Книга Воспитать (мужчину) юриста, страница 37 – Юлия Еленина

— Леша, — я уперла руки в его грудь, — выйди отсюда и отвернись, пока я схожу за одеждой.

— А что я там не видел? — удивился бывший и ловко сбросил полотенце на пол. — Ты идеальна.

Я застыла, как будто меня парализовало, пока его руки проходились по телу, а потом присоединились и губы.

— У тебя такие губы, — он легко коснулся их поцелуем. — У тебя такая грудь, — Леша сжал ее руками, и от этого движения с моих губ сорвался стон.

Потом его руки переместились на ягодицы, и я поняла, что уже обвиваю руками мужскую шею.

— Леша… — я уже не говорила — просто хрипела.

— Я помню, — сказал он, подхватив меня и усадив на стиралку. — Это же ничего не значит. Но ты меня любишь, я тебя люблю, и нам хорошо вместе. В чем же проблема? — Леша уткнулся носом мне в щеку, продолжая руками исследовать мое тело. — Я люблю каждую клетку твоего тела и твоего мозга, конечно. Ивонна, пожалуйста, хватит меня мучить. Скажи…

Было так приятно, но я знала, что не могу дать ему… Ох, но как же эти губы скользнули по шее, потом по груди. Я сама потянулась к пуговице на джинсах, понимая, что обманываю и себя, и его.

В последнюю секунду, когда еще можно было остановить это безумие, меня и перемкнуло. Хватит! А то это «ничего не значит» становится слишком значимым.

Я спрыгнула со стиральной машины и подхватила полотенце, снова обмотав его вокруг тела.

— Ивонна?..

Леша, кажется, не понимал, что со мной произошло и какая блоха мне попала под хвост.

— Надо остановиться, — сказала я и оставила его в недоумении в ванной.

Дверью в спальню я хлопнула так, что даже, кажется, стена затряслась. Переодевшись, выдохнула и, сделав как можно более равнодушный вид, вышла из комнаты.

Леша привычно сидел на диване перед телевизором и только мазнул по мне взглядом, когда я вышла. Что ж, отлично — все обойдется без выяснения отношений. Я успела заварить кофе, выпить его и уже хотела начинать сама готовить, пусть это и было чревато для состояния желудочно-кишечного тракта, когда Ботаник все-таки явился. Глаза бешеные, но очки новые действительно стильные, волосы взъерошены, на щеке след от помады вроде, только она непонятного сине-зеленого цвета. И что Инесса с ним там сделала?

— Э, парень, — повернулся к нему Леша. — С тобой все в порядке?

Ботаник кивнул и нервными движениями начал доставать продукты из холодильника. Я решила его не трогать и, сев рядом с бывшим на диван, отправила Инессе смс:

«Ты что сделала с моим парнем?»

Ответ пришел почти сразу, и у меня, наверное, даже рот открылся от удивления, потому что Леша спросил:

— Что?

Я повернула к нему экран, где было написано в сообщении от соседки:

«Уверена, это был лучший секс в его жизни».

И скобочки, обозначавшие, видимо, улыбочку.

Леша ухмыльнулся, потом посмотрел на Ботаника и сказал, наклонившись к моему уху:

— Думаю, у парня другого и не было, ты же посмотри на него. Да еще с такой мамой-то, которая, скорее всего, блюла его честь похлеще, чем в монастыре настоятельница следит за молодыми послушницами.

Я понаблюдала за Ботаником, который сосредоточенно колдовал у плиты, и представила реакцию его мамы, если вдруг ей придется познакомиться с Инессой. Я бы хотела при этом присутствовать! Разукрашенная в десятки цветов, экстравагантная соседка и дама самых честных правил, в гардеробе которой только белый и черный цвета, ну, может, еще серый и коричневый.

— Скоро все будет готово, — уже вроде немного расслабившись, предупредил нас Ботаник.

Мы кивнули, и я спросила:

— Какие идеи, предложения?

— К Гончарову я бы наведался все-таки, — сказал Леша.

— Не переживай, — махнула рукой. — Скоро сам появится.

Не успела я об этом подумать, как мой телефон зазвонил. Номер незнакомый.

— Да? — ответила на звонок.

— Ивонна, добрый день, — очень дружелюбно пропел Михаил.

— Здравствуйте, — отозвалась таким же елейным голосом и стала ждать.

Гончаров тоже молчал. Может, ждал, что я сейчас начну возмущаться, мол, с какой стати за мной таскаются его работники. Михаил Юрьевич подумал немного, а потом вздохнул, поняв, что больше ничего говорить я не намерена.

— Не хотите поужинать? — наконец сказал он.

— Вы меня на свидание приглашаете? — усмехнулась в ответ.

Интересно, на сколько хватит его терпения?

— Я бы с удовольствием, — а вот и в тоне появились язвительные нотки, — но боюсь, вы предпочитаете молодых и симпатичных следователей пожилым бизнесменам.

Леша, примкнувший ухом к трубке, что мне доставляло небольшой дискомфорт, ухмыльнулся, а я таким же тоном ответила:

— Вкусы иногда меняются, и сейчас я готова изменить своим.

— Вот как?

Бывший показал мне кулак, который так и кричал: «Только попробуй поехать с ним на встречу». И тут была вовсе не ревность, а беспокойство. Ну вот, приплыли… Неужели он думает, что у меня совсем нет чувства самосохранения?

— Михаил, а как вы смотрите на то, чтобы приехать ко мне в гости? Сразу перейдем к десерту.

Теперь Леша покрутил пальцем у виска.

— Я так понимаю, что при нашем разговоре будет присутствовать ваш новый коллега и старый любовник?

— У меня нет любовников, так что место вакантно, можете претендовать.

Снова вздох. Видимо, Гончаров у нас дядя старой закалки и пошлые шутки не оценивает.

— Через полчаса приеду.

— До встречи.

Я положила телефон на столик и улыбнулась, тут же услышав сбоку:

— И чему ты так радуешься?

— А что мне делать — плакать?

Ботаник просто наблюдал, но не встревал в нашу перепалку.

— Ивонна, ты нормальная вообще? Зачем ты его сюда позвала, не зная, чего ожидать? — Леша уже вскочил с дивана и теперь мерил шагами комнату от окна до противоположной стены. — Гончаров, конечно, не идиот и предполагает, что ты не одна, но все-таки это верх безрассудства. Сама же сказала, что не стоит лезть к этой семейке, а теперь ворошишь этот улей.

— Но ведь, по сути, Ивонна Сигизмундовна ни к кому и не лезла, — встрял Ботаник. — Гончаров сам ей позвонил, сам предложил встретиться.

— Вот, — подняла я вверх указательный палец, — Иван Андреевич дело говорит. Что может быть плохого от простого обмена информацией?

Леша покачал головой и решил помочь Ботанику на кухне. Наверное, чтобы не свернуть мне шею, ведь и без него желающих полно. Но в первую очередь я подумала о другом… Все-таки можно прощать человеку многое, забывать обо всем, точнее, делать вид, что забываешь, но подвоха все равно ждешь. И сейчас мне казалось, что Леша беспокоится больше не за меня, а за свои погоны.