Книга Химеры, страница 99 – Ярослава Кузнецова, Анастасия Воскресенская

Амарела задумалась о том, где слуа берут в этом адском пределе шерсть и красители, ничего не придумала, начала возиться с одеждой и обувью.

Хороша королева, которая даже несколько шагов нормально сделать не может.

Дверь госпиталеума отворилась, кто-то вошел. Амарела пригляделась — темноволосый, стройный, если не сказать тощий, волосы ниже лопаток — Киаран? Правой рукой он зажимал предплечье левой, с пальцев капало алым.

Киаран глянул на нее и виновато улыбнулся. Темные провалы глаз на скуластом мальчишеском лице смотрелись странно, неуместно.

— Собака укусила, — сказал он. — Поможешь? Надо замотать.

— Я не знаю, где тут бинты.

— Я принесу.

Юный слуа повозился около резного шкафчика, нимало не обращая внимания, что заляпал кровью серые плиты, потом подошел к возвышению, положил на него руку, вопросительно глянул на рейну. Делать нечего, пришлось снова бороться с треклятой человечьей природой, идти к нему, заворачивать намокший рукав, обмывать руку, резать полотняные бинты (сама чуть не пропорола себе руку ножницами), заматывать потуже.

— Снадобье какое-нибудь надо, воспалится же, — на смуглом предплечье была безобразная рваная рана, виднелись следы клыков.

— Зачем? — Киаран пожал плечами. — Зарастет, просто неудобно, я хотел замотать, вот и все.

Несложная у них тут медицина. Интересно, на что похоже родовспоможение? «Вот тебе охапка сена, и ни в чем себе не отказывай»?

Нет, я выберусь отсюда как можно скорее.

— Что за собака? Как тебя угораздило?

— У моей сестры есть псы… Не любит она меня. И собаки ее меня не любят, — Киаран потрогал узел на повязке, опустил рукав обратно — клок вырван и безобразно свисает. — Я бы ушел обратно в лес, но сегодня свадьба, надо быть в замке.

— Ты живешь в лесу?

— Ну… не живу, а так, — слуа замялся, подбирая слово. — Поживаю, да? Я люблю быть один.

Амарела с содроганием вспомнила заснеженные заросли, в которых наверняка водились всякие твари, но ничего не сказала. Жизнь и обычаи Аркс Малеума оставались для нее областью неизведанной. Она поняла только, что здесь верховодят женщины, но правит вроде бы король — вчера (или столетие тому назад) Ружмена, не поворачивая головы от разложенных на столе снадобий, сказала: «Тьяве, отойди», и страшный высоченный слуа повернулся и ушел, не сказав ни слова. Тоже мне король. А принца, его сына, между прочим, только что цапнула чья-то собака.

Рейна живо припомнила перекошенное злобой лицо бывшего — ныне покойного — супруга, и на минутку подумала, что может быть уклад слуа не такой уж и странный, привлекательный даже чем-то… если бы не назойливый запах яблок, пустые проемы окон и это тошнотворное качание — совсем не плохое место.

— Свадьба? — сказала она вслух. — Кто женится?

— Хейзе и Гваэт, они давно собирались… а теперь затишье.

— И мне тоже можно пойти?

— А ты сможешь? — Киаран с сомнением поглядел на нее. — Тебя женщины одели?

— Сама.

Он глядел с сомнением.

— Если дойдешь, то иди. Но все-таки не место тебе у нас.

— А то я напрашивалась. Скажи спасибо своему приятелю Лавенгу. Как так вышло, что ты ему должен?

— Я прятался в лесу во время инсаньи, потерялся, мелкий был. Нож меня нашел и привел домой. Отец меня чуть не убил потом, за то, что оказался в должниках у чужого, да еще высшего наймарэ. Потом-то я привык, не плутал больше.

— А что такое инсанья?

— Потом увидишь, — «если доживешь», отчетливо послышалось в конце недоговоренной фразы. Амарела рассердилась и поднялась на ноги, ее почти не шатало.

— Пойдем свадьбу смотреть, — сказала она. — Дай руку. Буду считать, что нахожусь в туристической поездке. Осмотр достопримечательностей и все такое. У вас есть достопримечательности?

Киаран глянул на нее, как на сумасшедшую, но послушно подал здоровую руку и повел рейну в коридор.

Даже сейчас, когда в голове прояснилось, крепость слуа выглядела, как кошмарный сон. Да она и была кошмарным сном — с пустыми стрельчатыми оконными проемами, в которых плыло перевернутое небо — до отказа заполненная толпой и в то же время совершенно пустая. Без Киарана рейна не смогла бы сделать здесь ни шагу. Аркс Малеум был головоломкой, пахнущей дикими яблоками шкатулкой, бесчисленное число раз вложенной в самое себя. Не место для людей.

Она подышала, зажмурившись, и храбро двинулась дальше. Шерстяное платье шуршало подолом по серым, источенным временем плитам. Под веками вспыхивали белые голубиные крылья в голубом колодце неба, бесконечно разматывающаяся осмоленная бечева, бочка с лопнувшими обручами, с завораживающей медлительностью разлетающаяся на куски. В каменном колодце звенели детские голоса. Аркс Малеум вызывал видения, сны наяву, путал сознание. Амарела крепко вцепилась в когтистую руку проводника и упрямо шла вперед, периодически сглатывая. Серебряные кольца стискивали пальцы.

— Библиотека. Оружейная. Малая столовая. Часовня.

Они могут тут читать. Тренироваться. Есть. Откуда здесь часовня?

Но Киаран увлек ее дальше.

Коридор, по которому они шли, был совершенно пуст. Его пронизывали солнечные лучи, расплываясь в млечное марево. Издалека слышалась льющаяся, как ручей, музыка.

— Главный зал.

Резные двери распахнуты настежь. В глаза бросился длинный стол, уставленный тяжелой серебряной посудой, конец его терялся в тенях, в дальнем конце огромного зала. В необозримой вышине сводчатого потолка свисали хвостами вниз серые, синие знамена. Слуа — высокие женщины в цветных многослойных платьях, мужчины — при оружии, с длинными гривами невероятных оттенков — беседовали, подходили к высокому столу, вкушали пищу, слушали музыку. На приход Киарана и Амарелы никто не обратил внимания. В толпе мелькали жрицы в сером и синем, маленькие дети носились свободно, визжали, тягали за уши полуночных гончих, прятались под свисающей до пола скатертью.

Мимо Амарелы пробежала белокурая девочка, лет семи на вид, из-под красного подола быстро мелькали башмачки, локоны выбивались из-под шерстяной шапочки. Девочка со смехом оглянулась на рейну — глаза у нее были черные, без белков, как у всех здесь. Амарела перевела взгляд на стол и поняла, что голодна.

Стало тихо. Король Тьяве встал во главе стола, высокий, страшный.

— Откуда мы пришли? — монотонно спросил он.

— Из глубины Сумерек, — хором выдохнули в зале. Эхо гуляло под сводами.

— Кто мы есть?

— Потомки Отверженных, Охотники, Живущие в Тени, Идущие По Следу.

— Где наш дом?

— В Аркс Малеум, под сводами крепкими, среди стен высоких.

— Что нас держит?

— Мысль и коготь, серебро и заклятие.