Онлайн книга «Резонанс»
— Да этот задохлик наверняка опять в библиотеке штаны просиживал! Точно тебе говорю! Я с облегчением перевёл дух. Не из-за того, что не был заподозрен в самовольном оставлении части, просто Федя меня пугал. Так-то ничего особенного — высокий, нарочито-сутулый, длиннорукий, а на деле какой-то очень уж жёсткий. Чувствовалась в нём внутренняя сила, не сказать — порода, хоть этого слова не любил и не терпел. И старше он, такое впечатление, остальных; серьёзней — так уж точно. После завтрака все начали готовиться к выходу в город, я же переоделся и поплёлся на спортивную площадку. Там, несмотря на неурочное время, уже отрабатывал сложные связки ударов Матвей Пахота. Двигался громила на удивление технично, будто занимался боевыми искусствами с раннего детства, а не ломал носы в сшибках на кулачках, разве что изредка допускал ошибки и выбивался из заданного ритма. — Ну дела! — невольно присвистнул я, поражённый увиденным. Так увлёкся, что даже пропустил приближение сержанта. Тот подошёл со спины и усмехнулся. — Гипноз и технология двадцать пятого кадра творят чудеса, но бойцу помимо рефлексов требуется ещё и хорошая физическая база. Я уже успел выяснить, что «двадцать пятым кадром» именовалась вклейка нужных изображений в киноплёнку, и вздохнул. — У меня нет ни того ни другого, а гипноз и вовсе не воспринимаю. — Это всего лишь эксперимент, и неизвестно, чем всё обернётся в итоге. Традиционные тренировки надёжней, — покачал головой Александр Малыш и потребовал: — Разминайся! — Хорошо бы сегодня без синяков обойтись, — многозначительно заметил я, начав вращать плечами. Сержант только ухмыльнулся в ответ и отошёл. Что в итоге порадовало — шестом он сегодня вооружаться не стал, что огорчило — на смену злосчастной палке пришёл традиционный самурайский меч с длинной рукоятью для двуручного хвата и небольшой круглой гардой — по счастью, деревянный. — Зачем это? — невольно поёжился я, когда макет со свистом рассёк воздух. — Врага надо знать в лицо! — объявил наставник. — Война с Нихоном неизбежна, и хорошо если обойдётся малой кровью. Пусть узкоглазые и не обладают нашей научной базой, собственный вторичный источник сверхэнергии, культ личного могущества и богатая традиция боевых искусств делают их чрезвычайно опасными противниками. — Войну выиграют танки и аэропланы! — Тебя это мало утешит, когда получишь мечом по голове! Возразить на это было нечем, да ничего возражения и не изменили бы, сержант уже кинул меч мне. — Бокен имеет баланс боевого оружия, — сообщил он и потребовал. — Атакуй! На шаге вперёд я резко рубанул макетом сверху вниз, метя по голове, и ожидаемо удар цели не достиг. Сержант качнулся навстречу, вскинул руки и зажал деревянный клинок меж ладоней, а затем ловким движением меня обезоружил. — Понял? — уточнил он. Я покачал головой, вновь принял бокен и повторил замах, затем ещё и ещё, а потом потерявший терпение наставник перевёл обучение в куда менее приятную, но несравненно более эффективную плоскость. Взял и рубанул деревяшкой меня самого. Бил Александр далеко не в полную силу, не сказать — нарочито медленно, только это и позволило уклониться. Тут же последовал новый замах, его я непроизвольно блокировал предплечьем и снова отступил, а потом решился и повторил движение наставника, перехватив клинок ладонями. Удержать — удержал, выдернуть из рук не сумел. Сержант отступил и кивнул. — Не так уж и плохо. Сам скажешь, что сделал неправильно, или подсказать? — Меч не выдернул? — Нет, это дело техники. Увернулся — молодец, а вот стандартный блок опытный боец пробьёт, и останешься без руки. — Я задействовал сверхсилу! — И твой противник тоже задействует, пропустит её через клинок. В итоге останутся сталь и рука. Результат вполне предсказуем, не так ли? Я невольно поёжился и кивнул. Ну а потом то ловил меч ладонями, то уклонялся или отбивал его боковыми шлепками. Изредка удавалось провести приём и обезоружить наставника — дело тут оказалось не только в правильном приложении физических усилий, но и в рывке энергией, ничуть не реже пропускал удары и далеко не всегда в этом случае успевал защититься с помощью сверхспособностей. — Импульс! — орал на меня Александр Малыш всякий раз, когда не получалось выдернуть деревянный меч. — Да не тяни ты бокен, передавай ему импульс! Задействуй сверхсилу! Я пытался, но без особого успеха. Просто толком даже не понимал, как можно передать импульс, и действовал наугад, а от конкретных советов сержант по непонятной причине воздерживался. Ладно хоть ещё сегодня бил куда медленней обычного, и обошлось лишь несколькими длинными отметинами на корпусе, покрасневшими и чуть припухшими. Когда тренировка подошла к концу, я оказался выжат, словно лимон. Хотелось просто повалиться на песок и бездумно пялиться в небо, так и поступил. Ну — за исключением того, что не терял времени попросту, а погрузился в лёгкий транс и принялся разгонять по организму сверхэнергию, ускоряя восстановительные процессы. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох. И точно так же прокачивал через тело силу, надуваясь подобно воздушному шару и пытаясь выдавить излишки энергии, но не общим выбросом, а мельчайшими капельками, словно бы через поры кожи. Сегодня это упражнение далось легче, жаль только эффективности не прибавилось ни на грош. Но и так, когда минут через двадцать поднялся с песка, уже ощущал себя если и не полностью восстановившимся, то и не полумёртвым. Матвей, который последние полчаса занимался растяжкой, к этому времени тоже закончил тренировку, стянул майку и вытер ею раскрасневшееся лицо. — В душ? — спросил он. — Ага, — кивнул я. Ну и двинулись. Ни о чём не разговаривали, просто шли молча. И надо ж такому случиться — у медсанчасти наткнулись на Казимира. Тот спустился с крыльца в больничной пижаме и тапочках; голова его с левой стороны оказалась частично обрита, проплешину закрывал лейкопластырь. И ещё покрасневший рубец тянулся через висок мимо глаза к щеке; ту дёргал нервный тик. — О, тебя уже выписали? — удивился Матвей, протягивая руку. — З-за вещами отпустили, — слегка заикаясь, ответил Казимир, загородив мне дорогу. — Т-ты ид-ди, мне с Петей п-поговорить н-надо. Прозвучало зловеще, но испытал я не страх, а досаду. На ногах еле держится, а всё туда же — поговорить! Матвей пожал плечами и пошёл дальше один, а Казимир прошипел: — Х-хана тебе, урод! Я не стал говорить, что мы квиты, только спросил: — Ты о последствиях подумал? — Чего?! — Тронешь меня — доложу старшине. Теперь все знают, что у тебя на меня зуб, Федя прикрыть не сможет. |