Книга Вкус памяти, страница 58 – Таня Свон

После ухода принца я какое-то время бесилась: мерила комнату шагами, порывалась изувечить еще парочку подушек, но старые и разорванные уже забрали, а новые до сих пор не принесли. Поэтому я довольствовалась тем, что представляла надменное высокородное лицо и бурчала под нос ругательства. Это немного помогло выпустить пар, и, когда взор больше не затуманивала ярость, я наконец смогла собраться с мыслями.

Сидя в кресле, я косилась на меч, лежащий поперек небольшого столика. Очевидно, что оставлять его так, как сегодня, больше нельзя. Всюду таскать за собой в ножнах – тоже не вариант. Знать бы, как запихнуть клинок обратно в себя…

Эта мысль заставила меня усмехнуться. А ведь еще пару дней назад я задавалась кардинально противоположным вопросом!

Я долго туманным взглядом смотрела на меч, а в голове вертелось с десяток догадок о том, как вновь заставить Мергер слиться с моей душой. Назойливее всего всплывал в мыслях вариант, который уже однажды сработал, но проткнуть себя клинком я так и не осмелилась.

Зато я вспомнила слова Хагена: расслабиться и вспомнить, что в Мергере заключена частичка меня. Так, кажется, принц говорил?

После длительной медитации над мечом я все же сумела найти верный подход. Взяла Мергер в одну руку, прикрыла глаза и представила, что клинок рассеивается в воздухе, своей сутью перетекая в меня. Удивительно, но это сработало! И плевать, что не с первого раза! Главное – меч исчез, а в груди поселилось приятное чувство целостности. А ведь я даже не задумывалась, что это ощущение впервые испытала не так давно…

До вечера я не выходила из комнаты, хотя скучать не пришлось. В обед ко мне заглянула Илинка, чтобы пригласить в общую столовую. Я бы и в хорошем настроении туда не вышла, а сейчас и вовсе высовывать нос из покоев не собиралась. К счастью, вампирша настаивать не стала и принесла обед прямо в мои апартаменты.

– Есть какие-нибудь новости? – спросила я у Илинки, когда девушка вернулась за пустым подносом.

Она задумчиво нахмурилась и пожала плечами:

– Ничего особенного. Я знаю только о сегодняшнем торжественном ужине, но вы, полагаю, и сами в курсе.

Негусто. Я тяжело вздохнула, уже представляя, каким испытанием для меня станет сегодняшний вечер. Прошлый ужин я провела наедине с Хагеном и чуть его не прирезала. Боюсь предположить, что будет на следующем пиршестве… Тем более мне предстоит столкнуться не только с принцем, но и с его родителями. И, если я правильно поняла слова Хагена, и с моими родственниками тоже… Но, разумеется, говоря о моих родных, Хаген имел в виду кровных предков. А их я никогда не видела.

То, что я выросла в приемной семье, было очевидно. Сэйки – рожденные вампиры, а мои родители – люди. Я могу понять, почему мама и папа никогда не говорили о том, что удочерили меня. Не хотели причинять боль, от которой сейчас мне не скрыться. В сердце точно вонзили осколок и медленно проворачивали его, заставляя рану кровоточить.

Как я оказалась в человеческой семье? Почему восемнадцать лет отказывалась замечать, что совсем не похожа ни на смуглого, кареглазого отца, ни на зеленоглазую, рыжеволосую мать?

Сердце защемило от тоски по маме и папе, с которыми я провела восемнадцать лет. Да, они часто были ко мне строги. Да, именно из-под их заботливого, но жесткого крыла я так опрометчиво сбежала в Нью-Сайд. Но я люблю их и знаю, что родители всегда стремились сделать все ради моего блага.

– Еще что-нибудь новенькое есть? – с надеждой спросила я у Илинки, которая уже стояла у порога.

– А что именно вас интересует?

Я ненадолго задумалась, но в глубине души прекрасно знала, какой именно вопрос хочу задать. Он волновал уже не первый день, брезжа на краю сознания тревожной тенью.

– Вампир, которого солдаты схватили вместе со мной. Где он?

Илинка только развела руками, а я удрученно вздохнула и попросила позвать Дакоту. Илинка удивилась такому распоряжению, но спорить не стала и послушно юркнула в коридор, оставив меня одну.

Честно говоря, я сомневалась, что Илинка отправится передавать мое приглашение Дакоте. Да и в том, что вампирша ответит на послание и придет, тоже не была уверена. В конце концов, у стражницы может быть полно своих дел.

Но вопреки моим ожиданиям Дакота все же заглянула. Случилось это за несколько часов до ужина, когда я уже потеряла всякую надежду на встречу с девушкой.

Она, как и утром, вошла без стука и вместо приветствия одарила меня кривоватой улыбкой.

– Уже соскучилась, принцесса? – промурчала Дакота, а я закатила глаза. Как же все-таки бесит это обращение!

– Ты знаешь, что стало с тем вампиром, которого военные поймали вместе со мной? Такой неприятный тип без руки.

Дакота удивленно приподняла брови и выпятила нижнюю губу:

– А ты не церемонишься с прелюдиями. Что ж, да, я знаю кое-что о нем.

– Выкладывай, – нетерпеливо поторопила я. – Зачем он гонялся за мной? Хотя… Это очевидно. Из-за меча, разумеется. Но почему? Кто-то дал ему приказ? Или Мергер был нужен именно этому маньяку?

– Придержи коней, милая, – улыбнулась Дакота, и ее клыки сверкнули белизной на фоне кожи цвета молочного шоколада. – Я сказала, что знаю «кое-что», а не всю историю его жизни.

Я не могла усидеть на месте от нервов, а потому вскочила с кровати и подошла к Дакоте.

– Выкладывай уже, ну!

– Предупреждаю, тебе это не понравится, – Дакота отвела глаза и с виноватым видом потерла затылок, ероша длинные черные волосы. Будто плохие новости – ее вина.

Я напряглась, приготовившись услышать не самые приятные вещи. Но все равно оказалась абсолютно не готова к правде.

– Когда его попытались допросить, вампир откусил себе язык, – понизив голос почти до шепота, поведала Дакота. – А когда королевская стража и солдаты решили применить другой метод получения информации, он…

Дакота затихла, а у меня под кожей словно выросли сотни крошечных иголочек.

– Что? Что дальше? – прошептала одними губами.

– Его голову разорвало. На куски. Ты бы видела, сколько крови было… Честно, я думала, сорвусь.

Внутри меня что-то оборвалось. Тело заледенело, а к горлу подступил ком тошноты. Я испуганно подняла глаза на Дакоту и с удивлением осознала – она не понимает.

Не понимает, что ужасная смерть врага не радует меня, а до тошноты пугает. Не понимает, как мерзко и жутко прозвучали ее слова, напомнившие простую истину. Дакота вампир. Кровь для нее – изысканный деликатес и подпитка для магии. Без разницы – кровь людей или сородичей, что подобна медленному яду. Любая, она пробуждает в девушке инстинкты даже в такие страшные, отвратительные моменты.

И я не знаю, что пугает меня больше… То, что смертью моего преследователя кто-то намеренно заметает следы? То, что мерзкая казнь пробудила в Дакоте голод? Или то, что я от вампирши на самом деле ничем не отличаюсь?