Книга Ведьмочка в пролёте, страница 12 – Дарья Гусина

— Отпа-а-ад, — протянула Велемира, хлопая глазами. — Нарочно не придумаешь.

Я вздохнула и призналась:

— Мне страшно. Вдруг тетка права, а Хранительница ошиблась? И попрут меня под всеобщий хохот в мой серый мир.

— Не-а, — заверила меня однокурсница. — Хранители не ошибаются. Могут, правда, не все сказать, говорят, были такие случаи… неприятные. Типа одной девочке как-то вот СЛУЧАЙНО забыли сказать, что у нее в жилах течет древняя кровь охотников за волшебными существами, и ее на полигоне чуть не затоптал единорог.

— Ничего себе, — поежилась я.

— Ну, это же Хранители. Они привидения, им не до обычных людей, — Велемира беспечно махнула рукой. — У них все типа или предначертано или нужно кармически отработать. А отдуваться нам.

— Вы называете людей без магии несве́дами? — поинтересовалась я наивно.

Однокурсница фыркнула:

— Вы? МЫ называем так людей без магии. МЫ. И ты тоже. Называем. Потому что их много и потому что они ничего не знают.

… Комната была самой обычной: стол, два стула, кровать, книжные полки и шкаф. Я даже немного разочаровалась. Думала, в общаге тоже будет какое-то волшебство. Зато мебель была добротной, пахнущей свежим деревом и лаком и очень красивой.

Заглянувшая ко мне Велемира была немного растерянной:

— Странно, — сказала она неуверенно, сев на мою кровать, — здесь вроде домовые должны жить, по два на этаж, прибираться, за дисциплиной следить, защиту обеспечивать. Но не видно ни одного. Я-то привыкла дома все сама делать, но НЕКОТОРЫЕ наверняка расстроятся, хи-хи! Помнишь ту старокровку, что донимала нас перед распределением? Пафосную девицу вот с такенным маникюром. Уверена, она никогда в руках ничего тяжелее и сложнее капсулы кофе не держала, что уж говорить об уборке. Она живет в соседней комнате, кстати.

— А от кого защита?

— От Ковена, конечно. А, ты же не в курсе последних новостей. Я когда в Академию добиралась, слышала по радио в поезде, что Глава Ковена, Высшая придонная ведьма Галада, потребовала у магов Октоберона ввести ее и еще нескольких донников в Главный Магический Совет, мол, у нее есть оружие, которое изменит расклад сил. Такой вот типа ультиматум. Враки, как всегда. Старая дура вечно чем-нибудь грозит, у нее небось маразм развился к двухсотлетию. Кстати, она заявила, что донники и придонники имеют право учиться в академиях магии на общих основаниях с визардами, и ректоры просто обязаны их принять. Каково, а?! И это после того, как несколько лет назад из-за Галады и ее экспериментов с Глубиной в мир проникли опасные демоны..

Я слушала Велемиру, раскрыв рот. Из сообщений Влада я знала, что Октоберон, город на восьми холмах – столица магического мира, а Ковен – сборище вредных ведьм. Но о главной плохишке волшебного мира слышала впервые.

— Спорим на твои накладные ресницы… ты где такой классный набор покупала?... что у нас в Академии в этом году – засланный казачок. Иначе почему Кафедра так всполошилась? Проверки, глубинное сканирование. Не из-за тебя же.

— Нет, надеюсь. Э-э-э, — смущенно пояснила я, — я не ношу накладные ресницы. Это мои… ресницы, такие… просто… странные: волосы рыжие, а ресницы и брови – черные. Это у меня от мамы.

— Везет, — вздохнула Велемира.

— Но если ведьмы бывают хорошими и плохими, почему все видят в нас только плохое? — задумчиво высказала я не дававшую мне покоя мысль. — Мы ведь не только пакости творим.

— Не только, — Велемира раскрыла шкаф и крутилась перед зеркалом на дверце, — но пакости – как раз наше главное занятие.

— В смысле? — жалобно пробормотала я.

— Мы поддерживаем Баланс с помощью гадостей и пакостей, не знала? — однокурсница с серьезной миной смотрела на меня через отражение. — Да шучу я! Ха-ха-ха! Это называется Предотвращение! У нас и предмет такой будет. Его ведет главная пакостница Академии – Инга Аровская, профессор. Научимся у нее строить цепочки событий, чтобы предотвращать беды, поняла? Не поняла? Например, засылаем черных кошек-оборотней, чтобы отобрать удачу у какого-нибудь идиота, бессознательно нарушающего Баланс. Развешиваем сосульки по карнизам, чтобы отбить память у неинициированной придонной ведьмы, решившей проклясть своего бывшего, человека хорошего и для Равновесия полезного. Мы предотвращаем, а со стороны кажется, что типа пакостим, въехала? Это не делает нас в глазах окружающих белыми и пушистыми, но с каких пор ведьмы пеклись о репутации?

— Действительно, — приободрившись, согласилась я.

Велемира ушла, а в мою комнату заглянул Влад.

— Нравится?

— Очень.

— Старик просил передать, что смотается с тобой к твоей тетке. На разговор.

— Круто… наверное, — я почесала в затылке.

Ох, чего мне будет стоить эта любезность? Мне явно что-то не договаривали. Но Влад, видимо, считал, что все окей. Ага, у них в Академии ректоры каждый день к студентам на квартиры выезжают, как учителя к первоклашкам.

— Не трусь, Адка. Да, очень редко бывает так, что ректор сам подписывает бумаги. Но у тебя вообще все сложно, как я вижу. Так в чем твой замут?

— Ну… — я помялась, — они все как-то смутились, когда я упомянула имя отца.

— И как его зовут, твоего отца?

— Звали. Я же говорила, что сирота.

— Реально? Думал, ты слезу вышибаешь.

— Ну… это тоже. Ну, в общем, моего батю звали…

Я попыталась произнести имя отца. Мысленно у меня это получилось просто отлично, а вслух я не смогла проговорить даже первую букву. Напрягала горло и шевелила языком, но так ничего и не сказала. Наверное, со стороны это выглядело забавно – открывает Ада рот, но не слышно, что поет – но Влад не улыбался.

— Не получается почему-то, — растерянно выпалила я. — Не могу выговорить.

— Забей, все равно не выйдет, — сказал Турнаев, слегка нахмурившись. — Тебя запечатали заклятием неразглашения. Моя тетка пару раз таким пользовалась, чтобы я не разбалтывал ее реальный возраст. Я был мелким вредным несве́дом, моя тетка-ведьма ходила на мои собрания, а матери других детей пытались узнать, сколько ей лет.

— Очень интересно. Но меня зачем запечатали?

— Старикам виднее, — парень пожал плечами. — Однако странно все это. Думаю, твой отец – маг с историей. Был известным магом, короче. А тетка – сестра матери или отца?

— Матери. Маргарита Бартеньева. С ее именем у меня проблем нет. Слышал о такой?

— Нет. Хм, непонятно.

Я вернулась в общагу, собрала вещи и пошла прогуляться с Малышом. В последние дни мой фамильяр подрос и изнывал в небольшой комнате. Я не пускала его на балкон: боялась, что он увлечется охотой на какую-нибудь птичку и упадет.

Когда мы вернулись, за столиком рядом со Светой и Вероникой сидела незнакомая девчонка, в халате и с бигуди в волосах. И все трое с удивлением на меня посмотрели. В глазах их не было узнавания. К счастью, я была предупреждена мадам Пруфф и сообразила, что меня уже «выхватили», то есть частично удалили память обо мне из матрицы немагического мира. Теперь меня тут никто не вспомнит, кроме отдельно взятых индивидов. Круто, да?