Онлайн книга «Очи наяды»
|
– Вот что, мне срочно домой нужно! – Надежда истолковала карту по-своему. – Спасибо вам на добром слове, а только сейчас я пойду. – Идите уж, – гадалка отвернулась, – денег за работу не беру, потом сочтемся. Надежда повернулась, чтобы уйти тем же путем, каким они пришли, но Виктор настойчиво потянул ее за рукав к другой двери, которая выходила прямо на улицу. На двери висела табличка: «Почтовое отделение № 42. Часы работы с 9.00 до 20.00, без обеда и выходных». – А говорила, что обед у нее… – хмыкнула Лиля. Они вышли на Большой проспект, немного прошли и оказались на Тринадцатой линии, где Лиля оставила машину. – Увидимся, – бросил Виктор и шагнул в сторону. – Куда? – заорала Путова, но мужчина уже исчез. Лиля подбросила Надежду до дома, тем более что дождь пошел, и та побежала к подъезду, едва поблагодарив. Надежда Николаевна успела вовремя, но взъерошенный Бейсик уже сидел у двери, а значит, муж скоро явится. Вихрем пролетев по квартире, она переоделась в домашнее, прибралась на кухне и поставила в духовку остатки вчерашней рыбы. В эту минуту в замке заскрипел ключ, и Бейсик приветственно муркнул. – Заждались уже! – Надежда, улыбаясь, выглянула из кухни. – Сейчас, сейчас… – Муж наклонился, снимая ботинки. – Ну, что делала? – Да так, прибралась немного, почитала, шкаф разобрала… – На улицу не выходила? – Да нет, дождь ведь идет. – Ну ладно… Муж скрылся в ванной, и Надежда перевела дух: пронесло. Опоздала бы на пять минут – и столкнулись бы у лифта. Ой, что было бы!.. Она не знала, что, снимая ботинки, муж заметил ее мокрые сапоги. Надо же, всего-то дошла от машины до подъезда, а сапоги замочила. Ему снова снился все тот же сон. Большой холодный дом. Повсюду книги и дорогие старинные вещи. Он идет крадучись, стараясь, чтобы под ногами не скрипнула ни одна половица, чтобы его не услышал хозяин. Уже год он живет в этом доме – мальчик на побегушках, жалкий прислужник, которому повезло: в этот дом его взяли за то, что он говорил по-немецки. В Германию его привезли в простом вагоне, как скот, но в дороге кормили, давали воды и следили за тем, чтобы старшие ничего у него не отнимали; с дисциплиной у немцев было строго. В первое время он был даже рад, что попал сюда, потому что в детском доме жилось совсем худо. Его ненавидели за немецкую фамилию, за то, что знает язык, за то, что родителей осудили как врагов народа. Детский дом не успели эвакуировать, воспитатели разбежались, и когда от немцев пришел приказ о вывозе на работу в Германию, староста включил его в список, хотя по возрасту он и не подходил – увозили с четырнадцати, а ему только-только исполнилось двенадцать. Война подходит к концу, но в этом богатом, но опустевшем доме пока ничего не изменилось. Только стало холоднее да еды меньше, но к этому он давно привык. Он научился выживать в любых условиях. Он подходит к кабинету хозяина, тихонько открывает дверь и, увидев, что в комнате никого нет, входит внутрь. Книжные шкафы, давно остывший камин, огромный глобус, письменный стол черного дерева, а на этом столе, в обитой черным бархатом коробке… В обитой черным бархатом коробке – два камня, словно два сгустка холодного синевато-зеленого пламени, которые смотрят на него, как глаза бога, зовут, манят… «Иди сюда, мы подарим тебе богатство и могущество! Иди сюда! В нас скрыт смысл твоей жизни! Иди сюда – и ты больше не будешь жалким, ничтожным, никому не нужным». Он делает шаг вперед, потом еще один… Вдруг за спиной раздается скрип двери. Он вздрагивает и оборачивается. Это хозяин. – Что ты здесь делаешь? Как ты посмел сюда войти? Хозяин подходит к нему, грозно хмурит брови и протягивает руку, чтобы схватить его за ухо… В этот момент он просыпается. Сколько лет ему снится этот сон? Сколько лет прошло с того дня? Больше семидесяти. Но сияющие глаза древней богини манили его по-прежнему, не оставляя ни на секунду… В тот далекий день он поверил, что они предназначены ему. Поверил, что если завладеет ими, если сможет прочесть скрытое в них древнее заклинание, жизнь его волшебным образом изменится, расцветет, засверкает всеми красками радуги. Он обретет богатство, могущество, вечную молодость… Вечная молодость… ха-ха! Он встал с кровати, прихрамывая, прошел в ванную, включил свет и посмотрел на себя в зеркало. Господи, какое жалкое зрелище! Он старик, жалкий, уродливый, беспомощный. Желтоватая, покрытая пигментными пятнами кожа, такая дряблая и морщинистая, как будто ее надели на него, сняв с другого человека, гораздо более крупного, чем он. Кожа с чужого плеча… ха-ха! У него еще осталось чувство юмора. Хорошо, что хоть что-то осталось. Он побрился все той же старой немецкой золингеновской бритвой – привык. Принял душ. Прислушался к своему телу. К счастью, сегодня у него почти ничего не болело. Только отвратительная старческая слабость давала о себе знать. В его возрасте это удивительное везение, но он и сам всю жизнь заботился о своем здоровье, о своем теле, потому что верил – оно ему еще понадобится. Он слегка побрызгался одеколоном, надел чистую рубашку, повязал галстук и только тогда позволил себе ежедневную радость – встречу со смыслом своей жизни. Вернувшись в комнату, он подошел к книжной полке и взял толстый том в кожаном переплете. «Молот ведьм». Книга, написанная сотни лет назад двумя инквизиторами, книга, в которой они записали свой успешный опыт по разоблачению и осуждению ведьм. Он раскрыл книгу и достал маленькую бархатную коробочку, лежащую в круглом отверстии, вырезанном в середине страниц. Открыл ее и на мгновение зажмурился от хлынувшего голубовато-зеленого света. Она здесь, здесь… никуда не делась. Одна из двух серег с большим удивительным бриллиантом. Безграмотные идиоты называли их «Очи наяды», но он-то знал их настоящее имя – «Очи Анаит». Одно око уже давно хранится у него, но не принесло ни богатства, ни могущества. А все почему? Потому что ему нужно заполучить второе. Только вместе эти камни обретают истинную силу. Старик еще немного полюбовался серьгой, ощутил, как из камня в него переливается чудесная сила, которая поддерживала его все эти годы, и взял с полки другую книгу – «Средневековые заговоры и заклятия». В ней тоже была вырезана середина, где хранился мешочек с особой травой, купленной за большие деньги у одного сибирского шамана. По весу старик почувствовал, что травы осталось совсем немного, может быть, еще на один ритуал. Значит, расходовать ее нужно бережно. |