Онлайн книга «Химеры»
|
— Прекрасная госпожа, танцуете? — рядом тут же материализовался еще один кавалер, с усиками, в перчатках, в лакированных штиблетах, с пышным шейным платком. — Это моя девушка! — возмутился герой-спаситель. — Ах, простите, не заметил, прошу разрешения… — Не танцует! — Я хотел бы спросить вашу даму… — Не танцует, я сказал! — Простите, господа, — пробормотала Амарела. — Мне надо попудрить носик. Оглушительный успех у маргерийских мужчин испугал ее не на шутку. — Стой! — Фетт через стол попытался схватить ее, Амарела шарахнулась и бросилась прямо через танцплощадку к выходу, наталкиваясь на кружащиеся пары и бормоча извинения. — Стоять! — заорал за спиной Фетт-спаситель. — Куда рванула?! Немедленно вернись! Она скатилась со ступенек и врезалась в группу молодых людей, как раз собирающихся подняться на веранду. — Осторожно, госпожа, — чьи-то руки подхватили ее. — Ноги переломаете! — Девушка, вас обижают? Сбоку горячо задышали в ухо, по спине прошлась чья-то ладонь. — Это моя женщина, скоты! — надрывался Фетт. Ба-бах! — выстрел в воздух. Что-то звонко разбилось. Взвизгнув, смолкла музыка, поднялся гомон голосов. Амарела сцепила под грудью руки и изо всей силы двинула локтем назад. Лапающий ее за задницу поперхнулся, рейна рванулась, потеряла косынку, но выдралась на свободу. И побежала так, как никогда не бегала. — Сто-ой! Ба-бах! С ума посходили! Или это я сошла с ума? Что происходит? — У-лю-лю! Лови ее, лови! — Держивора-аа! Она оглянулась — за ней ломилась толпа. С криками, улюлюканьем, с выстрелами в воздух. Женщины там тоже были, господи помилуй. Амарела неслась по освещенной улице, шаря глазами, куда бы свернуть. Би-ип! би-ип! — сзади загудел клаксон, послышалось тарахтение мотора, Амарелу нагнал неспешно катящийся «сполох» пыльно-белого цвета. С крыльев его скалился знакомый до тошноты макабринский череп. Кто-то очень большой, поднявшись, выметнул длинную руку, и рейну, как котенка, вдернули в открытый салон. «Сполох» остановился. С передних сидений к Амареле повернулись двое, а тот, кто втащил ее, оперся коленом о заднее сидение и развернул к толпе закрепленную на кузове «аранью». — Что, бунтуем? — спросил он с веселым изумлением. — Угостить? Толпа нерешительно затопталась. — Ай-яй-яй, — посмеиваясь, он покачал головой. — Как нехорошо. Гоняете девушку, как кошку. Нашли себе забаву. А ну брысь. Белая летная куртка, майорские семиконечные звезды на погонах, гвардейский эмалевый щит с каманой на груди, мертвая голова на плече. Белокурый чуб спускается на бровь, светлые насмешливые глаза, белозубая улыбка. — Не бойтесь, прекрасная госпожа. Не дам вас в обиду. Он скинул куртку и набросил на плечи тяжело дышащей Амареле. Это было лучше всего: она стянула куртку на груди и сразу почувствовала себя защищенной. — Кавен Макабрин, двенадцатая гвардейская воздушно-кавалерийская бригада, к вашим услугам. Это Филико Лагарте, мой оруженосец, — младший лейтенант с переднего сидения улыбнулся Амареле как родной. — Васк, хватит зевать, поехали! — это ефрейтору-шоферу, пялящемуся на рейну, словно на дарский золотой запас. — Подбросим вас в город, госпожа, куда скажете. — Он сел рядом, но на безопасном расстоянии. Положил на колени белую фуражку с высокой тульей и золотой крылатой макаброй. Опять ободряюще улыбнулся: — Не волнуйтесь, госпожа, все будет хорошо. Вот еще что — суньте руку в карман куртки. — В карман? — голос у рейны оказался слабеньким, как у девочки. — В карман куртки, ага. В правый. Не стесняйтесь, пожалуйста. Мне кажется, это вас поддержит по дороге. Она сделала, как просили, и вытащила из кармана толстую полуфунтовую шоколадную плитку, завернутую в пергамент и серебряную фольгу. — Вы южанка ведь? Беженка? — Кавен, облокотившись на борт, старательно наблюдал, как бегут фонари вдоль дороги. — Угу… — промычала она сквозь шоколад. Из зеркальца заднего вида, закрепленного на лобовом стекле, смотрели на нее собачьи глаза шофера. Лейтенантик ерзал на сидении и все время оглядывался. — И у вас не оказалось денег на чашку кофе с пирожком? — Макабрин покачал головой, взглянул искоса, снова отвел взгляд. — Сколько вы не ели? У вас ни денег, ни документов… выбежали из дома, в чем есть? Она закивала. Машина дернулась, взвизгнули тормоза, рейну бросило на спинку переднего сиденья. — Васк, твою мать, смотри за дорогой! Ушиблись? — он помог ей вернуться на сидение, задержал горячие пальцы на локте. — Не бойтесь, прекрасная госпожа, теперь все будет хорошо. Мы наведем порядок на Южном Берегу, вышвырнем Лестан к чертовой матери, щелкнем по носу Фервор — забудут соваться к нам. «К нам»! Рейна нахмурилась и выдернула локоть из макабринской хватки. Они уже считают Марген дель Сур своим! — Если бы нас раньше позвали на помощь, не пришлось бы вам, нежной юной девушке, пройти такие ужасные испытания. Но теперь все будет хорошо. Лавенги спустили своих псов. И даже пытались собственноручно вытащить ее, Амарелу, непонятно, правда, зачем. Ей очень хотелось расспросить Макабрина подробнее, но она боялась, что он сложит два и два и узнает в остриженной под корень замурзанной девчонке королеву соседней страны. — Фил, башку тупую отвернул, быстро! Нечего таращиться. Сейчас побежишь пешком за машиной. — Кавен разжал кулак, видимо, еле справился с желанием влепить оруженосцу подзатыльник. — Извините, прекрасная госпожа. Дисциплиной мы сегодня похвастать не можем. Рейна комкала фольгу. «Сполох» оставил позади предместья и теперь катился по городу. Кавен помолчал, сжимая и разжимая пальцы, потом спросил: — Прошу прощения за бестактность, но… какими духами вы пользуетесь? — Что? — она ожидала любого вопроса, но не этого. — Я слышал, существует такой парфюм… ну… вызывающий… как бы сказать… Макабрин, рыцарь, офицер и просто здоровенный самец, замялся. А у Амарелы в голове вдруг сложилась мозаика. — А-а… — сказала она. — О-о… — М? — он поднял бровь. — Это сагайский божок… как их там называют… забыла. Это он. Я спряталась на барже с землей. Макабрин прищурился, начиная понимать. — На барже с землей? Которая сегодня пришла в Маргерию. Дедовы люди как раз ее встречать сегодня должны. — Я была ранена, когда спряталась на барже. Этот… божок вылечил меня… я его видела. Это не парфюм, это сагайское благословление! |