Книга Жена чудовища, страница 41 – Ксения Громова

Командир остановился перед Паулиной, затем перевел взгляд на меня.

Я чувствовала себя неуютно. Мне хотелось спрятаться. Сбежать. Лишь бы он не смотрел на меня.

— Эту определить в столовую, пусть готовит, — он указал пальцем на Паулину, но при этом смотрел на меня. — А эта… Пусть останется.

* * *

Почему-то Бланка стала ярким пятном в моей памяти. Я помнила, как она накинулась на меня, как из-за нее я попала в тюрьму. И как Абрам тогда спас меня. И помню то, что повлекло ее смерть…

— Посидите здесь, — произнес один из солдат и окинул нас взглядом, — вы нарушили правила. У нас драки запрещены. Посидите, подумаете над поведением.

— Когда вы меня освободите? — спросила незнакомка, — Позовите Абрама…

— Бланка, — раздраженно перебил ее другой солдат, — командир занят. Он не будет лезть в бабские разборки. Ты никогда не была центром его Вселенной. И ты знаешь, что ты не единственная, у которой есть дырка между ног. Которой, кстати, многие уже попользовались.

* * *

Та ночь тоже была наполнена ужаса и кошмара. Я тогда действительно думала, что умру. И умру в муках. Я думала, что меня изнасилуют. А потом убьют. И никто не узнает, где мое тело. Никто не похоронит меня. А все почему? Потому что женская ревность творит страшные вещи…

— Абрам хоть и наказал меня, но я все равно останусь его любимой девочкой. А ты мешаешь ему. Понимаешь? — Бланка изобразила на лице жалость, и если бы я не видела ее настоящее лицо, то обязательно всплакнула. Я помнила, как она готова была лизать Абраму сапоги, лишь бы угодить мужчине. — Поэтому попросил меня помочь ему. И я, как любящая девушка, исполняю просьбу своего мужчину. С огромной радостью, прошу заметить… А ты… Тебя даже не жаль, не нужно было вешаться на мужчину, который тебе не по зубам… Теперь пришло время расплачиваться за свои ошибки.

* * *

И помню свой страх, когда мне грозила казнь. И опять Абрам спас меня. Своим своеобразным способом, но спас. Иначе бы я давно бы была уже мертва.

— Что теперь со мной будет? — спросила и замерла, в ожидании ответа.

Абрам подошел ко мне и прикоснулся пальцами к подбородку.

— Тебя признают виновной, а потом казнят, — холодно произнес мужчина.

— Но я не виновата! — заплакала я, уже не сдерживая слез.

— Аврам — губернатор, он судит по законам. Убила — значит умрешь сама.

Я закрыла глаза и разрыдалась. Мне не хотелось умирать. Всё же не хотелось. Все те мысли, что одолевали и успокаивали меня в камере, испарились.

— Но я могу тебя спасти, — продолжил Абрам.

Я вытерла лицо и случайно коснулась пальцев командира. Я хотела отдернуть ладонь, но Абрам перехватил мою руку и сжал ее.

— Вы врете. Зачем?

— Предлагаю один раз. Хочешь спастись?

Он дал мне несколько секунд для раздумий, а потом больно сжал мою ладонь.

— Да, хочу…. — тихо прошептала я.

Абрам удовлетворенно улыбнулся, будто хотел получить именно этот ответ.

— Тогда будешь делать то, что я говорю.

* * *

И клятвы его помню… Как сказал, что я его. Ведь так и получилось, что ему я теперь принадлежу. Навсегда. И никак иначе. Если умирать, то вместе. Так и получилось.

— Открой глаза, — приказал Абрам, — смотри на меня. Привыкай ко мне. Теперь ты — моя. Навсегда. Поняла?

— Поняла… — прошептала губами, с которых не сорвалось ни звука. Я открыла глаза и продолжила смотреть на него.

* * *

Мой первый поцелуй помнила… С ним.

Абрам обхватил мою шею рукой, а второй ладонью накрыл мою грудь, большим пальцем лаская сосок. Муж целовал меня грубо, покусывая губы, врываясь языком в рот. Он воровал мой кислород, причинял легкую боль, но неожиданно мне было этого мало. А муж продолжал целовать меня, вгрызаясь, словно хотел сожрать меня, а теперь я была готова отдать ему себя.

А он всего лишь поцеловал меня.

И я уже сошла с ума: мне было безумно приятно ощущать его вкус, его кожу, которая прикасалась к моей коже, тяжесть его тела, которое давило на меня. Но мне и это нравится. Я чувствовала его власть, его силу. И мне полностью хотелось подчиниться. Господи, что со мной?!

Чем сильнее становился его напор, тем сильнее он ласкал мою грудь, которая стала приятно ныть, а соски стали очень чувствительными, что хотелось плакать. А внизу живота появилось неожиданное томление, а между ног стало влажно. Невольно я начала елозить на простынях. И тогда я не выдержала и начала отвечать на поцелуй, вцепившись в плечи мужа.

Я отвечала ему неловко, невпопад, неумело. Но мне нравилось. Уже нравилось…

* * *

И помню то, как столкнули меня с обрыва. Вот и в очередной раз Абрам спас меня. Сколько уже раз?

— Керри… — кто-то звал меня. И я тянулась, бежала к этому голосу.

Меня кто-то легонько похлопал по щеке.

— Керри, давай, открывай глаза. Керри… Керри… Керри-и-и-и…

Я сделала еще одно усилие и смогла открыть глаза, правда, тут же зажмурилась из-за боли, пронзившей виски.

— Молодец, еще раз, открывай.

Я со стоном сделала еще одну попытку.

И я сделала это.

И сразу же увидела лицо своего мужа. Абрам был серьезен и, я бы даже сказала, зол.

— Что произошло? — прошептала я. Очень болела голова. Абрам нахмурился.

— Ты не помнишь? — спросил муж.

Я вновь закрыла глаза и попыталась вспомнить.

Я подошла к краю обрыва, а потом… Потом меня толкнули. Это точно. Я чувствовала прикосновение к спине. Я точно это чувствовала! Меня толкнули! Но кто? Абрам и Аврам ушли…

— Меня толкнули… — прошептала я.

* * *

И месть его помню. Жестокую. Беспощадную. Кровавую. И которую мне так до сих пор сложно принять.

Я сделала шаг вперед и тихо позвала мужчину:

— Фил? — мой голос дрожал. От страха или волнения?

Фил вздрогнул, а потом медленно поднял голову. Я прищурилась, пытаясь разглядеть его лицо. Даже сделала еще один шаг вперед… И, когда я увидела то, что с ним сделали, я обомлела.

— О, Боже… — все его лицо было изранено, изуродовано. Его избили. Жестоко избили. И били так, чтобы раны заживали долго.

Мне стало плохо: бросило в жар, затошнило. Я не была к этому готова. Я не хотела этого. Не хотела. Фил выглядел ужасно.

* * *

И первое ранение мое помнила. Надеюсь, что сегодня будет последний раз.