Книга Адвокат моей любви, страница 8 – Ульяна Громова

В тот день мы с подругой весь день ходили по магазинам, и домой возвращались изрядно уставшие. Последним нашим пунктом было кафе через дорогу от того самого троллейбусного депо. Рабочий день Марата подходил к концу, и я решила пригласить супруга посидеть с нами. Заодно по пути домой заехать в ближайший супермаркет и закупить продукты.

Оставив подругу в кафе делать заказ на троих, без предварительного звонка отправилась к Марату на работу. Я была там не раз и не два, меня хорошо знали сотрудники и встречали обычно радушно. Вероника тут же приносила холодной воды, зная мою особенность пить каждый раз, как только вхожу в помещение с улицы. И в тот вечер я вошла в офис, неслышно ступая балетками по ковролину.

Дверь в кабинет Марата была приоткрыта. Совсем чуть-чуть, но это позволило остаться незамеченной и наблюдать прелюбопытную картину — супруг сидел, откинувшись на спинку высокого кресла. А Вероника сидела на его столе, скрестив ножки. Они весело болтали о делах фирмы, о случаях с охранниками, сплетничали и подтрунивали над коллегами и друг другом. Ничего такого, из-за чего я могла бы насторожиться. Кроме того, что девица сидит на столе моего мужа и своего начальника, и они довольно оживлённо и явно не первый раз общаются. Легко, весело и интересно. Со мной же супруг делиться такими моментами не любил. И теперь стало понятно почему — второй обсуждать одно и то же неинтересно никому.

Я не знала, что мне делать. Если войду, то как реагировать на эту сцену? Закатить скандал? Не умела и никогда не скандалила. Не обратить внимание? Но разве не на что? Я потихоньку вышла из офиса, очень постаравшись не попасться на глаза бухгалтеру и владельцу.

Вернувшись в кафе, где уже ждали готовые блюда, я набрала номер мужа и пригласила в кафе. Он пришёл через пять минут и был даже рад неожиданно подвернувшейся возможности поужинать вне дома. Я делала вид, что ничего не знаю о том, что происходило в его кабинете, стараясь вести себя естественно. Но притворяться я никогда не умела — если мне больно, значит, больно, и потухшие глаза выдавали это. Только подруга знала, что испортило мне настроение, а перед Маратом я отговорилась усталостью от долгого шопинга.

Но кабинетная сцена стояла перед глазами, не давая о себе забыть. В ту ночь я не смогла уснуть. Наливая незнамо какой по счёту стакан кофе, который никогда не любила, я поняла, что теряю мужа. И он сам этого ещё не понимал. Поэтому любой разговор на эту тему только подтолкнул бы его к этой ушлой молодке.

Я стала свидетелем зарождавшихся серьёзных отношений, а не сексуальной интрижки, как это было с Лариской. И эта девица явно могла бы родить моему супругу сына.

И с этого самого дня моя жизнь превратилась в ад. В ад, незаметный для Марата, но сжиравший мою душу, любовь и доверие.

* * *

— Оксана… Окса-на.

Марат тронул меня за плечо. Он уже поднялся и собрал подписанные обоими мужчинами документы, вложив их в газету.

— Да… Что?

— Приятно провести вечер. Позвони, когда захочешь. До свидания.

— Пока, Марат. Передавай привет жене и детям.

— Кхм… Надеюсь, ещё увидимся.

Андрей встал и, извинившись, вышел проводить Марата, сославшись «на пару слов». А мои мысли потекли совсем в другом направлении. Единственное, что мне теперь хотелось — встать и уйти. Если бы не двести рублей в кармане, я бы так и сделала. Но кафе стоит далеко от автобусной остановки, а шляться вдоль трассы в потёмках далеко не то, на что я готова была решиться. И вчерашнее намерение вообще не в счёт. Во-первых, трасса трассе рознь, во-вторых — я не так зла, пьяна и расстроена, как вчерашней ночью, в-третьих — даже вчера это выглядело глупо. Повторять глупости — не моё жизненное кредо. Потому я до сих пор пребывала в гордом одиночестве, отказываясь выходить замуж за героев моих немногочисленных романов.

Вернувшийся через несколько минут Андрей долил в мой бокал вина.

— Ты это специально подстроил?

— Я даже предположить не мог, что мир настолько тесен, Оксана.

— Ну-ну. Ты хочешь сказать, что не использовал свои возможности узнать, кто я?

— Ага. И тут же завёл с твоим бывшим мужем кое-какие дела. Нет, более того — я сгонял в прошлое лет на пять и познакомился с ним специально. Ты серьёзно, Оксана?

— А откуда ты знаешь, что он мой бывший муж?

— А выходил я с ним посплетничать о твоей аппетитной попке, что ли?

— Ну, посплетничать вы всё-таки успели.

— Уточнить кое-что, Оксана. Не более того.

— Ну-ну.

— Мне меньше всего нравится вот такой неожиданный поворот. Меньше, чем тебе.

— Да что ты?!

— Настроить тебя на нечто большее, чем ужин, оказалось сложно. А теперь скомкано всё то незначительное, чего я смог добиться. Как видишь, я вполне искренне признаю свои намерения на сегодняшний вечер.

Взглянув на сёмгу, Андрей отодвинул в сторону нетронутый бокал вина и, подавив вздох, предложил:

— Давай просто поедим, и я отвезу тебя домой.

Разумеется, я согласилась. Без аппетита съев половину таявшего во рту стейка, вышла в дамскую комнату и набрала номер старшей дочери.

— Привет, дочь, как дела?

— Как обычно, мам. У тебя что новенького?

— Папа давно звонил?

— Недавно. А что?

— Номер его скинь в сообщении, пожалуйста.

— Ну… ладно. Сейчас скину. А зачем тебе?

— Занадом. Поцелуй за меня мальчишек.

Завершив звонок, я дождалась сообщения и набрала номер Марата.

— Алло.

— Марат…

— Оксана! Не узнал бы твой голос, если бы не слышал его несколько минут назад.

— Что ты сказал Андрею на улице?

— Что мы были счастливо женаты энное количество лет назад.

— И всё?

— Всё остальное пусть останется за кадром.

— Всё остальное?

— Пара вопросов Андрея. К делу не относится. А что случилось?

— Ничего. До свидания, Марат.

— Рад был ещё раз услышать. Надеюсь, согласишься встретиться?

— Зачем?

— Меня уже десять лет мучает вопрос. Хочу получить ответ.

— Спрашивай.

— Нет. Только при личной встрече.

— Я подумаю.

— Я позвоню. До встречи, Оксана.

Марат прекратил разговор, и я вернулась в зал. Андрей уже рассчитался по счёту.

— Прости за испорченный вечер, Оксана.

— Ты не виноват. Да и испорчен он только у тебя.

— Я переживу.

Андрей улыбнулся безумно обаятельной улыбкой, которую забыть просто невозможно, а не любоваться — противоестественно. Я улыбнулась в ответ.