Онлайн книга «Прикосновение полуночи»
Он буквально упал на одно колено и склонил голову; впрочем, скорее всего он хотел скрыть свою злобу. – Я во всем повинуюсь принцессе. – Вставай и уйди от меня куда-нибудь подальше. Дойл отослал его в дальний конец коридора, и он ушел без возражений, хотя звездочки в его глазах пылали от гнева. – Я не согласен с Онилвином, – проговорил Аматеон. – Не во всем по крайней мере. Но ты действительно собираешься привести сюда полицию людей? Я кивнула. – Королеве это не понравится. – Да, не понравится. – Так зачем ты рискуешь ее гневом, принцесса? – Он был искренне удивлен. – Нет на свете ничего и никого, ради чего я готов был бы вызвать на себя ее гнев. Даже ради собственной чести не стал бы. Он был одним из тех, кто превратил мое детство в ад, но совсем недавно я разглядела другую сторону Аматеона. Испуганную, ранимую и беспомощную. А тех, о ком я знаю, что они тоже чувствуют боль, мне всегда было трудно ненавидеть. – Беатриче была мне другом, но еще – что важнее – она принадлежала к моему народу. Править людьми – значит защищать их. Я хочу поймать того, кто это сделал. Я хочу найти его и покарать. Я хочу, чтобы он, она или они больше ни с кем такого не сделали. А репортер был нашим гостем, и убить его вот так – это оскорбление всему двору. – Но ведь тебе безразлична честь двора, – удивился он, искренне пытаясь понять меня. – Нет, не безразлична. Он сглотнул так громко, что мне было слышно. – Ни одна смерть не напугает меня настолько, чтобы ввести людей-полицейских в наш дом, даже моя собственная. – Почему ты так боишься полиции? – Я не боюсь полиции. Я боюсь гнева королевы, а она разозлится, если их пригласить. – Никто не будет убивать людей, которых я клялась защищать, Аматеон. Никто. – Но ты еще не клялась! Тебе не давали присягу, ты не сидишь на троне! – Если я не сделаю все, что в моих силах, чтобы поймать убийцу, чтобы защитить всех в этой земле, от мала до велика, то я не достойна никакого трона. – Ты спятила, – сказал он, выпучив глаза. – Королева тебя убьет за такие слова. Я оглянулась на тело Беатриче и подумала о другом теле, много-много лет назад. Королева не спрятала тело моего отца от журналистов по одной-единственной причине: они нашли его раньше. За мили от холмов фейри, разрезанным на куски. Они нашли его и сфотографировали. Его телохранители не только опоздали спасти его жизнь: они не уберегли ни его тело от позора, ни меня от этого ужаса. Полицейские что-то пытались расследовать, потому что его убили не в наших землях, но им никто не помогал. Их не пустили ни в один из наших холмов. Им запретили допрашивать кого бы то ни было. Их остановили еще до начала работы потому что королева была уверена: мы сами найдем убийц. Мы их не нашли. – Я напомню тете, что она сказала, когда был убит мой отец, ее брат. – А что она сказала? Аматеону ответил Дойл: – Что мы сами отыщем того, кто убил принца Эссуса, что поди будут только путаться у нас под ногами. Я посмотрела на него, и он ответил мне прямым взглядом. – На этот раз я скажу ей, что у людей есть наука, от которой сидхе не спрятаться. Что единственная причина, по которой полицию нужно держать в стороне, – это если она не хочет, чтобы убийцу нашли. – Мерри, – вмешался Рис. – Я бы на твоем месте сформировал это по-другому. Он несколько побледнел от моих слов. Я покачала головой: – Ты не принцесса, Рис. А я – принцесса. Он улыбнулся, все еще бледный. – Ну, не знаю... Наверное, в короне я бы миленько смотрелся. Я невольно рассмеялась. А потом обняла его. – Ты бы смотрелся восхитительно. Он обнял меня в ответ. – Ты обсудишь это с королевой, прежде чем сделать заявление для прессы или позвать полицию, правда? – Да, и говорить стану только с полицией. Сперва надо постараться выставить отсюда журналистов. Он обнял меня крепче. – Благодарение Консорту! Я высвободилась из его объятий и буркнула: – Я знаю, чего хочу, Рис, но я не самоубийца. – Ты надеешься, что она любила брата достаточно, чтобы чувствовать свою вину, – сообразил Аматеон, и я стала думать о нем немного лучше. – Что-то в этом роде, – подтвердила я. – Ей никто не дорог, кроме принца Кела, – заявил он. Я обдумала это утверждение. – Может, ты прав, а может, ошибаешься. – И ты, в надежде, что я ошибаюсь, согласна рисковать жизнью? – Нет, не жизнью. Но я рискну. – Ты так уверена, что не ошибаешься? – Насчет королевы – не уверена. Но я права в том, что касается расследования. Я знаю, что мы должны сделать, и я намерена добиться от королевы согласия. Он вздрогнул. – Если ты не против, я лучше останусь здесь – посторожу коридор. – Я не хочу, чтобы со мной шли те, чей страх перед королевой больше желания поступить по совести. – О черт, Мерри, тогда с тобой никто не пойдет, – сказал Рис. Я взглянула ему в глаза. Он пожал плечами. – Мы все ее боимся. – Я пойду с тобой, – заявил Холод. – И я, – сказал Гален. – На мой счет сомнения есть? – спросил Дойл. От большинства остальных высказался Адайр. – Я считаю это глупостью, хоть и вызывающей восхищение глупостью, но мое мнение значения не имеет. Ты – наш амерадур, а этот титул я не произносил уже много лет. Амерадур – это титул вождя, избранного по любви, а не по крови. Амерадур – это значит, что человек отдаст жизнь за твою победу. Этим титулом в Уэльсе звали Артура... Да, того самого Артура. И моего отца так называли – некоторые из его людей. Я не знала, что сказать, потому что сделала слишком мало, чтобы заслужить этот титул. Пока – слишком мало. – Я не заслужила такой чести ни от тебя, Адайр, ни от кого-то еще. Не зови меня так. – Вчера ты пожертвовала собой ради нас, принцесса. Ты приняла всю мощь самой королевы на свое смертное тело. Когда ты обратила против нее свою магию – это был один из самых храбрых поступков, какие я только видел, клянусь своей головой. |