Онлайн книга «Его слабость»
От его прикосновений становилось хорошо. Я чувствовал себя защищённой и нужной. Расслаблялась. И понимала, что из одного проклятого круга попала в другой. И выхода, наверно не будет. Лёша медленно усадил меня в машину, закрыл дверь. Сам сел за руль. – Мне-то как быть? – тихо спросила я, когда мы тронулись. Упала головой на стекло двери и бессмысленно уставилась в темень. – Уясни, раз попала в мои руки, я тебя уже не выпущу. Сам не обижу и в обиду не дам. Да, я от других мужиков отличаюсь, но если ты со мной будешь, я тебе уже обещал, и повторю. Ты не пожалеешь. – Я уже жалею, – заныла я и из глаз снова полились слёзы. – К нему вернёшься? – закричал Леший – Садисты от жертвы далеко не уходят, Соня. Свин за тобой везде таскаться будет, пока я ему по кумполу не настучу. – Ты сам садист, – горько усмехнулась я. – Я себя контролирую, – строго ответил Алексей Яковлевич. Я резко выпрямилась и посмотрела на него. – То есть все эти личности созданы для того, чтобы подавить в себе садистские наклонности? – Аллилуйя! – заорал Леший. – А что вызвало всю эту пое*ень? – нахмурилась я. – За мат, минет, – обрадовался Леший и стал расстёгивать штаны. – Я вопрос задала, Васин! Он расстроенно взялся за руль и замолчал. И сколько бы я его взглядом не сверлила, все трое отказались со мной общаться. Зашибись! Я истерично рассмеялась. Это полная безоговорочная задница. – К Свину вернёшься? – сиротливо так, плаксиво спросил Лёшка. – Я и забыла о нём, – честно соврала я. – Думаешь Свин меня сильно бил?! Один раз ударил, по лицу хотел, я только запястья перекрестила, он по ним ударил. И всё! За двенадцать лет он меня по-другому насиловал. Психологическое насилие называется. И упивался этим. – Зря я такое рассказала. Но вынудил же. – Никакого тебе анального секса, псих! А он смотрел на меня пристально и только иногда кидал взгляд на лесную дорогу. – Сонь, ты мне веришь? Не трогал я эту страшилу из магазина. – Верю. Почему-то верила. Не то что хотела и сама себя накрутила, как с бывшим мужем. Не так! Я верила без остатка, и не оставалось на душе подозрений. Съездили, блин, за чаем. **** – Курить хочу, – вдруг решила я. – Не хватало ещё, – отозвался недовольно Лёшка. – Давай лучше я тебя самообороне обучу. – Давай, – мне нужно было что-то срочно сделать, иначе умру. – Слушай, а если сорвёшься? Ну, там я вся такая родная, родная в первые полгода, а потом костей не соберу. – Не выдумывай, – разозлился, и ответил именно Леший. – Никогда тебя пальцем не трону. Ты что говоришь?! Ваще охренела?! – То есть все три твои личности меня любят и не обидят? – у меня выскочил истеричный смешок. Лёшка замер и подозрительно покосился на меня. – Почему три? – спросил он. – Ну, как Леший, Вася и Алексей Яковлевич, – до ужаса смешно. – Надо подумать, – нахмурился он и задумался минут на десять. – Погоди-ка, а это не признак ли того, что болезнь прогрессирует? Появление новых личностей? И ты уже не помнишь, что сгонял за сигаретами. – Нет, нет,– сам себе отвечал мужчина. – Сонь, это не третий, это я настоящий. Но, меня действительно часто мотает туда-сюда… Давай, ещё недельку поживём и к врачу. – Давай, без "давай", – строго сказала я. – Надо, Лёша. Надо ехать! – Я сказал, ещё неделя, – рыкнул неведомо кто, и я решила не спорить. Он прибавил скорости и летел по пустынной лесной дороге в сторону нашего дома. Нашего дома. Уже смирилась, приняла и успокоилась. – Знаешь, меня обидели в детстве. Я уже надеялась, что он сейчас мне историю своей болезни выдаст, а он в другую сторону загнул. – И? – требовала я. – Отец мой в спецназе служил. Он тогда меня тренировать начал. Мальца совсем. – И? – Думаю, те тренировки подойдут тебе. То, что он говорил, когда я вырос тебе не подходит. Ты, как ребёнок. Маленькая и слабая. – Это я-то маленькая и слабая? – рассмеялась. – Да, ты, – он сел поудобнее, и стал мне объяснять на пальцах. – Смотри. От тебя требуется знать болевые точки, наносить быстрый точный удар со всей силы. Ещё ты гибкая и юркая. То есть сейчас развиваем скорость. Наносишь удар, глядя в глаза противнику, как ты умеешь, невинно, как напуганный котёнок. От тебя эффект неожиданности. – Я смотрю невинно?! Мы рассмеялись. Странно я себя с ним чувствовала. Вот вроде пугал до ужаса, а теперь сидит такой родной и близкий, и я тянусь к нему всем сердцем. – Ну, да, – он широко улыбался, смотрел на меня с восхищением, поглядывал с меня на дорогу и обратно. – Я уже забыла, что ты скрытый садист, – вздохнула я. – А с тобой справиться я смогу? – Вряд ли, – самодовольно усмехнулся он. – А я отца так и не завалил, даже когда мне двадцать было. Не смог его уловить и всё. А потом старик мой уже не смог тренировать. – Он давно умер? – Он был старым, на восемнадцать лет старше матери. Но воспоминания о нём самые лучшие. – А я отца своего не знаю. Он ничего не ответил, но я почувствовала, как Лёшка напрягся. Вот так вот, Лядина, ты прощаешь всё своим мужикам. Дура, одно слово. Но в этот раз, хотя бы любимая дура. *** Нет часов, нет календаря, весов тоже нет. Я нагишом валялась на песчаном бережку. Звездой распласталась, своей промежностью к реке. Загорала, пока Лёшка траву в стога складывал. Солнце меня покрывало загаром, ласкало теплом после купания. Во мне такая лёгкость, что я чувствовала себя на десять лет младше. Весёлая и счастливая. Тренировки по самообороне смешивались с сексом. Капуста уже не казалась такой противной. Чай привёл к тому, что я перестала спать в обед. Вот, загорать ходила и купаться. Иногда одна, иногда с любимым мужем, который больше меня не пугал. Пропал Леший, остался парень, с которым была знакома в школе. Он мне так и не рассказал, что у него за болезни. Я не тороплю. Сильного раздвоения уже не чувствовалось. Лёшка, да Лёшка. Время словно остановилось, и я текла, как горячая лава. В данный момент со спины на живот перетекаю. Грудью упираюсь в раскалённый песок, с попы смахиваю песчинки… |