Книга Индиго, страница 48 – Л. Дж. Шэн

– Постель, – рявкнул он, все еще целуя меня. – Прямо сейчас.

Алекс рывком снял меня со стола и бросил на кровать, как тряпичную куклу. Я засмеялась, будто была пьяна, и он прыгнул прямо за мной, разметав покрывала, словно бомбочкой нырнул в бассейн. Я отползала, пока не уперлась спиной в изголовье, и мы оказались лицом к лицу. Алекс ухмыльнулся и двинулся ко мне на четвереньках, как настоящий хищник. Мы все еще были полностью одеты, черт, даже туфли были на мне. Я уперлась каблуком в его грудь в последней попытке остановить Алекса. Не знаю, почему я вообще еще волновалась. Очевидно, что я собиралась ему дать все, чего он захочет, и плевать на последствия. Алекс схватил меня за лодыжку и поднес мою ногу к лицу, снимая мою блестящую синюю туфлельку и прижимая губы к моим пальцам.

– Сколько легинсов взяла с собой в поездку?

– Четыре пары.

– Тогда эти тебе больше не понадобятся, – он грубо схватил ткань моих легинсов и сорвал их с моего тела.

Я вскрикнула и попыталась оттолкнуть его, прежде чем мои голые ноги оказались у него на виду. Я скользнула вниз по кровати, пытаясь сопротивляться, но Алекс схватил меня за обе руки и прижал их к простыням над моей головой. Он прижался своим пахом к моему, и его твердый член оказался между моих бедер. В его глазах пылало столько разных эмоций, что мне, а не ему стало дурно. Это заставило мое глупое сердце простить его за постоянное жестокое и отстраненное поведение.

– Ты мне доверяешь?

Я чуть не подавилась смехом.

– Конечно, нет.

– Справедливо. Я перефразирую. Ты считаешь меня насильником?

– Вряд ли. Тебе все доступно и ничего не нужно брать силой.

– Серийным убийцей?

– Тебе наплевать на всех, зачем же убивать?

Он замер, и на губах появилась ухмылка.

– Закрой глаза.

– Сначала отпусти мои руки.

– Ни за что. Это часть процесса.

– И что это за процесс?

– Процесс, в котором ты кончишь так сильно, что тебе понадобится трансплантация позвоночника, потому что ты растечешься лужицей.

Несмотря на все это, я улыбалась. Не думаю, что когда-либо улыбалась так часто, как теперь, во время турне с Алексом Уинслоу. Что было безумием, учитывая, что он меня бесил и расстраивал одновременно. Алекс оставил дорожку из поцелуев на моей шее, направляясь вниз к ключице, – грязные, мокрые поцелуи, полные голода и обещания. Его зубы коснулись моей кожи и скользнули вниз между моими все еще прикрытыми грудями. Он потер большим пальцем черный шелк моего платья, другой рукой все еще прижимая мои запястья к кровати над головой.

– Сколько обычно у тебя уходит времени на платье?

Он не посмеет.

– Нет, – мое дыхание сбилось, голос стал сдавленным. Я сходила с ума от желания. – Не смей, Алекс Уинслоу.

Он порвал мое драгоценное шелковое платье, сбросив его на пол, словно это не я проезжала на велосипеде восемь миль каждый день, чтобы заработать деньги и купить ткань, словно не я шила его до глубокой ночи.

– Ты приду…

Но я не договорила, потому что мои трусики постигла та же участь, что и платье, и не успела я опомниться, как его голова оказалась между моих ног, и ох. Боже. Мой.

Надо признаться: никто никогда такого со мной не делал. У меня был только один сексуальный партнер в старшей школе, и, как большинство старшеклассников, в постели он был эгоистом. Я никогда не занималась ни с кем оральным сексом, поэтому не знала, из-за чего столько шума. Вот почему мои глаза чуть не выпали из глазниц прямо на пол рядом с моей порванной одеждой в ту минуту, когда его горячий мокрый язык оказался между моих ног.

Мое влагалище так сильно сжалось, что я чуть не кончила. Я закрыла глаза, стесняясь смотреть, что он делает со мной, и подтащив к себе подушку, прижала ее к голове, чтобы подавить стоны, раздававшиеся каждый раз, когда его язык касался моего влагалища и направлялся вверх до самого клитора. Я буквально ощущала его заносчивую улыбку.

Я дернула бедрами вверх, желая большего, и он в ответ прижал меня к себе, прорычав:

– Открой шире.

Так я и сделала.

– Закинь ногу на мое плечо.

Я неуклюже подняла правую ногу и положила ее на широкое плечо Алекса. Я понимала, что он все еще был полностью одет, а я обнажена, физически и морально.

– Посмотри на меня.

Я замерла, выдыхая всю свою тревожность в подушку. Черт. А это обязательно?

– Посмотри. На. Меня. – Видимо, да. – Или я остановлюсь, но сначала я позабочусь о том, чтобы ты дошла до грани, прежде чем дерну тебя обратно. Не заставляй меня быть таким жестоким, Стардаст.

Я медленно убрала подушку и взглянула на него между моих грудей. Его глаза казались злыми и пьяными – сочетание, которое я бы никогда не сочла привлекательным. Алекс уставился на меня, когда его язык глубоко вошел в меня, и я подавилась неровным вдохом.

– Алекс…

Он протянул руку и стал массировать мою правую грудь. Его пальцы покрутили мой твердый сосок, и я вскрикнула. Мои ноги, обхватившие его шею, задрожали, и тогда его язык начал двигаться. Мне показалось, что Алекс орудует вовсе не языком. Я запустила пальцы в его роскошные волосы. Его язык так глубоко проник в меня, что я почувствовала его там, где никогда ничего не ощущала. Алекс казался таким грубым и мужественным: от края рубашки ползли татуировки, локоны взъерошены и растрепаны. Его щетина приятно покалывала внутреннюю часть моих бедер. Я всхлипнула, сжимаясь вокруг его языка. Ягодицы так напряглись, что я не могла дышать.

– Да, черт возьми, – его голос был низким и хриплым. Он схватил мой зад и поднял меня, прижимаясь ко мне лицом, поглощая меня, словно голодающий человек, еще глубже погружая в меня свой язык.

Я снова сжалась вокруг него, и Алекс усмехнулся, будто мое тело было для него инструментом, игрушкой. Словно я была Таней, а он знал все ноты наизусть и играл на моих струнах, создавая самую яростную и безумную песню в мире.

– Я сейчас, – я тяжело дышала, чувствуя, как шар огня спешит по моему позвоночнику к моему паху. Я никогда такого не ощущала. Сияющая, как рождественская елка. Мое тело превратилось в пучок искрящихся нервов. Там, где он касался меня, я явственно ощущала электрические разряды.

Но Алекс играл по своим правилам, и он умел подстроить их под собственное настроение. Прямо во время оргазма он решил схватить меня за бедра и грубо перевернуть, прижав щекой к подушке. Скользнув рукой под мой живот, он поднял меня и толчком раскрыл мои ноги, пока я стояла на коленях. Теперь я была открыта и беззащитна, и инстинкт подсказывал мне сдвинуть ноги и бежать, спасаться. И, конечно же, так совпало, что мои инстинкты умерли в тот момент, когда он прижал свой горячий влажный рот к моему клитору сзади и начал жадно посасывать его.