Книга Дело всей жизни. Книга вторая, страница 23 – Ульяна Громова

Сердце сдавило, горло будто перехватило холодными пальцами. Я часто заморгала, стряхивая с ресниц слезы, и вошла в салон. Три с половиной часа полета молча смотрела в иллюминатор. Вышла из салона самая последняя, самая первая — из зоны прилета, потому что весь мой багаж умещался в рюкзак за спиной. Вещи из прошлой жизни оказались балластом. Я взяла из неё лишь рабочий ноутбук, любовь к Никите, будущего ребенка и планы на новую, самостоятельную жизнь…

Россия, Москва

Три дня назад, когда я открыл глаза и понял, что все-таки лежу в больнице, первыми эмоциями были ярость и дикое разочарование. У меня оказалось сломано три ребра, одно проткнуло обломышем легкое. Неглубоко, но операцию делать пришлось. Зубы оказались все на месте, но один придется наращивать.

Я был в шаге от цели — и снова фиаско. На этот раз — по вине лысой моли.

Она походила на фрика. Тощая, острая, угловатая, череп казался большим на покатых коротких плечиках, впалые скулы подчеркивали и без того огромные глаза настолько чистейшего голубого цвета, что я не сразу поверил, что это не линзы. На лопатках татуировки — крылья ангела, второй рисунок я разглядел на ноге. Тогда, на улице у клуба, он мне показался просто мазками грязи, а оказалось, это рисованный спрут обвивает ее лодыжку, «растоптанный» пяткой. Я бы не рассмотрел ничего этого, не приди девушка навестить меня в палату после перевода из реанимации. Короткое светлое платье с низким драпированным вырезом на спине открывало торчащие кости над плоской задницей, а голые ноги довершали странный образ не по погоде одетой девушки — августовское солнце совершенно не жарило, а при открытом окне ночью в палате становилось даже холодно.

— Зачем пришла? — спросил недовольно, увидев неожиданную посетительницу, вошедшую в палату без медицинского халата.

— Довольно недружелюбно, — заметила она без тени улыбки и присела на край моей кровати.

Смотрела на меня распахнутыми глазами, изучала лицо и молчала.

— И где же апельсины? — ухмыльнулся.

— Самоубийцам не полагается, — парировала так же спокойно.

— А зачем вмешалась?

— Ты измазал всю мою машину кровью, кто-то должен оттирать, — пожала плечиками. Я хмыкнул и отвернулся, давая понять, что аудиенция окончена. Но бледная моль оказалась на редкость навязчивой. — Я тоже жить не хотела. С моста в реку прыгнуть не смогла — не хотелось вонять тиной. Со смотровой площадки делового центра не получилось — слишком много народу вечно топчется, а в дурку за неудачную попытку попасть не хотелось. По ночам шлялась, думала, может, маньяк какой встретится — тоже мимо. А вот убить себя чужими руками не догадалась.

— Я просто баловень судьбы, — горько усмехнулся. — Одна неудачница спасла другого неудачника.

Гостья ни разу не улыбнулась. Сложила ногу на ногу, оперлась верхними косточками на край кровати и начала качать черта ^[11].

— Ну почему же я неудачница? — возразила почти равнодушно. — Я как раз справилась. Не знаю, что там у тебя, но все можно изменить, пока не сорвался с края небоскреба.

— Шла бы ты по своим делам, Ангел, — вздохнул. — Нечего тебе здесь делать.

— Я тебя погуглила. Ты, оказывается, уже и так мертв… Это из-за неё? — она вернула взгляд на моё лицо, уставилась прямо в глаза. Хотел было послать нахалку откровенно, но голубые озера охладили. — Она красивая, — констатировала просто. — И сильная — такого бугая свалила, — впервые она хмыкнула.

— Зовут-то как? — зачем-то спросил.

Наверное, мне нужен был кто-то, чтобы поговорить о Несси. Все, что скажут отец, Расс, Джейк и даже Макс, я знал, и мне не хотелось ни слышать их, ни снова демонстрировать им свою слабость и уязвимость. Я с этим и без того перегнул. А вот это нечто почему-то показалось самым подходящим объектом, чтобы услышать… что-то новое? Мнение со стороны? Да еще и женский взгляд. Хотя назвать эту закладку женщиной язык не поворачивался. Черт возьми, я ее даже не хотел. Абсолютно… Просто странный ноль эмоций…

— Алёна, — ответила девушка.

— Что с тобой случилось? — окинул ее говорящим взглядом с лысого белого черепа до выпиравших на стопах сухожилий. Просто анатомическое пособие, а не человек.

— Рак, — ответила просто. — Волосы отрастут.

Она улыбнулась, наконец. И эта улыбка пухлых губ — единственное объемное на ее теле — оказалась очень красивой и заразительной. Белые зубки мелькнули в приоткрывшемся ротике, глубокие, похожие на скобочки, ямочки забавно дополнили улыбку, а голубой свет, брызнувший из глаз, почти ослепил. Настоящий Ангел. Надо же…

— Что еще ты про меня знаешь… Алёна?

— А ты? — она склонила голову вбок и посмотрела мне в глаза…

***

США, штат Теннесси

Я училась чинить свое сердце, собирать себя по частям заново, справляться без тех людей, о которых думала, что они всегда-всегда будут рядом. Жизнь показала, что никто по-настоящему не рядом, что нужно со всем разбираться самостоятельно. Никто не поставит на ноги меня и моего ребенка, кроме меня самой.

Я знала, где дом Никиты, у кого спросить о нём, где его встретить. Но даже если бы он был в соседней комнате, не нашла бы в себе сил войти туда по собственной воле.

Я пристрастилась к кофе, хотя всегда любила чай на травах. Ведь почему мы — парфюмеры — нюхаем зерна кофе? Чтобы забыть прежний аромат и вдохнуть новый.

У каждого периода жизни свой запах. Наш короткий роман с Никитой пах сексом, кедром и соленой Атлантикой. Он пах «Совиньон Блан 1973» и дымом барбекю, грозой и первобытным огнём. И мне нужно было забыть эти ароматы, чтобы не изводить себя воспоминаниями.

Запах вызывает воспоминания, а не наоборот — мозг ароматов не помнит.

Последние дни я все чаще прокручивала в голове то, что услышала на борту платинового «Голубя», то, что обсуждала команда Никиты. Всё записалось в памяти и всплывало в самый неожиданный момент, мне казалось, я стала лучше понимать себя, часами сидела перед монитором и читала статьи о мозге, и в первую очередь — работы Никиты. Подписалась на новости его компании и Научно-исследовательского центра, вдоль и поперек изучила всё, что нашла о сатириазисе.

Потом ходила, не в состоянии думать ни о чем больше, сидела на постели, обхватив колени руками и думала, думала, думала… Не искала возможности спасти любимого мужчину, просто хотела понимать его по-настоящему. Искала ответы на свои вопросы, особенно на главный — могло у нас все сложиться иначе?