Книга Взлетая высоко, страница 50 – Бьянка Иосивони

– Я считаю… – начинает она задумчиво и облизывает губы, что неизбежно притягивает мой взгляд к ним. Проклятье. – Думаю, на этот раз я бы хотела сфотографироваться. Хочется оставить воспоминание о нас и о твоем безумном поступке.

Она хочет сфотографироваться? Не знаю, смеяться ли мне, испытывать облегчение или испугаться. В то же время я не могу не найти это ее желание чертовски милым.

– Ну, тогда вперед.

Подбородком указываю на нее и включаю лампочку в машине.

Мы оба моргаем от яркого света, а потом Хейли достает свой телефон. Я наклоняюсь к ней, она опускает голову на мое плечо и делает селфи. И сразу же еще одно, на котором мы уже строим рожицы. После этого я достаю из кармана брюк собственный телефон, тычу пальцем в мороженое и размазываю его по носу озадаченной Хейли, прежде чем сделать новую фотографию для своей коллекции. Я мог бы привыкнуть к этому. Так же как и к смеху Хейли, когда она вытирает мороженое с лица.

– Ах ты!

Я громко смеюсь.

– Ты всегда можешь отомстить мне и измазать меня своим мороженым.

Вместо того чтобы сделать это, она зажмуривается и кладет себе в рот большую порцию мороженого и сразу задыхается от холода.

– Мозг замерз, – бормочет она.

– Оууу… – я похлопываю ее по голове. – Это скоро закончится.

– Ты это знаешь по собственному опыту, отголоски курсов парамедиков или просто гадаешь?

Не могу удержаться от смеха:

– Личный опыт. Богатый личный опыт, если ты спросишь меня.

Я поглаживаю мягкие волосы Хейли, потом она открывает глаза и с облегчением вздыхает. Кажется, боль стихла, поэтому я могу убрать руку, но я… не хочу. Вместо этого мои пальцы играют с прядками ее волос. И так же, как я не могу шевельнуть рукой, я не могу отвести взгляд от Хейли. От ее больших карих глаз, от веснушек на носу и от ее полных губ. Мне нужно только наклониться вперед, чтобы прикоснуться к ней… поцеловать… Большим пальцем я провожу по ее нижней губе, очень медленно, очень нежно.

– Чейз… – Хейли дрожа выдыхает. Она не отстраняется, но и не пододвигается ближе. И это в конце концов напоминает мне о том, что она сказала в Фервуде.

Она просто не может, не может сделать это.

Но я все равно хочу, чтобы она осталась частью моей жизни. Чтобы, несмотря ни на что, я сумел удержать ее.

Значит, друзья? Мы все еще можем быть друзьями.

Это были мои слова. Проклятье. И она верит в то, что я придерживаюсь этого плана.

Я здесь не для того, чтобы целовать ее – и, возможно, переспать с ней, – я здесь только для того, чтобы потом исчезнуть навсегда. Я не поступлю как полный засранец. И хотя я уже сделал кое-что, чем не особенно горжусь – как моя недавняя ссора с Джошем, например, – я бы никогда не поступил так с Хейли.

– Прости, – откашлявшись, я убираю свою руку от ее лица и возвращаюсь к мороженому, которое теперь скорее напоминает суп в стакане.

Хейли молчит, но я слышу, как она вздыхает.

Прежде чем между нами успевает повиснуть тишина, я указываю ложкой через ветровое стекло на улицу.

– Я вижу почти столько же звезд, сколько в Фервуде. В Бостоне их почти не видно.

– В Сан-Диего тоже, – отвечает она и удивляет меня, сначала включив радио, а потом открыв дверь.

– Что ты задумала?

Хейли только широко улыбается.

– А сам как думаешь?

Подняв брови, я наблюдаю, как она выходит из машины и садится на капот, держа в руке стаканчик с мороженым. Чтобы посмотреть на звезды в середине октября. Не знаю, восхититься ли мне или покачать головой. В конце концов, я выбираю другой вариант: нажимаю на дверную ручку и выхожу. Но прежде, чем сесть рядом к Хейли, я иду к багажнику. В нем все еще лежат вещи, которыми я регулярно пользовался летом, когда присматривал за Филом. Кроме инструментов и аптечки, мяча и буксировочного троса, в багажнике лежит плед. Тот самый, который был у меня с собой на нашем первом свидании на озере. Только на этот раз я не расстилаю его на траве, а бережно укрываю им плечи Хейли.

Она смотрит на звезды и тепло улыбается.

– Спасибо.

Я только киваю и сажусь рядом с ней. На улице свежо, но не холодно. С пледом Хейли точно не замерзнет.

Мы едим мороженое, наблюдаем за звездами, слушаем музыку, которая тихо играет в машине.

– Красиво. – Хейли отставляет в сторону пустой стаканчик, облизывает пальцы и откидывается на плед. – Думаешь, нам повезет и мы увидим еще одну падающую звезду?

– Возможно, – я ставлю стаканчик и ложку позади себя на крышу машины, затем ложусь рядом с Хейли и свешиваю ноги. – Что бы ты загадала, если бы увидела ее?

– Много всего… – шепчет она, и эти два слова несут в себе столько боли и грусти, что у меня перехватывает дыхание.

– Я хотела бы, чтобы Кэти была здесь, как и Джаспер. Но… – Когда я поворачиваю голову, чтобы взглянуть на Хейли, то вижу, что она кусает губы. – Но тогда бы я никогда не села в свою машину и не отправилась бы в путешествие. Я не оказалась бы в Фервуде, и мы не сидели бы здесь сегодня. И это… это было бы довольно грустно, – вдруг она смотрит на меня, а не на сверкающее между кронами деревьев ночное небо. – Но как я могу не хотеть, чтобы моя сестра была жива?

На этот раз ничто не мешает мне взять Хейли за руку. Я переплетаю наши пальцы и подношу их к своим губам, чтобы запечатлеть поцелуй.

– Ты можешь хотеть все что угодно, это самое прекрасное в желаниях. И в падающих звездах.

Она улыбается, но я по-прежнему думаю, что увижу слезы в ее глазах еще до того, как она посмотрит на небо. Я сжимаю руку Хейли, но не говорю ни слова. Вместо этого мы смотрим на усыпанное звездами небо.

– Чейз? – Хейли резко садится. – Знаешь, что я еще хотела сделать?

Я закрываю глаза и тихонько фыркаю.

– Слава богу, у тебя нет с собой кофе…

– Не это! – Она легонько пихает меня локтем в бок и соскальзывает с капота. – Я говорю о танце. Мы никогда не танцевали друг с другом по-нормальному, а я люблю эту песню.

Вытянув руку, она указывает на машину.

– Дай угадаю, – дразню я ее и тоже встаю. – Это новая песня «Waiting for Juliet»?

– Боже, это было бы так здорово! Концерт был невероятный! – Глаза Хейли радостно сверкают при воспоминании о фестивале. – Но нет. Это Stay In The Dark от «The Band Perry», я не слушала эту песню целую вечность, – она протягивает ко мне руки. – Потанцуешь со мной?

Как я могу сказать «нет»? Как вообще можно сказать ей «нет», если я вижу восторг на ее лице от одной только мысли о танце и слышу радость в ее голосе? Именно в этот момент она наконец напоминает мне старую Хейли, девушку, которую я встретил в Фервуде в начале лета.