Его отец пристально рассматривал меня, а я дрожала всем телом. Вот от кого у Алёши такие пронизывающие глаза. Сын очень похож на отца. Его копия в юности.

- Я вызвала вас, Максим Валерьевич, чтобы разрешить сложную и интимную проблему в нашей школе, - начала Зинаида Сергеевна. – Я понимаю, вы имеете право негодовать и злиться, но мы обещаем вам уладить все вопросы.

- Я пока ничего не понимаю, Зинаида Сергеевна, - чётко по – военному говорил отец моего мальчика. – Мой сын, не успевает в школе?

Он ничего не знает. Значит, это директриса вызвала его, а не он пришёл с жалобой на растление несовершеннолетнего сына классным руководителем. Я выдохнула.

- Нет, ваш сын прекрасно учится. Это другая проблема. У него интимные отношения с нашим педагогом, - рубила с плеча директриса.

- С каким педагогом? – нервно воскликнул Максим Валерьевич.

- С Викторией Павловной, - сдала гадина.

Отец Алёши облегчённо выдохнул и посмотрел на меня. В глазах не было гнева.

- Фу, я подумал, что мой сын из этих! Не пугайте, меня больше так, Зинаида Сергеевна, - улыбаясь, он рассматривал меня уже с ног до головы.

Оценивал. И, похоже, я пришлась ему по вкусу. Наша директриса не знала, что у отца и сына не вполне родительские отношения. Отец не запрещает сыну ничего. Он доверяет ему и в личную жизнь давно не лезет.

- Вы не поняли, наверное? Вот смотрите! – она включила планшет и подала родителю.

Я краем глаза видела, свои художества в ночном клубе. Танцы и пляски. Потом драку. Кто же такой сам себе режиссер. Кто так постарался.

Максим Валерьевич посмотрел. Выключил и отдал обратно директрисе.

- Я вас совсем не понимаю, Зинаида Сергеевна. Что вы мне пытаетесь, показать этим видео? Мой сын заступился за честь дамы в клубе. Я рад, что всё-таки недаром прошло моё воспитание, и я вырастил настоящего мужчину.

Секретарша доложила, что Ольшанский младший ожидает в приёмной.

Заходит Алёша, директриса на него:

- Алексей, какие у вас отношения с Викторией Павловной?

Он пожимает плечами и честно говорит:

- Дружеские.

Она уже брызжет слюной от злости.

- Говори правду! Ты спишь с ней?

- Это моё личное дело, Зинаида Сергеевна.

Тут не выдерживает отец. Он встаёт с места. Окидывает директрису недобрым взглядом.

- Не смейте кричать на моего сына, - громким командным голосом, говорит Максим Валерьевич. – Он уже не мальчик и сам решает с кем ему спать или не спать. Если вы вызвали меня по этому поводу, то напрасно. Отчитывать сына за любовь к женщине я не собираюсь, - он посмотрел на меня. – Я и сам за ней приударил бы, но конкуренцию сыну составлять не буду, - улыбнулся он.

Такой комплемент. Мне нравится этот мужчина. Сын весь в него.

Подходя к Алёше, похлопал его по плечу.

- Одобряю твой выбор, хороша! - и, повернувшись к пышущей злобой директрисе, сказал, - если вопрос решён, то мне здесь делать нечего. Увидимся на выпускном.

И ушёл. Но, я точно до выпускного здесь не дотяну. Зинаида Сергеевна выгнала нас с кабинета, крикнув вдогонку о внеплановом педсовете в 16.00.

В коридоре Алёша идёт со мной рядом и его пальцы то и дело пытаются коснуться моих. Мы так близко. И мне невыносимо от этой близости. Как-то отлегло от души, услышав слова одобрения из уст отца моего мальчика. Советь перестаёт мучить.

- У тебя проблемы из-за меня? – спрашивает Алёша.

- Нет. Ты здесь не причём, - говорю я, старясь не смотреть по сторонам. – Эти проблемы начались за долго до тебя.

Отовсюду на нас летят осуждающие взгляды. Хочется спрятаться от них. Ну, что я сделала? Что? Я не сплю с ним! Держу себя в рамках приличия всегда, а тут, раз дала слабину и всё. Репутация погублена. Я иду по коридору и слышу смешки учеников, злорадство учителей. Я чувствую себя прокаженной, от меня шарахаются. Не здороваются. Нет больше того уважения, что я заслужила работая на износ в этой школе. Я больше не Виктория Павловна, а Вика-секси. Омерзительно.

- Я подожду тебя, - опять говорит Алёша и пытается войти за мною в лаборантскую.

- Нет, не стоит. Педсовет это долго, - вру я, выталкивая его за двери.

- Встретимся потом? – с надеждой спрашивает он.

- Да, - бегло отвечаю и закрываю двери.

Я хотела расплакаться от унижения в кабинете директрисы, но сдержалась. Сама хороша. Дала повод так думать. А с другой стороны, какой повод? Выбежала из класса. Влепила пощечину. Повеселилась в ночном клубе. Это поводы? Это ничто перед лапаньем коленок у девочек после уроков, или приделывания детей старшеклассницам.

Сижу и гоняю мысли в лаборантской, входит Надя.

- Ну, ты даёшь! Видео с твоими танцами по всем планшетам и телефоном гуляет в школе! – громко заявляет она. – Главное вместе в клубе пили и танцевали, а снимала эта маленькая дрянь только тебя.

- Кто снимал? – выпадая из своих мыслей, спрашиваю я.

- Кто? Ларкина твоя, кто же ещё. Она там не в лучшем виде была. Сама пьяная, на стойку барную лезла танцевать. Её Ольшанский снимал, а потом тебя увидал. Как Вадик пристаёт, и всё на тебя переключился, - полезла за сигаретами опять Надя. - Вот стерва ревнивая. Стоять не могла, а видео сняла! – возмущалась подруга, закуривая.

Я открыла форточку.

- Надоели все, Надя! Ох, как надоели, - беря у неё из рук сигарету, я затянулась.

- Ты же кинула! – удивилась подруга.

- Кинула, а сегодня хочу покурить.