Книга Бестиарий, страница 94 – Эль Бруно

Лида про него в беседе не упомянула и словом, поэтому она на секунду недоумевающе сдвинула брови, переваривая сказанное Фишером, но затем решила внимания на его слова не обращать и продолжила:

– Никите семь лет, он к Алине был сильно привязан. Правда, не так давно он жаловался мне, что она стала читать ему странные сказки на ночь.

– Какие? – с цепкой хваткостью обостренного внимания оживилась Саша, даже немного напугав Лиду, которая сочла чудную девицу, целиком укомплектованную в глубокое кресло, спящей или представляющей собой декор интерьера, вроде секретарши. До этого момента девушка была абсолютно неподвижна и лишь изредка посматривала на клиентку.

– Он подробно не рассказывал. Ужасы про волка, который ест маленьких принцесс.

Саша ничего на это не ответила. Кристиан задал Лиде несколько общих вопросов, поинтересовался о распорядке дня Алины, спросил, не наблюдалось ли резких перемен в ее внешнем виде. Напоследок он сказал:

– Всё выглядит, как спланированное, самостоятельное самоубийство на почве переутомления, одиночества и переоценки приоритетов. Я расследую это дело, но вам нужно подготовиться к тому, что никто ее не толкал из окна, кроме вашей собственной безалаберности.

В этот момент Кристиан Фишер Лиде нравиться перестал. Она побледнела из-за желания разрыдаться или ударить его, терзаемая этой бессмысленной, мучительной дилеммой.

Саша громко вздохнула, качая головой, и поспешила сгладить конфликт:

– Если вас это утешит, то я – другого мнения, – она попыталась тепло улыбнуться, а потом добавила: – Просто Кристиан – умный, но совершенно не проницательный. А я в людях разбираюсь лучше. Мы выясним всё возможное. Обязательно!

Но Лида нетвердо, нервно заговорила:

– Да, какое вы, вообще, имеете право!

– Это прозвучит ошеломляюще, но я – детектив, и моя задача – поиск подозреваемых. Если ваша дочь – самоубийца, что является одной из гипотез, то косвенный убийца – вы. Мне казалось, я должен информировать вас об этом.

Разумеется, я не слабоумный, и понял, что задеваю ее.

– Простите Кристиана, несмотря на его гениальность, у него абсолютно нулевой эмоциональный интеллект, – быстро сказала Саша, с искренним сочувствием глядя на Лиду. – К тому же, он ошибается. Я почти уверена, что Алину убили, и она не прыгала из окна.

Отомщенная Лида немедленно сменила направление вектора внимания:

– Вы и правда думаете, что моя дочь этого… не делала?

– У меня есть все основания так полагать, но я не хотела бы распространяться о непроверенных сведениях, – храбро ответила Саша, чувствуя, как начинает дрожать всем телом.

– Я скоро уезжаю во Владивосток, мой адрес и телефон написала. Связывайтесь в любое время, а вы… вы лучше не попадайтесь мне пока на глаза, – Лида с яростью посмотрела на Кристиана и неторопливо вышла из кабинета.

Саша, опираясь локтями о стол, сидела на месте, и еще больше, чем обычно, напоминая Крису горгулью. Она глубоко выдохнула, закрыв глаза. Некоторое время она не могла говорить, голова её немного гудела.

– Ты отвратителен, – прошептала она.

– Какое ошеломляющее открытие, – фыркнул спокойно детектив, даже не глядя на нее.

– Не можешь удержаться, да? Обязательно надо уколоть?

– Так же, как и ты не способна удержаться от бессмысленного чтения морали психопату. Но я-то – болен, а ты попросту смешна и наивна.

– Несчастное слепое создание! – покачала головой Саша. – У тебя не хватает чувства собственного достоинства банально для того, чтобы контролировать деструктивные порывы уровня бунтующего подростка.

Кристиан развернулся к ней и мягко произнес:

– А ты маленькая, сумасшедшая уродина, ни на что в мире не годная, кроме как быть излишне чувствительной, и мы прекрасно друг друга дополняем. Ты нравишься мне такой, какая есть, и я не хочу тебя переделывать, вот чем мы отличаемся. Но, насколько бы я ни был терпелив, – градус вкрадчивости в голосе повысился, – если ты начнешь критиковать мои действия с целью перевоспитания, я тебя уничтожу и буду искать замену. И найду.

Подобного рода перепалки случались, когда поступки Кристиана казались его помощнице критично противоречащими ее нормам морали. Они всегда заканчивались одинаково: Саша надолго и серьезно обижалась, усердно мстя своему боссу самыми различными способами.

– Я отказываюсь помогать тебе в этом расследовании!

Кристиан покачал головой:

– Не получится. Ты уже пообещала ей…

– Нет уж. Делай всю работу сам!

– Мы договаривались, Александра.

– Лучше бы ты никогда не нашёл меня. Лучше бы я осталась с тем дикарём, никогда больше не видя ни твоей физиономии, ни этого отвратительного города!

* * *

Всё-таки он был прав, и Саша это знала. Обида обидой, однако она никогда не могла позволить себе действовать в ущерб расследованию, и, если бы бунт продолжился, это бы обязательно произошло.

В машине Саша похрустела суставами пальцев, повертела в руках свои черные очки, пытаясь примирить себя с принятым решением. Наконец, ей это удалось, но, когда она заговорила, тон ее звучал крайне мрачно.

– Уродина я, значит, сумасшедшая?

– Ты сама нарвалась.

– Моё уродство только снаружи, Кристиан. Я ведь вижу, каков ты. Помни это.

Он ничего не ответил, но она прекрасно поняла, что попала в точку.

– Только потому, что Алина жизнерадостно выглядит на фотографиях, ты убеждена против суицида? – поинтересовался он.

– На самом деле, волшебные джинны на ушко шепчут мне все ответы, – язвительно отозвалась Саша. – Я не обнадеживаю без причин, Крис, я не дура. Всё дело в записке.

– Я тоже изучал графологию. Слишком маленькие заглавные, наклон письма вниз, к краю листа, буква «т» – копия креста, нажим сильный, решительный.

– Дело не в почерке. Послушай, что написано: «Я снимаю пальто из глины». Понимаешь символизм?

Когда Кристиан заговорил, неосознанно у него получилось прочитать это с легким выражением, которое заставило Сашу смутиться и убрать с лица нахальную рожицу.

Эмили Дикинсон, – беспечно добавил он.

– Даже в наши дни, мягко говоря, не популярная поэтесса. Не знал, что тебе известно ее творчество.

– А оно мне и неизвестно, – еле слышно пробурчала Саша, уже в который раз заметив манеру Фишера наизусть цитировать хорошие стихотворения, но решив не спрашивать причины этого у детектива. – Просто «снять пальто из глины», это, в буквальном смысле – сбросить смертность, как надоевшую одежду. Глина – материал творения.