Книга В объятиях Тени, страница 77 – Сильвия Лайм

Ведь все это время я продолжала скучать. И надеяться, что обида лайета, наконец, утихнет. Правда, я понятия не имела, что тогда делать с его новенькой женой, и как снова разбираться с гаремом. Но, разве это нельзя решить после? Когда мы снова будем вместе, и когда каждый вечер, засыпая, я не буду чувствовать, будто мое сердце жарится на углях тоски по нему?

В общем, собравшись с силами, я вышла из комнаты. Фьер молча направился следом, и только мне было слышно его еле-заметное рычание за спиной.

Кейша встретила меня обворожительной улыбкой. Словно мы обе были лучшими подругами вот уже тысячу лет.

— Как я рада, что вы пришли, леди Лерисса! — воскликнула она. — Вы не представляете, как скучно может быть в замке, если привыкла к королевским балам!

— Действительно, не представляю, — выдавила я удивленно.

Тигр незаметно остался за закрытыми дверями, заставляя меня почувствовать себя гораздо более уязвимой, чем я думала.

— Вы, наверно, думаете: «Зачем эта истеричка позвала меня к себе?» — засмеялась женщина, усаживая меня за стол, украшенный золотистыми свечами с пряным ароматом, и пододвигая целую миску фруктов. — Угощайтесь.

А затем налила в два бокала вина, поставила один передо мной и отошла на другой конец комнаты к окну.

Я крайне недоверчиво покосилась на угощение, решив, что отравиться мне сегодня хотелось бы менее всего.

— Так вот, мне и впрямь скучно! — продолжала она.

— Служанка сказала, есть новости о Лер… лайете, — сказала я и слегка скривилась. Женщина, напротив, удовлетворенно улыбнулась.

— Есть, — кивнула она. — Скоро я вам все расскажу. — Но сперва мне хотелось бы поговорить с вами вот о чем. Скажите, вы любите моего мужа?

Проклятье, опять она о своем!

Я закусила губу.

— Зачем вы спрашиваете?

— Потому что до меня дошли сведения, что еще совсем недавно вас именовали эльшаэр. Ответьте прямо: вы были фавориткой Лерана?

Кейша все еще улыбалась, но чувствовалось, что она начинает потихоньку терять самообладание. Кончики пальцев едва заметно подрагивали.

— Фавориткой всегда была Эрисса, — уклончиво ответила я. — А мы с лайетом давно в ссоре.

Женщина слегка прищурилась.

— Я знаю, что Эрисса — пустое место. Я расспросила прислугу. Не пытайся меня обмануть.

И вдруг гораздо спокойнее прибавила, слегка усмехнувшись:

— Почему ты ничего не пьешь и не ешь? Думаешь, я отправлю тебя? Наивная дурочка.

Встала со своего кресла, обошла стол и отпила из моего бокала, закусив виноградинкой из миски. А затем тут же вернулась на свое место. Честно говоря, когда она была так далеко, мне было значительно легче с ней говорить.

И, хоть еда оказалась чиста от яда, мне все еще не слишком-то хотелось кушать. Я смотрела на огонек тихо потрескивающей свечи и думала о том, что смертельно устала от всего этого.

— Как я уже говорила, с лайетом мы в ссоре, — произнесла я.

— А знаешь, я тут гуляла по замку, — прервала меня женщина, глядя куда-то за окно, — и наткнулась на мастерскую.

Мурашки прокатились по спине, стоило вспомнить, как в этой самой мастерской он прижимал меня к столу, лаская, целуя, сводя с ума и раз за разом проникая глубоко в мое сердце. Туда, откуда я так и не смогла его выкинуть. И уже вряд ли когда-нибудь смогу.

Стало вдруг грустно и очень-очень сонно.

— Так вот, на одной из полок обнаружились записи, созданные рукой моего мужа, — продолжала Кейша. — И, как ты думаешь, что я там увидела?

Я зевнула, пытаясь встряхнуться и отогнать сон. Но глаза словно сами собой слипались.

— Нехорошо рыться в чужих вещах, — вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать. Но неожиданно Кейша вовсе не разозлилась. Напротив, улыбаться стала еще шире, медленно приближаясь ко мне с другого конца комнаты. Сейчас она напоминала змею, которая подползает к трепыхающемуся цыпленку, не сводя с него глаз. Только вот, почему я — цыпленок? Не знаю, но с каждым мгновением я все отчетливее ощущала, что ползучая засранка вот-вот встряхнет своей погремушкой на хвосте и сделает финальный бросок.

— В записях между страниц я сначала нашла странное имя — Лера, — продолжала рассказ женщина. — Оно было написано случайно, между делом. Словно в момент размышлений.

Я вздрогнула.

— На следующих листах было несколько странных рисунков, изображающих женские руки, глаза, губы, фрагменты фигуры. Ничего определенного, чтобы можно было отнести это на чей-то счет, — рассказывала она. — Много раз повторялся образ какой-то бабочки с каплями воды на крыльях.

У меня перехватило дыхание, а затем краска стремительно залила щеки. Перед глазами всплыли очертания собственной татуировки, набитой на области бикини. Крупная бабочка в воздушных волнах с блестящими каплями росы на крыльях. Лерану она всегда очень нравилась.

Мое сердце стремительно забилось. Значит, он думал обо мне! Вспоминал! Но, почему же тогда не хотел прощать?..

— И я не обратила бы на все это внимания, если бы не вот это.

Она достала что-то из складок платья и кинула в меня. На стол упал зеленый бутон.

— Мой цветок! — обрадовалась я, схватив его и тут же испуганно посмотрев на Кейшу.

Да, надо было притормозить с эмоциями. Но, блин, я была так счастлива его увидеть! Мне казалось, он навсегда утерян.

— Цветок Лериссы, — процедила женщина, останавливаясь прямо возле меня. — И, похоже я не ошиблась с его владелицей.

Я глубоко вздохнула. Отчего-то голова начала опасно кружиться. Потерла виски и сказала:

— Да, вы правы, цветок мой. И я правда была фавориткой Лерана. А еще я его люблю и надеюсь, что он меня — тоже. Дальше что?

Утомила она меня уже своими запугиваниями. Тоже мне, выхухоль.

Кейша подошла на опасно близкое расстояние, склонившись ко мне.

— А дальше — ничего, — улыбнулась она. — Убью тебя, и дело с концом.

И тут же впилась в мою шею пальцами, сдавливая, лишая дыхания.

Я дернулась, пытаясь вырваться, но все бесполезно. Руки стали непослушные, слабые, сил встать со стула не было вообще. Голова кружилась, глаза закрывались сами собой.

— Удивлена? — оскалилась женщина прямо мне в лицо, всё сильнее сжимая руки. — Как я могла тебя отравить, если ты ничего не ела? Свечи, дорогая. Это ядовитые свечи, чей запах ты вдыхала уже десять минут. Они не убивают, но делают человека вялым и неспособным сопротивляться.

Я начала хрипеть, а мир вокруг стремительно темнел.

В коридоре послышался грохот. Дверь отворилась, демонстрируя крайне разьяренного обсидианового эриния. Тигр разбирал когтями пол и дверные косяки, но внутрь помещения проникнуть не мог.