Книга Его невольница, страница 35 – Ульяна Громова

— Он отказался забрать одолженное, а я после нескольких успешных кампаний внесла более значительную сумму в уставной капитал и переоформила долг в миноритарный пакет акций[3] для Месута.

— Кемаль Я'мур поступил точно так же?

— Нет, муж вернул брату долг частично банковским переводом, частично новыми моделями автомобилей.

— То есть у вас с супругом нет финансовой зависимости от Месута Кары на сегодняшний день?

— Финансовой — нет.

— Продолжайте, прошу вас.

До сих пор мама чувствовала себя уверенно, а теперь я видел, что она занервничала.

— Дайте, пожалуйста, воды, — попросила она, посмотрела на меня, улыбнулась и будто обрела второе дыхание…

* * *

Доконало. Поплыву по течению жизни,

пока не прибьет к очередной возможности

Турция, Ризе

— Валентина! — окликнула меня Дамла, и я вздрогнула. — Я еду на рынок, ты хотела тоже…

— Да, с удовольствием! Только переоденусь!

Я встала с дивана и выключила телевизор. Энвера не было уже пятый день, Кемран тоже не беспокоил. Моя жизнь превратилась в существование ленивого обывателя: сон, еда, телевизор — по кругу в разных пропорциях. Я слушала новости, почему-то ожидая какой-то сводки с участием братьев, но их имена не упоминались ни разу. Слабо тешили лишь неприятности, свалившиеся на голову Месута: погром в здании муниципалитета, пойманная на торговле наркотиков его дочь… Я даже вскочила, внезапно вспомнив, что у Энвера и Кемрана есть сестра. Похоже, в ее вещах я дефилировала на яхте ее папаши.

Странно, но девушка не вызывала симпатии. Совсем. Не могла найти в себе даже крошечки этого чувства. Почему-то невольно между Энвером и этими тремя — Месутом, Айей и Кемраном — я прочерчивала границу. Мой божественный мерзавец был на моей стороне, а эти трое заплыли далеко за буйки.

— Надень свой длинный сарафан и кофту! — вдогонку крикнула Дамла, когда я понеслась в комнату переодеваться — дома я ходила в шортах и топе, вызывая неодобрительный взгляды женщины.

Через пять минут я уже садилась в машину, но не в зелёного жучка, а в чёрную «Мазду» Волкана.

— Привет, северянка, — улыбнулся он приветливо, но в глазах затаилось что-то жесткое и настороженное.

— Привет…

Дамла села впереди, а я устроилась на заднем сиденье. Невесть какой, но выход в город… глаза б мои его не видели. Расщелина, по краю которой мы спускались к границам владения Энвера, уже не завораживала, лесистые горы с другой стороны дороги — ничего необычного. Я насмотрелась на заросли с балкона, а на сад — гуляя по нему в ожидании случайного разговора работников об Энвере. Но, увы, они собирали плоды, болтали о чем угодно и на меня посматривали настороженно.

Мой взгляд то и дело обращался в сторону горной тропы, но я оставила этот вариант на крайний случай. Меня все доконало. Я просто плыла по течению жизни в ожидании новой возможности и моего божественного мерзавца.

И каждый день ждала Кемрана. С замершим сердцем дёргалась на каждый звук в коридоре и когда меня звала Дамла. Не представляла, как изображать перед ним неведение и полное доверие. А узнавать, как плохим актрисам прививают послушание и артистизм, я не желала.

— Как жизнь, северянка? — разбил тишину на колючие осколки Волкан, глядя на меня в зеркало заднего вида.

Я вперилась в его глаза в легком замешательстве — легкомысленный тон не вязался с серьёзным выражением лица.

— Что воля, что неволя — всё равно, — ответила словами Марьи-искусницы, пожав плечами.

И это была правда. Меня уже не пугал переворот в сознании и то, что чувствовала к Энверу. Не могла пожаловаться на жизнь, если сравнивать ее с жизнью любимой жены султана. Восточный менталитет совершенно иной, и со многими восточными женщинами даже законные супруги обходятся гораздо хуже, чем со мной мой потомственный шейх. На задворки сознания отошло все, что произошло, до момента, когда я поняла и получила подтверждение, что корень всех бед невольниц — Кемран Кара.

Я не сбегу от Энвера, не поговорив с ним. Я должна знать. Я не хотела и не могла больше думать и запоминать его плохим человеком. Пусть у нас нет будущего — я не представляла его с такими родственниками мужчины, которому симпатизировала сильнее, чем должна была бы. Но и мерзавцем его теперь назвать могла только с нежностью.

— Всё будет хорошо, северянка, — Волкан подмигнул и улыбнулся, а Дамла сидела, отвернувшись к окну, и делала вид что не слышит нашей странной беседы.

Я пожала плечами и отвернулась.

Через полчаса мы уже спустились с гор на побережье и остановились в уютном спальном районе. Я вышла из машины и осмотрелась: вытянутое здание гостиницы, от которой к пляжу протянулся узкий парк, сбоку — небольшая мечеть и элитный торговый центр с заманчивыми витринами книжного и сувенирного магазина, дальше — арочный вход на рынок, а напротив вдоль крайней парковой аллеи — красивые усадьбы из белого кирпича с крышами цвета лосося и живой цветущей изгородью. Очень уютный городской микрорайон, я бы жила в нем. В парке детская площадка и много народу, среди которых наверняка есть и русские туристы.



В другой раз я бы воспользовалась возможностью…

Взглянула на Волкана, он кивнул на удалявшуюся к рынку спутницу.

— Пойдём, северянка.

— А можно потом в книжный зайти?

— Можно. Дамла после рынка уходит на полчаса в мечеть. Хочешь что-то купить?

Мы уже шли с ним по аллее и, наверное, со стороны смотрелись как хорошие знакомые, неспешно гуляющие по живописному месту.

— Вряд ли там есть книги на русском.

— Есть, — спокойно возразил мужчина, — эта гостиница популярна у твоих соотечественников, в ней живут русские экскурсоводы и группы туристов. Здесь всегда много русских.

— Да? Ты меня дразнишь или подбиваешь на побег? — удивилась я.

— Чем тебе помогут туристы?

— Ну, например, передадут весточку отцу или в посольство.

— Это тупиковый вариант.

— Почему это?

— Зачем расстраивать отца, если консулы не станут мешать господину?

По позвоночнику холодной змейкой прокатилась капля пота. Я прекрасно понимала, о каком господине он говорит и говорил, когда увозил меня в замок.

…с невольницами у господина разговор короткий…

— Ты хочешь сказать… — от догадки перехватило дыхание.

— То, что тебе нужно было услышать. — Волкан дал мне минуту отдышаться от шока и приобнял за плечи: — Верь мне, северянка — всё будет хорошо, — он снова подмигнул и отпустил меня.

Яркие краски рынка прошли мимо моего сознания смазанными пятнами. Ни Арараты спелых фруктов и ягод, ни Качкары красивых овощей, ни разноцветные, похожие на китайские или перуанские, горы запашистых специй не вызвали отклика в душе или желания их попробовать. Я шла рядом с Волканом за Дамлой, чувствуя тепло его тела и странную сопричастность мне. Он осторожно брал меня за локоть, чтобы тихонько подтолкнуть в нужный проход между шумными рядами, удерживал за руку, когда я в тупом онемении шла дальше мимо нашей спутницы с телегой, задержавшейся у очередного прилавка.