Книга Протеже советника. Подчинить тени, страница 50 – Любовь Черникова

— Можете не стараться мне понравиться. Вы немного опоздали с этим делом.

Я устала от всего происходящего и растеряла остатки вежливости. Мне было все равно, кто она. Хоть принцесса, хоть глава отдела допросов, хоть сама Великая Мать.

Она словно бы и не заметила моего равнодушия. Только выплеснула из стакана воду, от чего жар у меня внутри вспыхнул с новой силой. Надо было напиться, пока была возможность. То, как равнодушно промелькнула эта мысль, меня напугало. Кажется, они меня сломали...

— Приступим, — она положила перед собой бумаги.

— Я не имею отношения к смерти жреца в столичном храме Вилкой Матери, не подстрекала к убийству девушки в Сатор-Юти и не пыталась повлиять на разум декана Ланме. Не замышляю ничего, против советника, его дочери, императора и его наследников. Я, вообще, не знаю, о чем вы, — повторила уже в тысячный, наверное, раз, даже не дожидаясь вопросос.

— Я бы хотела тебе поверить, Тилирио, — вздохнула Дариа. — Но, прости, не могу. Ты единственная, кто связывает воедино все три эти случая. Ты побывала на практике в Сатор-Юти незадолго до того убийства. Я лично видела тебя в храме Великой Матери в день, когда погиб жрец, и запомнила твой запах. Ты даже говорила с ним, есть свидетели. И декан Ланме. Он потерял контроль в твоем присутствии. Неизвестно, что бы произошло, не подоспей мой муж вовремя.

— Я была там не одна! Сколько раз повторять?! — заорала я ей в лицо и закашлялась, от сухости в горле.

Меня затрясло от озноба и закружилась голова.

— Дайте, пожалуйста, воды. И позовите лорда Сатема, — тихо попросила я, растеряв все силы на эту вспышку.

— Не сссмей его так назззывать! — сквозь зубы прошипела моя тюремщица.

Она вскочила так резко, что на белый пол посыпались листы. Все как один — чистые и белые. Не заботясь о том, чтобы их собрать, она подлетела к двери.

— Я знаю, тварь, ты заодно с культистами! Ты втерлась в доверие к моей дочери, добралась через нее до мужа. Я берегла их всех столько лет, от таких как ты, и теперь тоже уберегу. Ты сгниешь в этой камере, или расскажешь мне правду!

Она вышла, шумно задвинув за собой дверь. Я встала со стула и побрела в облюбованный угол, где провела уже неделю иди больше. С потолка день и ночь лился белый свет, не давая как следует выспаться и путая.

Села, прислонившись спиной к белой стене. Потом легла, свернувшись калачиком. Кроме вмонтированного в пол стола и двух стульев, мебели здесь не было. Никаких острых углов, все округлое и белое. Казалось, я — единственное тут, что имеет цвет.

Маленькая дверца в противоположном углу отодвинулась, и мне предоставили стаканчик с водой. На этот раз я долго не думала. Бросилась к нему и выпила залпом, едва не поперхнувшись от жадности. По моим подсчетам меня не поили полтора дня. Если только внутренние часы не дали сбой.

Я успела дважды поспать и проснуться, когда дверь снова отворилась, и вошел видный мужчина. Брутальный такой брюнет весь из себя. С особым уверенным блеском в глазах, выдающим оборотника.

— Доброе утро! Как спалось? — бодро поздоровался он. — Я принес тебе завтрак.

Он опустил на стол поднос, что держал в руках.

— Не бойся, еда чистая без особых примесей.

Слово «особых» он выделил, изобразив пальцами кавычки.

Вкусно запахло овсяной кашей и травяным отваром, желудок тут же свело и закружилась голова.

— Вы тоже будете меня допрашивать? — настороженно поинтересовалась я, невольно к нему располагаясь.

Возможно, он будет не так предвзят, как бывшая жена советника и мне удастся его убедить мне поверить.

— Только, когда ты позавтракаешь, и то предпочел бы просто поговорить. Не люблю допрашивать хорошеньких девушек.

Он ослепительно улыбнулся улыбкой заядлого бабника.

— Не старайтесь. Я все равно ничего нового вам не скажу. Можете это забрать, — я отложила ложку и отодвинула тарелку с кашей.

— Так, Тилья. Давай-ка по-другому. Меня зовут Аарон Вольф, и я здесь вовсе не для того, чтобы тебя соблазнять, или что ты там себе надумала?

— Тогда зачем? Для чего вы разыгрываете из себя добренького?

— А ты ничего, — он оценивающе осмотрел меня, но без какого-либо подтекста и вдруг шепнул, наклонившись вперед: — Я вполне понимаю советника.

Уроборосец снова сел ровно и вздохнул.

— Смотри. Моя задача, вытянуть из твоей головы как можно больше. Это процедура очень неприятная. Будет больно, не стану лгать.

— Станете давить на меня эмпатией? Ваши уже пытались. Ничего не вышло.

— Все гораздо хуже, Тилья. Помимо прочего, я — маг крови. У меня есть собственные методы

Заявление оказалось таким неожиданным, что я отшатнулась. Наверное, бы даже перевернулась на стуле, если бы тот не был приделан ножками к полу.

— Тише. Не надо так бояться, — поморщился Вольф. — Я не имею прямого отношения к этим ублюдкам из «Кровавой Луны», будь они неладны. Но обладаю кое-какими способностями. Мне почти невозможно сопротивляться, — понизил он голос до интимного шепота и подмигнул.

— Ну что, расскажешь мне все, что знаешь, или мне придется лезть к тебе в голову.

— Давайте сразу в голову, чего время зря тратить? — криво усмехнулась я, понимая, что это все равно неизбежно.

Они не поверят, пока сами все не увидят. Вряд ли мне удастся сохранить наш с советником секрет, да и надо ли?

— А ты рисковая, — он даже присвистнул. — Но как скажешь. Идем, — он призывно махнул рукой, поднимаясь со стула.

— Куда это? — я тоже встала, но отступила назад.

Меня пугало это место, эти люди. Я устала от бесконечных допросов и требований рассказать то, о чем не имею понятия. Может, и правда лучше, если он покопается в моей голове. Ему хотя бы поверят. В конце концов, что он так такого найдет? Пару невинных поцелуев с советником или воспоминания о том, как меня насиловал культист?

Решившись, я последовала за терпеливо ожидавшим меня оборотником. На мне не было ничего, кроме белья, да простой белой пижамы. Босые ступни холодил белый пол длинного коридора.

— Почему тут все такое белое? Мы что, в Файбарде?

Уроборосец рассмеялся.

— Нет, в Эрлатских горах, если тебе так интересно.

— В Эрлатских горах?! В тюрьме для магов лла’эно?!

— Нет. С чего ты взяла? — рассмеялся он. — Географию учи.

— Угу. Как только вернусь, так сразу за учебники, — хмуро буркнула я, вызвав новый приступ веселья у Аарона Вольфа.

— Кажется, я просила допросить ее, а не зубоскалить! — раздался раздраженный голос Дариа, стоило войти в одну из комнат.

Такую же белую, как и прочие здесь.