Книга Чудовы луга, страница 47 – Ярослава Кузнецова, Анастасия Воскресенская

Судя по взгляду, которым Марк наградил золотого полководца, этот вопрос обсуждался.

— Я действую так, как подсказывает военная наука, — ответил Мэлвир. — Первым делом следует лишить врага припасов и укрытий. Мы выяснили, что разбойники прекрасно передвигаются по болотам, знают тайные тропы. Не стоит давать им лишнюю возможность разделить наши силы.

— На словах все это звучит очень умно.

— Вероятно, лорд-тень не послал бы меня сюда, если бы не был уверен в моих способностях.

— Я преклоняюсь перед твоим военным гением, Соледаго, но постарайся взять Вереть, не разрушив ее до основания, прошу. Ты в Катандерану уедешь и рыцарей королевских увезешь, а мне крепость удерживать всю зиму, еще и найлы налезут… чертов Кавен, угораздило его помереть и навесить мне на шею этот хомут с бубенцами!

Герт откинулся на подушки.

— Если бы… — начал Мэлвир, но осекся.

К чему в сотый раз говорить о том, что Вереть можно было бы лучше укрепить летом. Что земля застит глаза, как женщина, которую слишком любишь.

— Я привез с Козлова озера тела твоих людей, — сказал он. — Мы сломали клетки и достали… то что осталось. Их похоронят вместе с остальными погибшими.

— Спасибо, — Герт снова побледнел, осунулся, ему было лихо.

— Кончайте с этим болотным лордом, — попросил он. — Сил нет тут лежать. Муторно.

— Он действует так, как я и предполагал, — заметил Марк. — На болотах нас застали врасплох, но на сухой земле…

— Форт на Козловом почти не охранялся. Селяне говорят, что за четверть до нашего прибытия разбойники снялись с места и поспешно отступили. Мы нашли брошенные припасы и различные… следы, — Соледаго поморщился.

— Чудь предупредила, — мрачно сказал Радель. — Я до сих пор не могу взять в толк, как тварь, которая сейчас сидит на кавеновом месте, с ними договаривается. Может и впрямь человеческие жертвы гаденышам приносит…

— Ничего страшного. Пусть бегут, прячутся. Я бы не хотел всю зиму ловить бунтовщиков по элейрским чащобам, как тараканов.

— Болотный лорд стянет все силы в Вереть и мы накроем поганцев одним махом, — заключил Марк. — Они не обучены биться против рыцарей, числом надеются взять.

— Мне нравится этот план, — признал Соледаго. — Выковырнем их из оставшихся укрытий. Герт, на карте помечены еще два форта. Ты можешь что-то добавить?

— Да что тут добавлять, — пробурчал лорд Радель, прикрывая от слабости глаза. — Они деревянные. Отлично горят. Не думаю, что смогу тебя переубедить.

Мэл покачал головой. Коротко стриженые волосы при свечах отблескивали ясным золотом.

Вроде он получше сегодня выглядит? — Соледаго вопросительно глянул на своего спутника.

Марк хмурил брови, молча шагал рядом, думая о чем-то своем.

Который день дождь моросил и моросил сверху, нудный, выматывающий, готовый обернуться снегом в любое мгновение. Лужи под вечер подергивались хрупкой ледяной корочкой и хрустели под сапогом.

Однако сегодня, как неожиданный подарок, проглянуло солнце, и день выдался ясным, прозрачным, как слюдяная пластинка.

— Не держи на меня сердца, Энебро, — примирительно сказал Мэлвир. — Я бы рад сохранить Раделю эти укрепления. Но сам знаешь, какие у нас потери. Половина войска, черт побери, небоеспособна. Эта погода…

— Да, мары болотные, у самого в груди печет, — признался Марк. — Не привык я к такой сырости. Герт прав, надо кончать с разбойниками, очищать лес и уходить.

Мимо них прошла группка деревенских парней, настороженных, подобравшихся. Видно ждали от людей с оружием чего угодно, кроме хорошего.

— Пуганые они тут, — Мэлвир глянул вслед. — Ты сказал своим, чтобы не наводили шороху?

— Спрашиваешь! Лорд Маренг за беспорядки по голове не погладит.

— Место все-таки ужасное. Я думал, вылезем из болот на сухое, передохнем слегка и вперед, на Вереть…

Марк хмыкнул.

— Быстрый ты. Вон, грязи полное поле. Хватай Пряника и скачи. Можешь таран прихватить. Что это там за хрен торчит, кстати?

— Языческий пережиток, — чопорно ответствовал Соледаго. — Символ плодородия. Можешь пойти, ознакомиться.

— Аааа… — Марк на некоторое время задумался. — Нет, спасибо, я видел. У нас в Кадакаре такие же стоят, только каменные.

— У вас их тоже маслом к зиме натирают?

— А ты откуда знаешь?

Мэлвир замялся.

— Меня утром поймали около шатра какие-то сумасшедшие девки и попросили помочь. Откуда мне было знать, что они задумали?

Марк фыркнул и раскашлялся.

— А, ну да, ты же у нас пригожий. Прям таки ясно солнышко. Миску с маслом держал? Или мазать пособлял?

— Сэн Марк!

— Да ладно, брось. Ясное дело, девки на тебя вешаются. Даже странно, что ты их сторонишься.

— Негоже разбрасывать свое семя где попало.

— Да, черт, ты же дареной крови. Стриженый, вот и забываю.

— В этих Белых Котлах даже священника нет, — с возмущением заметил Мэлвир. — Чуди по вечерам таскают молоко в блюдцах, сам видел. Поля утыканы этими… хренами, как ты изволил выразиться. Приметы, суеверия на каждый случай… Неудивительно, что разбойники, прикрываясь болотными демонами, навели на людей такого страху.

— Знаешь, Соледаго, — Марк снова гулко закашлялся, сплюнул на дорогу. — Я вырос в крепости Око гор. Ты наверное о ней слышал. Там у нас и священники, и служба в церкви каждый день — а десять шагов пройдешь — и Кадакар.

— Ну и что? Непроходимый горный хребет, камнепады, единственный перевал, если судить по книгам…

— Ты по книгам судишь, а я там вырос. Да хоть Герта спроси — он у моего отца в свое время в оруженосцах бегал.

— И о чем же я его должен спросить?

— Почему в Кадакарские горы не ходят. Кто ходит — может живым не вернуться. А кто вернулся — расскажет и про демонов, и про чуд невиданных, и про такое, чему у людей названия не сыщешь. Так что не слишком доверяй книгам… да и своим глазам тоже.

— А ты во что веришь?

Марк задумался.

— В холодное железо, — ответил он. — И в то, что сердце подскажет.

Рыцарь отворил калитку, прошел за ограду дома, в котором остановился. Потом обернулся и посмотрел на Соледаго.

— А сердце мне подсказывает, что нахлебаемся мы тут еще по уши, — заключил он. — Что там, кстати, твой пленный, заговорил?

— Заговорил. И я бы хотел, чтобы ты его послушал.

Пленного разбойника держали в полупустом амбаре — там, где должно бы храниться зерно. Зерно разбойники вымели подчистую еще в начале осени, и теперь на остатках утоптанной соломы сидел остролицый парень с льняными волосами до плеч, в подранной саржевой куртке и кожаных штанах.