Книга Золотые земли. Сокол и Ворон, страница 154 – Ульяна Черкасова

Вячко уставился на него в недоумении.

– Кто-то прислал ей отравленный рахат-лукум, подложил в мои подарки, из-за этого и умер Горяй. Быть может, и Добраву убила не Дара. Возможно, кто-то напал на неё, поэтому она бежала…

– Ты хочешь, чтобы я в это поверил, – процедил Вячко. – Но сам-то веришь?

– Горяй и вправду умер от яда.

– Кто его прислал?

– А кто у нас искусен в ядах? – в глазах Ярополка сверкал лёд.

Кровь пролилась в княжеском тереме. Умерла Добрава, умер Горяй. А они обсуждали это с пугающим равнодушием. Даже Вячко, клокоча от злости, больше не чувствовал ни тоски, ни боли потери. Всё это заглушила ненависть.

– Добраву убила лесная ведьма, тут ты со мной не поспоришь. И меня она попыталась убить, когда я её нагнал.

Снежный князь замер, лицо его словно камень не отразило никаких чувств.

– Что с ней?

– Сбежала, – с раздражением выплюнул Вячко. – Она теперь в Рдзении.

Ярополк кивнул будто равнодушно и перевёл разговор:

– Раз ты заговорил о Горяе, то тебе будет любопытно узнать кое-что. Среди его записей много заметок о лесной ведьме и о нас с тобой. Он считал, что наша кровь близка по своей природе к крови Дары и несёт особую силу.

– Мы что же, тоже чародеи?

– Потомки. Горяй считал, что однажды в нашем роду могут снова родиться чародеи.

– Если об этом узнает Империя…

– Если всё пойдёт как задумано, то мне будет всё равно, что подумает Империя. Лесная ведьма – наш ключ к независимости.

Вячко не знал что ответить и короткое время колебался, прежде чем честно сказать:

– Я никогда не смогу простить её, Ярополк. И если мне выпадет такая возможность, я убью её.

– Ты поймёшь однажды.

Он сел в отцовское кресло, придвинул к себе стопку нераспечатанных грамот.

– Узнай всё, что можешь, об этом крылатом змее. Если потомок Змеиных царей доберётся до нас, то обязательно попробует отомстить. Его род потерял престол из-за нашего предка. Мы должны быть готовы.

Никогда прежде Вячко не замечал, как сильно Ярополк походил на отца.

* * *

Тело бидьярского зверя оставили в оружейной, никто не знал, куда ещё положить гниющую тушу чудища. Дружинники, стоявшие на входе, насторожённо посматривали на Вячеслава и Седекия, когда они подошли к дверям.

– Княжич, – обратился один из дружинников, звавшийся Зайцем. – Говорят, что ты нечисть в столицу привёз. И ещё одну ведьму.

Вячко постарался скрыть досаду из-за болтливости своих людей. Вот и гадай, кто успел растрепать то, что стоило хранить в тайне.

– Пресветлый Отец решит, нечисть ли это, – он притворился, что не расслышал ни слова про ведьму, и приказал строже: – Открой дверь.

Настоятель бросил преисполненный любопытства взгляд на княжича, но тоже сделал вид, что о ведьме речь не заходила.

– Что же, княжич, показывай своё чудище, – мягко произнёс он.

Даже всегда невозмутимого Седекия испугал и отвратил один только вид змея, но он быстро совладал со страхом и осмотрел тушу. Та испускала мерзкое зловоние, в ранах её пировали опарыши. Настоятель несколько раз оглядел чудище со всех сторон, даже расправил руками кожистое крыло.

– Идём, княжич, – позвал он наконец. – Кажется, я знаю, что это за существо.

– Нечисть? – предположил Вячко. До последнего он надеялся, что змей выполз из недр земли по велению лешего или других духов. Это бы значило, что Неждана ошиблась и не было в ратиславских землях потомка Змеиных царей.

Они вышли из оружейной на свежий воздух, остановились, приходя в себя. Вячко было легче вытерпеть вонь, чем Пресветлому Отцу: за время пути он почти привык к ней.

– Это зверь из далёких южных песков, – в задумчивости проговорил Седекий. – Я читал о нём в книгах, которые привезла княгиня Злата с Благословенных островов. Идём, покажу тебе строки, в которых говорится об этом существе.

Книги, подаренные Пресветлым Братьям, держали в храмовых постройках, куда обычно не пускали никого, кроме слуг Создателя. Храм трепетно оберегал свои знания. Даже Вячко никогда не бывал в хранилищах и не держал в руках книг или рукописей, что там стерегли.

Вдвоём с Пресветлым Отцом они пошли из детинца в средний город. Седекий был невысок и ходил медленно, Вячко пришлось сдерживать шаг, чтобы идти с ним вровень.

С приближением зимы Златоборск медленно затихал, как медведь погружался он в спячку. Первый снег выпал и растаял, но холод и сырость пробирали до костей, и всё меньше людей встречалось на улицах даже в солнечный полдень. Заезжие купцы и караваны из дальних земель покинули город, и в столице из чужаков остались одни беженцы с юго-востока и северяне, вызывающе бряцающие оружием.

Вячко встретился взглядом с бородатым скренорцем, чьё лицо уродовала наколка волчьей оскалившейся челюсти. В Ратиславии только разбойники раскрашивали свою кожу, впрочем, северяне издревле славились дурными делами. Княжич не отрывал глаз от скренорца, а тот нагло ухмылялся, отчего волчья пасть сильнее щерилась. Северянин даже не подумал поклониться Вячеславу, как полагалось при встрече с человеком княжеского рода. Стоило бы его проучить.

Вячко погладил с нежностью рукоять меча.

Седекий заметил его настрой и вдруг позвал скренорца ласковым голосом:

– Здравствуй, сын северного моря. Да озарит Создатель твой путь! Скажи, тепло ли приняли тебя в славном Златоборске?

Скренорец опешил и будто даже не сразу понял, кто с ним говорил. Он посмотрел на низенького настоятеля и криво усмехнулся, показывая дырку на месте переднего зуба.

– Шутишь? – явно с трудом вспоминая ратиславские слова, спросил он.

– Нет, конечно, – улыбнулся Седекий. – Ты гость на нашей земле, а для нас всегда важно, чтобы гость был счастлив и всем доволен. Ты стоишь перед княжичем Вячеславом, сыном Мстислава Мирного, – он показал рукой на Вячко. – Если желаешь, можешь просить его о помощи.

– Мне ничего не надо, – рассердился скренорец, и Вячко догадался, как северянина оскорбило одно только предположение, что он мог о чём-то просить. Островитяне не просили, но силой брали то, что желали.

– Значит, ты всем доволен, – заключил Седекий с неувядающей улыбкой. – Прошу, обращайся ко мне или к княжичу, если понадобится помощь. Да не опалит тебя свет Создателя, – пожелал он на прощание.

Скренорец скривился от его слов и не ответил, как положено, но наконец опустил глаза к земле, и Вячко довольно ухмыльнулся.

Они с Седекием пошли дальше.

– В Златоборске не рады скренорцам, – признался настоятель Вячеславу. – Мне хочется верить, что князь Ярополк знает, что делает, но он подорвал доверие народа. От северян все ждут только беды.