Онлайн книга «Блин и клад Наполеона»
|
– Двойной самозванец, – заметил Виталий Романович с той непонятной гордостью, которая заставляет людей хвастаться всякой дрянью: «Разве у тебя синяк? Вот у меня СИНЯК!!». – Интересно, интересно! – встрепенулся Дудаков. – Почему двойной? – Если бы кто-то из настоящих Синеносовых осмелился напялить голубую ленту через плечо, его забрали бы даже не в полицейский участок, а в сумасшедший дом. Голубая лента – знак ордена Андрея Первозванного, высшего в России. Особ царской крови им награждали по праву рождения, потомственных дворян – за особые заслуги, купцов – никогда! Впрочем, нашему Разгильдяю сие неведомо. Когда лет десять назад сей «Синеносов» приехал в Боровок, его фамилия была Сморчков. – Почему Разгильдяю? – не понял Дудаков. – Ник-Ник его так прозвал: «Раз-гильдяй». Купец первой гильдии. – А как же он стал Синеносовым? – Обыкновенно: поменял фамилию. У него и выписка есть из церковной книги, что его прабабка была Синеносова, только верится с трудом… – Боровковскому Леонардо явно не хотелось продолжать. – Словом, жулик порядочный этот Разгильдяй, – заключил он. – Однако избавляет город от руин, а так бы их нескоро разобрали. Блинков-младший слушал вполуха. Магазин был интереснее, чем его хозяин. «Скобяные товары» – это засовы, замки и прочие гвозди-шурупы. Зайти бы! Может, и каски здесь продают? Но Виталий Романович, потоптавшись у магазинных дверей, пошел дальше, к церкви, которую Митек видел вчера с болота: – Храм Спаса-на-Боровке, четыреста лет ему! – Виталий Романович, а каски вы не здесь покупали? – подлез Митек. Боровковский Леонардо ошпарил его коротким взглядом и ускорил шаг. Дудакова он взял под руку и начал без остановки грузить историческими сведениями: – что храм этот грабили трижды – французы в 1812-м году, большевики в 1922-м и фашисты в 41-м; – что еще десять лет назад в нем хранили картошку; – что местная жительница старуха Монеткина… Блинков-младший с Иркой отстали. – Поняла? – спросил Митек. – Само собой. Каски из этого магазина. Виталий Романович вроде хотел зайти, спросить, кто их покупал, а потом раздумал. – Дудакову не доверяет, – уточнил Блинков-младший. Ирка фыркнула: – А тебе, что ли, доверяет? – Он доверяет папе и мне заодно. А Дудакова… Митек не успел договорить. – Москвич! – закричали откуда-то издали. От церкви по отлогому спуску неслась на санках Полина. Тонкие ноги в ботинках торчали из-под пальто, платок сбился на затылок, и рыжая Полинина щетина горела на солнце, как начищенная медь. – Это еще что за чучело? – ревниво спросила Ирка. – Здешняя девчонка, она к Виталию Романовичу приходила. – Которая убежала без штанов? – Ага. Она мне крестик подарила, орденский. Только вид у него – козья морда на лугу. Блинков-младший полез в карман, чтобы показать крестик Ирке, и замер. Он придумал, как задержать Дудакова в Боровке! Санки приближались. – Москви-ич! – Полина затормозила каблуком и ловко развернулась у самых ног Блинкова-младшего с Иркой, обдав их снегом из-под полозьев. Ирка, понятно, заметила ее оригинальную стрижку и, чтобы поставить Полину на место, сдернула с головы шапочку. Длинные волосы рассыпались по плечам. Сидя на санках, Полина снизу вверх уставилась на москвичку. – Какая ты хорошенькая! – простодушно выдохнула она и потянулась к шапочке в Иркиной руке. – Сама вязала? Дай померить. Ирка растаяла и заулыбалась: – Сама, на «труде». – Ой, а нас на «труде» вязать не учат. Была раньше Марьданилна, она девчонок даже прясть учила, а потом на пенсию ушла… И пошло девчачье курлыканье. Полина примеряла шапочку, Ирка крутила у нее перед носом карманным зеркальцем. Постояв с ними полминуты, Блинков-младший догнал мужчин. – Извините, Виталий Романович. Игорь, можно вас на минутку? – Конечно, старичок, – снисходительно кивнул Дудаков. «Старичок» означал, что корреспондент «ЖЭ» в хорошем настроении. В плохом он, случалось, вообще не узнавал Митьку. Отойдя с Дудаковым шага на три, Блинков-младший шепотом попросил: – Одолжите десятку. Вернемся к Виталию Романовичу, сразу отдам. – Какие счеты могут быть между мужчинами?! Бери, не жалко! Девочек хочешь угостить? – громко начал Дудаков. – Чш-ш!! – зашипел Блинков-младший, показывая глазами на Виталия Романовича. – Есть одно дело. Я все потом расскажу. – Только не это! Возьми двадцать и ничего не рассказывай, идет? – проявил чувство юмора Дудаков. – Десятки хватит. Из первых рук покупаю, – туманно пояснил Блинков-младший, взял деньги и вернулся к девчонкам. Разумеется, лучший сыщик из всех восьмиклассников Москвы не собирался платить за подарок (кстати, а подарить что-нибудь рыжей не мешало бы). Деньги он спрятал в перчатку, а крестик незаметно от Дудакова сунул Полине и стал ее расспрашивать: – Это Георгиевский? – Угу. У Витальроманча полно таких, только целых. И этот был ничего, пока Сережка им в расшибалочку не поиграл, – сообщила Полина, не объясняя, кто такой Сережка. Она, видно, привыкла, что в маленьком Боровке все знают всех. – Совсем он без мозгов, Сережка, да? Такой вещью – в расшибалочку! И орден испортил, и неудобно играть, крестом-то! После Полины крестик взяла посмотреть Ирка, потом вернула Блинкову-младшему, а он – снова Полине. Расчет был на то, что Дудаков хоть разок взглянет в их сторону. Пускай видит, как орден переходит из рук в руки. – Полин, а где ты его нашла? – В огороде. У нас разные интересные штуки находят, особенно по весне, когда землю размоет. У соседей крот выбросил из норы две монетки. Золотые! Они всё перерыли, нашли разбитый горшок. Был там клад, только его раньше кто-то выкопал, может, сто лет назад. – Интересно, – с завистью вздохнула Ирка. – Кому интересно, а кому страшно. Другие-то соседи, которые за бабушкой Серафимгаврилной, снаряд под баней нашли. Чуть не взорвались! – Полина закатила глаза и по-старушечьи прошамкала: – Уж такие бои у нас шли в сорок первом году, такие бои! То немцы на наших, то наши на немцев! Огород сколько ни копай, каждый раз осколки попадаются. Подбежал Душман, схватил Блинкова-младшего за рукав и потянул за собой. Виталий Романович с Дудаковым ушли далеко вперед. Боровковский Леонардо оглядывался. Ясно: приказал Душману подогнать отставших. – Ну, мы пойдем, – стала прощаться Ирка. – Приходи со спицами, я покажу, как такую шапочку вязать. |